Дмитрий Старицкий - Путанабус

У самого подъема увидели книжный магазин, вся витрина которого была облеплена изнутри разрозненными листами календаря Зорана, а сверху витрины, закрывая окна второго этажа, был натянут кустарный тряпочный транспарант, на котором довольно коряво было выведено полуметровыми буквами: "Welcome!". Воистину: скорость стука больше скорости звука.

Девчонки выглядели обалдевшими. Всё же первый звук медных труб славы над ними вознёсся. Этого ни с чем не сравнить.

Наконец-то поели. В приятном ресторанчике на первом этаже двухэтажной гостиницы в центре города, в которой, как по заказу, было всего десять номеров. Точнее - десять роскошных двухкомнатных люксов. Этакий филиал Хилтона. На самом здании никаких вывесок не было, хотя перед подъездом потел в тени козырька подъезда классический швейцар в зелёной ливрее и с посохом.

Побросав вещи по номерам, мы моментально оккупировали ресторан. Так жрать хотелось, что даже вкуса, как следует, не разобрал. Метал в рот то, что поближе на столе стояло, как голодающий с Поволжья, у которого кусок изо рта большевики вырывают. С той же скоростью, не иначе. Да и девчата не отставали. Рубали всё, как точилка карандаш.

Майор только удивлялся. Поначалу молча, а потом и вслух.

- А чему тут удивляться, сэр, - пояснил ему ситуацию, - Мы последний раз ели с рассветом. Да и так, легкий завтрак был: кофе, сыр, немного хлеба. (Про вчерашний ужин с шашлыками я благоразумно промолчал). И весь день маковой росинки во рту не было.

- Может тогда ещё что-нибудь заказать? - проявил он участие и гостеприимство, подзывая жестом ливрейного метрдотеля.

- Да нет, - отмахнулся, - Того, что есть на столе достаточно для того, чтобы напитаться. Но зверский голод заставляет забыть об этикете. Уж простите нас. Я понимаю вы - британцы, нация чопорная, но потерпите немного из гуманитарных соображений. Этикет мы покажем, когда насытимся, - кисло улыбнулся.

Мне было немного стыдно.

- Мы не британцы, мы - валлийцы, - поправил меня майор Дай, - У нас с Британским содружеством общая только оборона, впрочем, как и у ирландцев. Остальное всё порознь, - возразил майор.

- И торговля? - засомневался я.

- И торговля, - ответил майор-барон вполне уверенно, - Торгуем, друг с другом, конечно, но совместных предприятий, кроме парома на острова, нет. У нас с русскими больший объем торговли, чем с англичанами на острове. Семьдесят процентов вырабатываемого нами свинца идёт в Демидовск на патронный завод. Остальное частью у нас оседает, а частью в Наполи идет на ремонт и изготовление новых аккумуляторов. Мы делаем судовые, наполитанцы - автомобильные. Опять-таки латунь наша, медь и бронза также идет прямо в Демидовск, а мы тут демидовскими патронами воюем. Англичане же всё из-за ленточки тащат на свои любимые калибры.

- Я заметил, что у княжеской гвардии в руках "калашниковы".

- Ну, сами автоматы из-за ленточки, со складов бывшей ГДР. А вот патроны - из Демидовска.

- У вас с Демидовском торговля на бартер?

- Частью - бартер, а частью деньги платим. Но больше двусторонний клиринг по весу золота между нашими местными банками, без орденского посредничества. Мы пока вроде, как у Демидовска в сырьевых придатках. Но вскоре и у нас пойдут спецстали, производство флюсов и присадок, тогда Демидовск будет нашим сырьевым придатком - слябы будет присылать, - улыбается просто крокодильей улыбкой, - На пароход, что вы видели, мы поставили русские автоматические миномёты, а мины к ним уже делаем сами.

- "Васильки"?

