Александр Быченин - Огонь на поражение

– Смотрите, товарищ капитан-лейтенант, нефтяные платформы!

И ведь верно, сходство просто поразительное! Во Внутренних системах уже давно обходились более дешевыми источниками энергии, а если и баловались добычей жидких углеводородов, то делали это цивилизованно, на дно морское уж точно никто за этой дрянью не лез. В качестве сырья для репликаторов годилась и другая органика, например растительного происхождения, а как топливо производные нефти уже давно не использовались. Вот и не сообразил сразу, хотя неоднократно видел подобные циклопические сооружения в кино. На Земле одну такую платформу в музей превратили, в назидание, так сказать, потомкам – никогда не лишне напомнить, что экология отдельно взятой планеты штука хрупкая, и погубить ее невероятно легко. Даже особых усилий прикладывать не нужно.

– Странные они какие-то, – пригляделся я к длинной цепочке сооружений, с каждым мгновением увеличивавшихся в размерах. – Непохоже, что по назначению используются.

Впрочем, сомнения мои развеялись довольно быстро. Ведущий заложил вираж, явно занятый выбором места для посадки, и я машинально повторил маневр штурмовика. Весь комплекс предстал пред моим взором, и стало понятно, что платформы вовсе не нефтяные. Около двух десятков сооружений, расположенных в два ряда по пологим дугам, соединялись между собой множеством ажурных мостков и в совокупности представляли банальный стыковочный комплекс. Причем комплекс многофункциональный, приспособленный для приема как надводного, так и воздушного транспорта. Примерно четверть возвышавшихся над волнами на приличной высоте платформ были заняты посадочными площадками, на остальных же теснились типовые ангары складских зон. Массивные полые опоры вкупе с сотнями понтонов и лесом свай, объединенных в систему, образовывали причальные зоны для водного транспорта. Все это великолепие занимало площадь в несколько гектаров, а пространство между рядами платформ представляло собой весьма уютную бухточку: опоры и сваи достаточно надежно функционировали в качестве волноломов, поэтому даже в самый свирепый шторм корабли здесь были в относительной безопасности.

На меня, привыкшего к эстетике современной архитектуры, которой не чурались даже самые громоздкие производства Внутренних систем, это сложное сооружение произвело впечатление гнетущее и где-то даже мрачное, живо напомнив антураж техногенного ужастика. Потеки ржавчины, различимые даже с нашей высоты, перекрученные балки, торчащие в беспорядке штыри непонятного назначения и рваные клочья обшивки – как съемочной площадке для фильмов определенного жанра этому колоссу цены не было. Жаль только, что я не любитель подобной продукции. Сюда бы еще нефтяные пятна добавить да заляпанных черной мерзостью чаек. Но чего нет, того нет – добыча нефти велась на шельфе, в паре сотен километров к востоку, если верить информации в «мародерской» сети. Здесь подобная картина возможна была лишь при прорыве трубопровода, но за ним подводники следили неустанно и поддерживали в отличном состоянии.

Между тем пилот штурмовика с местом высадки определился и уверенно завис над одной из платформ. Посадочная площадка была обозначена здоровенным кругом веселой красной расцветки, обрамленным несколькими стрелками, указывавшими наиболее удобные направления для маневра. Наша головная машина приткнулась на краешек этой «мишени», и я тут же пристроил глайдер рядом. Рев движков стих, но моментально сменился свистом ветра в ажурных конструкциях, торчавших во всех четырех углах платформы. Я сделал знак Константинову оставаться на месте и высунулся в пассажирский отсек.

– Похоже, прибыли, коллеги! Ждем Зубова, наружу не лезем.

Игнат на это заявление согласно кивнул, а Шелест, видимо, вообще меня не расслышал, погруженный в изучение какого-то файла на дисплее терминала. Немного мрачноватый Федотов сидел с видом решительным и напряженным, но он всегда такой в незнакомой обстановке. Ладно хоть стволом в окно не тычет, сдерживается.

Снова развалившись в пилотском кресле, я принялся наблюдать за возникшей у штурмовика суетой. Собственно, ничего сверхъестественного не происходило, просто сразу же после посадки из щитового помещения типа караулки вывалилось с десяток бойцов при полном параде, и бравые защитники Океанариума взяли нас в полукольцо, многозначительно поигрывая «страйкерами». У самого здоровенного воина имелась игрушка серьезнее – труба нехилого диаметра с наростом аппаратуры с одного конца, – но тот особой враждебности не выказывал, хотя и упокоил местный вариант «горыныча» на плече, правда, стволом вниз. Следом из того же помещения показался товарищ при синем кителе с жесткими погонами и фуражке такого же цвета – видать, местное начальство. Остановился в нескольких шагах от штурмовика, дождался, пока откинется вверх люк десантного отделения. Из чрева машины достаточно уверенно выбрался майор Зубов в сопровождении незнакомого мне парня лет двадцати пяти. Тот был облачен в комбинезон цвета морской волны и пилотку, на правом боку красовалась кобура. В общем, незнакомец мало отличался по стилю одежды от представителей встречающей стороны, и я вполне обоснованно решил, что это и есть тот самый мичман Литке, подобранный со сторожевика. Переговоры заняли меньше минуты, потом офицер махнул рукой, и охранники скрылись в караулке. Зубов поступил проще – выдал на общем канале:

– Выгружайтесь, все в порядке.

Я, однако, с такой позицией не согласился, о чем и сообщил на той же частоте:

– Сидим пока. Нечего толпиться у всех на виду. Сначала пару вопросов урегулируем.

Нахлобучив предусмотрительно захваченное патрульное кепи, я вылез из уютной кабины на ветер. Шлем оставил на сиденье, нечего палиться перед посторонними. Мы и так на их синем фоне камуфляжными воронами выглядели, но это хотя бы объяснить можно – мол, из Чернореченска люди. А как объяснишь футуристического дизайна горшок на голове? Хотя местный народ такими штуками не удивишь, пожалуй. Это во мне уже чернореченские стереотипы заговорили. Впервые на этой планете я в такое место попал, где можно не маскироваться. Отбросив некстати одолевшие сомнения, я приблизился к толковавшей о чем-то тройке и поприветствовал офицеров, представившись в своей чернореченской ипостаси:

– Здравия желаю! Капитан Тарасов, Поисковая служба.

– Капитан-лейтенант Ковров, – отозвался местный коллега. – Комендантская служба порта.

– Мичман Литке, отдел Внутренней безопасности, – отрекомендовался паренек с «Быстрого», живо вызвав в памяти беседу с майором Шнайдером накануне похода в Мутагенку. – Командование поручило мне курировать вас во время пребывания в Океанариуме.