Михаил Белозеров - Возмездие теленгера

И все равно до машины он крался вместе со всеми, не дыша и на цыпочках. Неуклюжий Телепень проявлял чудеса грациозности и под суровым взглядом Чебота ни разу не звякнул котелками – даже когда укладывал их в «росомаху», даже когда засовывал туда же спиннинги.

– Наше счастье, что гранбот ищет не нас, – объяснил Дядин, вставляя ключ в зажигание.

– Почему? – спросил Чебот, благоговея перед ним, как перед Богом.

– Потому что, если бы у него было задание нас найти, он шел бы по запаху. Они их так настраивают.

– Кто? – мертвея от страха, спросил Телепень и заморгал быстро-быстро, словно собрался заплакать.

– Кайманы, кто еще? – ответил Дядин, заводя двигатель и давая ему поработать несколько секунд. – Дают понюхать гранботу вещь с запахом, и пиши пропало, тогда он не отвяжется до самой могильной плиты.

– А что это вообще за существо? – спросил Костя, внимательно наблюдая за магазином. Ему почудилось, что белый бидон с пивом то и дело мелькает в мутном окне.

– Биомеханический трансформер.

– Как-как?! – очень сильно удивился Чебот. – Святые угодники!

– Пиндосы придумали, на нас испытывают, – сообщил Дядин, оглядываясь и сдавая назад, чтобы развернуться. – Все пристегнулись?!

– Все… – испуганно ответил Телепень.

Дядин уже почти вырулил на песчаную дорогу, когда из магазина выскочил гранбот. В одной руке он держал бидон, а в другой – вяленую щуку. Морда у него лоснилась не только от жирной рыбы, но и от удовольствия.

Дядин переключил на третью, и они рванули. Костя видел в боковое зеркало, что происходит на вокзальной площади. Гранбот не спешил бросаться в погоню. Он преспокойно допил пиво, отшвырнул бидон и, сунув рыбу в рот, в три прыжка оказался там, где только что была «росомаха». И тогда Костя понял, почему Захар Савельевич назвал это существо гранботом или биомеханическим трансформером. Из в общем-то неповоротливой, хотя и чрезвычайно сильной обезьяны оно вдруг превратилось в изящное животное, похожее на огромную кошку, лапы у нее были величиной с миску, да еще и с невтягивающимися когтями, а из пасти торчали огромные клыки. Даже цвет трансформера изменился из грязно-бурого на чисто-серебристый. Эта кошка-гранбот легко догнала «росомаху» и некоторой время бежала сбоку, сторонясь пыльного облака. Дядин, явно нервничая, прибавил скорость, «росомаху» бросало с одной песчаной кочки на другую. Однако гранбот все так же легко и изящно бежал рядом, потом одним прыжком очутился на железнодорожной насыпи, и все разглядели его кровожадную морду и жуткие когти, а особенно – горящие красным светом глаза.

Телепень испуганно ойкнул, а Чебот храбро схватился за «тулку».

– Возьми «плазматрон»! – громким голосом велел Дядин Косте, с трудом удерживая непокорную «росомаху». – Хотя это мало поможет…

– Почему? – спросил так же громко Костя, следя за гранботом.

– Убить его трудно, а спровоцировать агрессию – пара пустяков! – крикнул Дядин. – Может, так отстанет?

Но кошка-гранбот и не думала отставать. Напротив, Косте показалось, что она строит коварные планы сигануть на крышу «росомахи» и вскрыть ее, как консервную банку. С ее когтями-то это пара пустяков, хотя «росомаха» и была сделана из боевой стали.

Они выскочили на грунтовку, которая вела к трассе. Костя решил, что теперь-то им будет легче, что никакой, даже биомеханический, зверь не способен долго бежать со скоростью шестьдесят или восемьдесят километров в час, но ошибся. На лесной дороге гранбот с легкостью поравнялся с «росомахой» и легонько шлепнул ее когтистой лапой. Будь это обычный автомобиль с кузовом из мягкого железа стандартной толщины, он не выдержал бы такого удара. Гранбот вырвал бы ему бок и сорвал крышу. Но «росомаха» была сконструирована на совесть. Она выдержала такое испытание, но прогнулась с той стороны, где как раз сидел Чебот, а все четыре когтя оставили в броне глубокие рваные раны, хотя броня эта была создана для того, чтобы выдержать взрыв противотанковой мины.

