Максим парамохин - Ловцы душ

А если нет? Тогда они могут даже не мечтать тягаться со спецслужбами.

- Лоран, - из дверей на него смотрела Жаклин. Черт, неужели ее привлекли эти баллончики. - Лоран, ты уже в курсе? - спросила девушка.

- Насчет чего?

- Одна из установок пропала.

- Какая?

- Ну, экспериментальная, компактная, - пояснила Жаклин. - Из тех десяти. Мы с Эндрю только сейчас стали смотреть - одной нет.

Так-так-так. Это совсем интересно. Она пусть и называется компактной, но лишь по сравнению с большими. А так за сотню кило весит. Хотя, пара людей в экзоскелетах унести могут. Но не слишком далеко. И сразу будет видно.

- Машина, - он вспомнил выезжавший грузовичок. Тогда решил, что кто-то хочет спасти его от погромщиков. - Кто там был внутри? - он нашел в памяти нужные кадры. Черт, темно, лица не видно. Лишь слабый силуэт. Определенно не толстяк, и не высокий. Лоран нашел кадры с двумя другими, сравнил контуры с водителями.

Один весьма похож.

- Лоран, - окликнула Жаклин. Что-то он слишком увлекся.

- Вы уже сказали полиции?

- Да, - кивнула девушка. - Зачем они ее украли?

Украли. Вот нужное слово. Вот для чего заварили всю кашу. Судя по реакции профессора на предложение спецслужб, он не согласен продавать технологию кому попало. И некто решил установку нейрокоррекции украсть. Рассчитывал, что погром скроет пропажу. Это кое-что объясняет.

Но и вызывает другие вопросы.

Проснувшись утром, Тамика первым делом связалась с офисом, узнать последние новости. Увы, ничего обнадеживающего. Подсчет голосов снизил процент Сэмпри, но совсем чуть-чуть, до 34-х. У Хаттон и Киттерна по 28 и 25 соответственно.

И теперь уже никто не обольщался, что итог изменится.

Рик уехал по каким-то своим делам, а Тамика заказала автоматической кухне завтрак и залезла в Сеть. Там появились первые статьи, посвященные победе Сэмпри. И все называли ее сенсационной. Но как ему удалось выиграть?

Она до 12-ти часов просматривала различные предвыборные материалы, размещенные на главном сайте, и сателлитах. Качество, надо сказать, средненькое. Ничего, что могло бы кардинально перенаправит симпатии людей на Сэмпри.

Единственная сколько-нибудь интересная информация - предвыборная штаб-квартира победителя расположена почти по дороге к офису "Global PR". Надо проехать в сторону всего квартал. И Тамика решила обязательно заехать, в надежде хоть там найти нечто, объясняющее победу Сэмпри.

На улицах уже ничего не напоминало о кипевших еще вчера политических баталиях. За ночь роботы-дворники успели убрать листовки и прочие раздаточные материалы, на голографических билбордах лица кандидатов сменились новой рекламой.

Вот и штаб-квартира победителя выборов. Сюда сплошным потоком входили и выходили люди, ей не составило труда попасть внутрь. Сейчас тут наслаждаются победой, и принимают поздравления.

Увы, ничего интересного Тамика не увидела. Несколько столов, компьютеры для биомасов, остатки листовок, плакаты с предвыборными лозунгами. И всего два этажа.

- Господи, да у нас районные представительства больше, чем этот главный штаб, - подумала она. - Как он выиграл?

В час дня началась пресс-конференция, где журналисты первым делом задали победителю столь волновавший Тамику вопрос. Но Сэмпри понес обычную пургу, будто он единственный выступает в интересах всех горожан, и тому подобное. На публике все политики так говорят.

Так что она поехала на работу. Успела как раз ко времени объявления официальных итогов. Утвердивших победу Сэмпри.

- Вот и все, мальчики и девочки, - в тишине произнес Теллер. - Проект закончен, все свободны. В течении недели на ваши счета будут переведены причитающиеся деньги.

Эти слова напомнили, что у поражения есть и материальная составляющая. Раз Джессика Хаттон проиграла, никакой премии не будет. А ведь Тамика уже представляла, как купит себе хоть одно из платьев-трансформеров.

В отличии от обычной, способной менять лишь расцветку одежды, ткань таких платьев пронизывало множество сверхтонких миомерных нитей, подобных тем, что используются в экзоскелетах. Только тут они предназначены, чтобы придать платью любую форму. Можно сделать короткое с вырезом, демонстрирующим грудь. Или наоборот, закрывающее все тело. Или даже превратить в брючный костюм, как и любую другую одежду. В памяти насчитывалось более сотни готовых фасонов, плюс можно придумать свой.

Правда, и стоят такие платья чертовски дорого. В ближайшие месяцы можно и не мечтать о покупке.

- И что ты думаешь об этом Сэмпри? - спросила она Рика уже на улице.

- Ничего, - пожал плечами он. - Сэмпри выиграл, остальные проиграли - вот и все.

- Но как он выиграл? - Тамика не понимала, почему Рику это совсем не интересно. Воспринимает поражение как нечто должное.

- Не знаю. В чем-то нас превзошел.

- Но в чем? Я с утра смотрела данные. По телевизионному и радио времени у нас преимущество в три и пять раз, по уличным активистам и наружной агитации еще больше. В дебатах он смотрелся достойно, не более. По опросам зрителей у него лишь третье место. Где он нас превзошел?

- Не знаю. Может, в Сети?

- Я проводила анализ сетевой активности по методике Гампри. У него 62 пункта против наших 60-ти.

- Вот видишь, - Рик будто обрадовался такому объяснению.

- Господи, Рик, - начали злиться Тамика. - В других-то областях у нас явное преимущество. А эти два пункта почти в пределах статистической погрешности. Шесть процентов разрыва он на них сделать не мог.

- Но сделал же, - развел он руками.

- Рик, - она сделала паузу, - я уже десять лет занимаюсь выборами, и говорю тебе - он не мог выиграть.

- Десять лет? - ухмыльнулся он.

- Да, - почти выкрикнула Тамика. - Когда мне было еще пятнадцать, я раздавала листовки и тому подобное. Потом пять лет в университете, на факультете социопсихологии, специализация - предвыборные технологии. И вот уже три года работаю в "Global PR".

- Да, да. Скажи еще, что ты вся из себя такая крутая, и до сих пор не проиграла ни одной пиар-компании, - съязвил он.

- Да, мы проигрывали. Но там всегда были ясные причины. Где-то наш кандидат оказывался откровенно слабее, где-то противник бросал на выборы больше ресурсов, где-то мы ошибались. Но всегда имелась причина. А сейчас ее нет.

- Расслабься, детка, - он потрепал ее по щеке. - Мы проиграли, это надо забыть, и заняться новым делом.

Тамика не хотела сдаваться.

- Здесь что-то нечисто, - пришла ей новая мысль. - Здесь определенно что-то не так, Рик.

- И что же?

Тут Тамике сказать нечего.

- Не придумывай глупостей, детка, - покровительственным тоном сказал он. - Процесс выборов отлажен несколькими столетиями. На всех участках присутствовали как наши наблюдатели, так и от демократов, и независимые. И никаких серьезных нарушений никто не зафиксировал.