Ольга Громыко - Космоэколухи

В конце концов Тед сдался, отложил этот перфоратор мозга и, протерев глаза, принялся изучать космические окрестности, растягивая в вирт-окне то один фрагмент, то другой. Особенно его заинтересовали Пенелопа с Одиссеем: вокруг них, оказывается, крутилось несколько планет; вторая – кислородная и по регистру вроде даже пригодная для жизни, но необитаемая.

– Станислав Федотович! – негромко окликнул пилот. – А может, присядем на вон ту планетку? Подремонтируемся и заодно ноги разомнем.

Капитан подошел к пульту, глянул и слегка оживился:

– Хм, меньше трех дней лету… Без левых датчиков сможешь посадить?

– Да хоть с закрытыми глазами! – обиделся Тед.

– Нет уж, постарайся все-таки с открытыми, – поспешно возразил капитан, зная, что это вовсе не метафора. – А то некоторых эти твои штучки… слегка нервируют.

– Так ведь там диспетчеров с веб-камерами не будет, – наивно удивился пилот. – И вообще, в некоторых случаях лишняя информация только отвлекает! Садимся-то все равно по приборам.

– Пассажиры могут случайно увидеть, – настаивал Станислав, берегший в первую очередь нервы собственные. – А они и так о нашем экипаже не слишком высокого мнения.

– Они со вчерашнего дня, по-моему, вообще из каюты не выходили, – припомнил пилот.

– Вот-вот, не будут же они сидеть там вечно! – подхватил капитан. – Кстати, надо бы к ним зайти, поинтересоваться, все ли в порядке.

– Я даже знаю, что они ответят, – пробубнил Тед себе под нос, но тут из коридора донесся Полинин визг, перешедший в столь же истошный вопль:

– А-а-а, скорей идите сюда!

Голос у девушки был очень пронзительный, и через несколько секунд команда в полном составе столпилась перед каютой меракийцев. Хотя торопиться в общем-то было незачем. Пассажиры лежали на полу, и хватило беглого взгляда, чтобы понять: они давно и бесповоротно мертвы. Чешуя полностью обесцветилась и слегка встопорщилась, животы втянулись так, что тела казались выпотрошенными. Инопланетяне напоминали выпрыгнувших из аквариума рыб, засохших в нелепых скрюченных позах.

– Я только заглянула спросить, не надо ли им чего… – пролепетала девушка. – А они…

Но трупы меракийцев были лишь частью проблемы, причем не самой зрелищной. Посреди каюты, впившись в потолок и стены сотнями полупрозрачных нитей, висела огромная нежно-розовая гроздь.

– Икра… – потрясенно прошептал Вениамин. – Бедняги, теперь понятно, почему они так спешили…

– Моноцикличный вид. – Голос Полины дрогнул. – Единственный нерест в жизни, завершающий ее. Какое самопожертвование…

Картина из пугающей стала трагичной, даже Михалыч сочувственно крякнул и провел рукой по усам.

– Могли бы и предупредить, – с досадой сказал капитан, стряхивая оцепенение и наконец перешагивая порог. Гроздь в паутине занимала большую часть каюты, не верилось, что это могло уместиться в двух животах, пусть и меракийских. Икринки были размером с вишневую косточку, идеально круглые, прозрачные, с единственной темной точкой по центру, и как будто даже слегка светились.

– Они извинились, – напомнил Теодор, трогая одну из паутинок. Та оказалась гладкой и твердой, будто гитарная струна, и точно так же загудела под пальцем. – Только мы не поняли, за что.

– Ну, – повернулся Станислав к Вениамину, – что теперь скажет главный оптимист команды?

– Э-э-э… Теперь у нас есть изумительный материал для вскрытия и медицинской статьи! – нашелся доктор.

– Ты так и моему трупу обрадуешься? – укоризненно сдвинул брови капитан.

– Нет, – с сожалением признал Вениамин. – Твой труп не представляет для науки ни малейшего интереса. Впрочем, если ты подцепишь какую-нибудь редкую и малоизученную инфекцию…

Станислав безнадежно отмахнулся.

– Значит, на Мерак мы уже не летим? – недовольно поинтересовался Алексей, успевший проложить часть новой трассы. Похоже, работа на транспортнике разочаровывала его все больше и больше.

– Напротив: теперь мы обязаны там появиться, – возразил Станислав. – Отдать тела и все рассказать. А то мало ли, вдруг их объявят в розыск, отследят до нашего корабля и решат, что мы их ограбили и убили. Так что, парни, возьмите из медотсека носилки и оттащите тела в криокамеру.

– А с икрой что делать? Срезать и туда же? – предположил пилот.

Станислав посмотрел на гроздь и снова едва удержался от желания выключить свет, чтобы проверить, светится она или нет.

– Нет, – решил он, – пусть пока повисит, вдруг дотянет до Мерака. Если начнет портиться, срежем. А ты, Полина, собери материалы по меракийцам – все, что есть в нашей базе. Вечером доложишь.

Капитан простоял в коридоре, пока команда не выполнила свой печальный долг, и сам закрыл за ними дверь, напоследок заглянув в темноту. Икра не светилась, но Станиславу почудилось, будто в каюте остался кто-то живой, беззвучно и неощутимо дышащий теплом.

Корабль полным ходом летел к безымянной планете, однако настроение на нем оставалось под стать новому грузу. Все прекрасно понимали, что это их последний совместный рейс, и разговоры на другие темы казались исключительно фальшивыми. Поэтому лучше вообще молчать.

Ближе к вечеру корабельный лидар зацепил что-то новенькое, быстро идущее встречным курсом. Теодор напрягся, как охотничий пес, почуявший след – правда, еще непонятно, чей. Крейсер или большой круизный лайнер разом решил бы их проблемы, позволив погаситься от встроенной системы. Увы, через несколько минут пилот разочарованно откинулся на спинку кресла – это был всего лишь легкий катерок, «единичка». Не военный, но и не прогулочный, в броне повышенной прочности и с улучшенным движком – видно по турбинам. Вон за теми заслонками вполне могли находиться выдвижные орудия, но в целом суденышко производило мирное впечатление: скорее драпанет, чем выстрелит. Мелкий торговец или просто космический бродяга, слегка укрепивший свое жилище.

Катерок тем временем целенаправленно приблизился и стал облетать транспортник по большому кругу.

– Вызов, – мелодично сообщила Маша. – Хочешь его?

– Жажду, – выразительно заверил ее Тед. – Давай, соединяй.

На вирт-экране возникло поясное изображение человека за пультом – мужчина лет тридцати, худенький и лопоухий, со смешливым, подвижным обезьяньим личиком.

– Что, коллеги по несчастью, зависли? – жизнерадостно поинтересовался он. Целый с виду транспортник с включенными огнями, неподвижно болтающийся в космосе и не подающий сигналов SOS, мог означать только одно. Или другое – но тогда на вызов бы никто не ответил.

– Угу, – кисло подтвердил Тед. – А ты?

– А у меня пять часов обратного отсчета! – похвастался чужой космолетчик. – Даже побрился уже на дорожку, видишь?