– Святые угодники! – выругался Чебот и, высунув в бойницу «тулку», ударил из обеих стволов: «Бах! Бах!»

На пол с глухим стуком полетели стреляные гильзы. Ветер занес внутрь «росомахи» запах пороха.

Попал Чебот или нет, никто не понял, только гранбот на секунду отстал, и этой секунды вполне хватило, чтобы «росомаха», даже не тормозя, быстро выскочила на трассу. Был даже такой момент, когда она балансировала на двух правых колесах. Дядин переключил следующую передачу и совершил манипуляцию с кнопками на панели управления. «Росомаха» присела и с удвоенной скоростью понеслась дальше. Теперь она выжимала все сто километров, но каждый бугорок на дороге был для нее, как трамплин. Костя посмотрел в зеркало и похолодел: гранбот нагонял их с прежней легкостью. И вдруг он понял его замысел. Он заключался в том, чтобы поддеть «росомаху» под задний мост, чуть-чуть сместить с оси движения, а скорость и инерция сделают свое дело – «росомаха» перевернется и слетит в ближайший кювет. А удар в бок был всего лишь игрой, демонстрацией силы и ловкости. Все это мгновенно пронеслось у него в голове. Он вскочил на сиденье, высунулся из люка и, поймав гранбота на мушку, выстрелил в тот самый момент, когда гранбот уже готов был осуществить свой план. Костя не смог убить гранбота, но ударная волна отбросила его на три десятка метров назад, и все началось сначала: гранбот распластался в карьере и несся, как гепард на охоте. Костя выстрелил еще раз: дудки, на этот раз он даже не попал. Гранбот среагировал со скоростью молнии, но отстал. Костя снова повел ствол за ним, и снова гранбот чудом уклонился вбок, хотя и потерял скорость.

– Слушай меня! – услышал он крик Дядина и опустился в кабину. – Не стреляй! Его так не взять! Следи, когда он окажется рядом, и дашь знак.

Костя снова высунулся в люк. Гранбот был совсем близко, его гладкая морда с торчащими клыками как будто сияла от удовольствия, а жуткие рубиновые глаза излучали огненный свет. Должно быть, он уже представлял, как «росомаха» закувыркается на полной скорости. Когда он оказался совсем близко, Костя заорал:

– Давай!

Дядин ударил по тормозам. «Росомаху» не занесло и не опрокинуло, она по всем правилам присела на переднюю ось, гася силу инерцию. Костя больно ткнулся грудью в край люка. Гранбот со всего маху въехал под задник «росомахи». Раздался такой удар, словно машина наскочила на мину, которая если не взорвалась, то по крайней мере билась под днищем, как огромный камень. Дядин дождался, когда «росомаха» остановится, переключил передачу и резко сдал назад. Под днищем загрохотало еще пуще, словно там было прицеплено сто тысяч консервных банок. «Росомаха» протащили эти «банки» метров пятьдесят, затем Дядин переключил на третью передачу, и они рванули вперед, но грохот от этого меньше не сделался. Все с ужасом вперились в днище «росомахи», ожидая, что гранбот вскроет его одним махом. Но он возник совсем в другом месте – на решетке радиатора и был уже не кошкой, а все той же обезьяной с длинными, мощными руками. Вид у гранбота был потрепанный, и шкура на темени и плечах содрана до белой субстанции, хотя крови как таковой в человеческом понимании не было. Только тогда Костя до конца поверил Дядину, что это не существо из плоти и крови, а выдуманное и созданное по дьявольскому замыслу сумасшедшего творца, чей мозг населяли монстры, не существовавшие в природе. Обезьяна-гранбот с треском вырвала правое крыло у «росомахи», и оно тенью промелькнуло над кузовом, а затем с плотоядной ухмылкой стала карабкаться на капот.