- Они самые. Хорошие машинки. "Мерлин" ими бандитов отучил к берегам нашей реки даже подходить. А то поначалу только правый берег и обживали. На левом было очень неспокойно. Но, слава Богу и принцу, пять лет уже никто там нам не докучает. Хотя в последнем крупном побоище первый принц наш и погиб. В бою с дорожными разбойниками. Великий был человек. Предлагаю за него выпить.

- А на суде это не скажется, - засомневался я, - Скоро же в присутствие нам... И не в самой лучшей позиции.

- Да что будет такому большому и крепкому человеку, как вы с одного дринка?

- Но только один дринк, - согласился.

Официантка с вычурной прической - с буклями, и в зелёной с золотом ливрее, которая смотрелась на ней, как шикарный парадный костюм, по неуловимому знаку майора, быстро притащила на маленьком подносе два стакана, в которых плескалось грамм по пятьдесят темно-янтарной жидкости. Писярик, значит. Обманул майор - в писярике два дринка. Ну, Бог с ним, не окосею с писярика.

- За первого новоземельного принца Камри Давида ап Гвинеда Храброго, Третьего этого имени, - провозгласил майор стоя.

Поднялся на ноги и я. Будем уважать хозяев.

Не торопясь выпили и снова сели. Пойло на удивление было весьма неплохим на вкус.

- А теперь кто вами правит, сын Давида? - продолжил пытать майора на информацию.

- Нет, Давид Храбрый погиб бездетным. Мы выбрали нового принца, из второй линии древних валлийских королей. Для национального возрождения нужны символы.

- Это, каких королей? Неужто короля Артура? - улыбнулся я, хотя хотелось в голос рассмеяться. Ну, это, как меня, к примеру, сейчас выбрать великим князем Литовским в современной Литве, основываясь на родовых преданиях, происхождения нашей фамилии от Боброка.

- Зря смеетесь. К примеру, английские лорды Перси происходят от валлийца Персиваля, того самого - рыцаря круглого стола. Наша аристократия помнит свое происхождение. Но главное, что простые люди это тоже помнят.

- Похоже, что на старой Земле вы были лордом Соединённого королевства? - закинул я пробный шарик.

- Был. Но после того, как половину Палаты лордов стали выбирать и тут же выбрали в неё пакистанца, я понял, что Старая Земля кончилась, - он горько улыбнулся, - И эмигрировал сюда. Британский лорд - пакистанец, вы себе можете это представить?

- С трудом. А здесь вы тоже лорд?

- Лэрд, - поправил меня майор.

- Разница в произношении?

- Разница в английском извращении наших древних титулов.

- Тут тоже есть Палата лордов? Я имею ввиду местное княжество.

Майор-барон поморщился, но сделал вид, что не заметил моей оговорки.

- Нет пока. Лэрдов не хватает. Чтобы была палата нас по "Акту о Новом Отечестве" должно быть двенадцать джентльменов. А нас только одиннадцать.

- Что мешает монарху возвести кого-то достойного в это достоинство?

- Традиция. Лэрд должен быть прямым потомком древнего валлийского рига.

- Кого?

- Рига. Так называли наших древних валлийских королей.

- Сначала короли, потом, после объединения - князья. Непонятна мне эта логика.

- А логика очень проста. Древние валлийские риги были чем-то вроде гомеровских басилеев. Тех тоже переводят на наши языка, как "короли", а на самом деле они всего лишь военные вожди своего рода. Если помните античную историю, то род Фабиев в Риме вел свою частную войну с этрусским государством Вейи. Было в этом роду пять тысяч воинов - огромная армия по тому времени. Этруски выиграли, перебили Фабиев, и они больше никогда так не поднялись в местных раскладах. Так и у нас было. Каждый род имел над собой "рига". Если роды объединились в племя, то им верховодил "верховный риг". А если страна объединялась, как при короле Утере Пендрагоне, то такой лидер носил титул "риг верховных ригов". Когда пришло христианство, то папа римский верховных ригов признавал в титуле принцев, если они крестятся. Многие так крестились.