Алекс Орлов - Перехват

Тем временем тот Джоук, который якобы приболел, сдернул с головы целлулоидную маску и удалился.

– Что это значит, коллега? – спросил Штерн.

– Требования безопасности, сэр, – снова улыбнулся Джоук, считавший себя почти ровней начальнику штаба. – Вчера мы уничтожили вражеского агента, которого до поры считали своим товарищем. Одиннадцать лет считали товарищем, пока не выяснилось, что это ужасная машина смерти. Они убил троих и еще двоих покалечил – голыми руками, без какого-либо оружия.

– Это ужасно.

– О да, сэр, но это наша сегодняшняя действительность. Я не был уварен, что и у вас в совете не сидит какой-нибудь тайный убийца, поэтому был вынужден пустить вначале двойника. Вы заметили подмену?

– Не то чтобы заметил, – признался Штерн, садясь за стол, – подумал, что вы бледны и слегка нездоровы.

– Еще раз прошу прощения, сэр, а теперь перейдем к нашим делам.

Джоук уселся на свободный стул рядом с полковником Сазерлендом. Они одновременно открыли одинаковые папки и принялись перекладывать какие-то документы.

– Итак, сэр, полагаю, тут присутствуют все, кто может помочь нам сведениями из своих департаментов? – уточнил генерал Джоук и посмотрел исподлобья на присутствующих.

– Если потребуется вызвать кого-то дополнительно, мы сделаем это незамедлительно, – заверил его начштаба. – Продолжайте, генерал.

– Итак, я хочу вернуться к ролику Антверпена… Мы можем посмотреть?

– Конечно. Будьте добры, покажите ролик Антверпена! – громко произнес Штерн, и тотчас на окна стали опускаться плотные шторы, а на белой стене замелькали метки проектора, запустившего тот самый «ролик Антверпена» – съемки частного путешественника-миллиардера, который на собственные средства организовывал познавательные экспедиции в дальний космос.

Сам Штерн видел этот ролик десятки раз, то восторгаясь, то ужасаясь его содержанием, а позже и вовсе зевая. Но теперь он смотрел на эти примелькавшиеся кадры по-новому, пытаясь увидеть их глазами генерала-лейтенанта Джоука, которого, если честно, слегка побаивался.

Да, должность Штерна была значительно выше, но у СГБ имелись такие возможности, о которых лучше было не думать.

СГБ знала все обо всех офицерах генштаба, тому были примеры, хотя сбором сведений должны были заниматься контрразведка и служба внутренней безопасности.

Но! Контрразведку и СБ Генштаба Штерн мог прижать к ногтю, а Служба Глобальной Безопасности отчитывалась только перед премьер-министром.

Однажды, крепко напившись, Сэм Роджерс – начальник военной разведки и бывший однокашник Штерна – предложил ему ликвидировать Джоука. Прямо в кабине начштаба так и сказал: «А что, Клаус, я вижу, тебе этот крысеныш не по нутру. Хочешь, он исчезнет с концами?»

Штерн прекрасно помнил, что почувствовал в тот момент. Страх! Да, страх, потому что не было никакой гарантии, что СГБ его не прослушивает, но прежде страха он ощутил кратковременный восторг, на долю мгновения представив, что Джоука больше нет. А что? Роджерс – старый пьяница и забияка, прослуживший в спецназе тридцать лет, ему такие дела – как соленые орешки. Будучи молодым лейтенантом, он пришел на должность рядового, потому что там иначе было нельзя – погоны не имели значения, пока ты не показал себя.

Наверное, он убил пятьдесят мятежников, а может, и сто, Штерн об этом старался не думать, но спустя три года Роджерс командовал сводным батальоном спецназа и солдаты называли его батей.

А это повыше, чем генерал.

Позже «батя» сломался, начал пить и едва не вылетел по сокращению, но Штерн вовремя его подхватил, о чем пожалел, когда Сэм Роджерс стал уходить в запои прямо под крышей Генштаба.

В тот раз Штерн сказал ему: да прекрати нести чепуху, Сэмми! Что-то в этом духе, точно Штерн не помнил, поскольку больше думал о том, достаточно ли искренне звучит его голос в динамике генерала Джоука.

«Да прекрати нести эту чепуху, Сэмми!»

Одно время он ждал, что с Роджерсом что-то случится, это стало бы явным знаком, что СГБ слушала его кабинет, но Роджерса никто не трогал, а значит, кабинет не прослушивали или на старого пьяницу просто наплевали, снова провоцируя Штерна на какие-нибудь выступления.

Сначала съемка велась дальномерным радиосканером, поэтому красок было мало и рядом с объектами, словно мошки, скакали точки радиопомех. Потом, по мере приближения, картинки стали более узнаваемы – съемку делали электронно-оптическими системами.

Вытянутые корпуса огромных кораблей, снующие вокруг них катера и дроиды. Это определенно были технические средства разумных существ, хотя временами их силуэты размывались, ведь съемка проводилась с расстояния в несколько сотен километров.

Что-то терялось и восстанавливалось спецпрограммами дешифровки, что-то и вовсе додумывалось умным кинокомпьютером. В какой-то момент интуиция подсказала оператору, что его вот-вот засекут, и он прекратил съемку, однако продолжил ее вблизи спутника планеты с длинным цифровым обозначением.

К самой планете косморазведчик не сунулся и правильно сделал, однако и того, что он увидел на этом спутнике, было достаточно: многочисленные ангары, дороги, передающие мачты, агрокупола и фабричные комплексы.

Собрав всю необходимую информацию, этот везунчик вовремя смылся и не был засечен местными спутниками. Благодаря такому везению генштаб и располагал этим ценным видеодокументом.

Позже появилось и множество других, но он являлся основным, так сказать, первым предупреждением.

– Итак, господа, это было начало, – подвел итог Джоук, когда экран погас и шторы на окнах стали подниматься. – Затем министерство потратило много времени и средств, чтобы выяснить, кто обитает на этих участках пространства. Путь зонда в один конец занимал три года, многие из них уничтожались на месте потенциальным противником, однако в конце концов мы узнали, что куст планет «Эрбетта» колонизирован и густо заселен. Там имелись огромные производственные площади, на которых велось активное строительство военных кораблей.

– И нам пришлось дать соответствующий ответ, – вмешался Штерн, чтобы Джоуку не казалось, что у него сегодня бенефис.

– Так точно, сэр. Последние семь лет мы ведем активное строительство военных кораблей, и мне бы хотелось услышать от уважаемого генерала Блюмена, как идут дела и какие у нас перспективы…

Военный строитель, генерал-инженер Шпалерный, пригладил рукой жидкие волосы и, переведя дух, поднялся.

– Сидите, Шпалерный, докладывать можно сидя, – сказал Штерн, напоминая Джоуку, кто здесь хозяин.

– Казенное предприятие «Габриэль» ведет строительство военных кораблей совместно с двадцатью четырьмя строительными подрядчиками.