Иван Мак - Дентрийская Империя

Схватка на мгновение остановилась. Где-то в стороне еще слышались выстрелы и грохот взрывов.

− Сдавайтесь! Вы окружены! − Послышался голос издали.

− Никогда! − Выкрикнул командир. − Мы умрем, но не сдадимся! − Он нажал на спуск, и его пулемет словно взбесился отправляя вдаль смерть.

Где-то там громыхнул новый удар, затем рядом с четверкой людей сверкнул взрыв. Удар разметал людей и оглушил сидевших в глубине блиндажа раненых и санитаров.

Еще через минуту в него ворвались солдаты врага. Кто-то из них открыл огонь. Пули доставались и мертвым и живым. Грохот, наконец, стих.

− Все кончились, собаки. − произнес кто-то и плюнул. − На выход!

Бой давно закончился. Рядом с блиндажами двигалась санитарная машина. В нее грузили убитых, что бы вывезти за город и захоронить всех сразу.

− Эй, здесь кто-то живой! − произнес рядовой. Рядом оказался его сослуживец и они перевернули тело.

− Да это женщина. − Проговорил второй. − Сержант! Сержант!

− Что там еще?! − Послышался голос снаружи.

− Здесь женщина раненая. Еще живая, что делать?

Сержант не ответил. Он объявился в блиндаже и посветил фонариком в лицо женщины. Снаружи послышался шум и в блиндаже появились еще два человека. Один в форме офицера, другой рядовой.

− Сержант, вы когда дорогу освободите? − спросил лейтенант. Снаружи была только одна дорога и машины не могли объехать друг друга из-за множества обломков. А соседние улицы еще не были разминированы.

− Здесь женщина раненая. − сказал сержант.

− Ну так везите ее в госпиталь, пока не поздно! − Ответил лейтенант.

− Но у нас приказ...

− Трупы могут и подождать, сержант. Выполняйте распоряжение!

Женщину переправили в госпиталь. Вскоре стало ясно, что у нее контузия, но других серьезных ранений не было...

Вспышка перед глазами в одно мгновение исчезла. В уши вошла тишина и Нара погрузилась в странное состояние. Перед ее глазами выплыли какие-то непонятные образы. Она увидела себя среди зверей, но те почему-то не относятся к ней как к врагу или жертве. Она словно стала одной из них, и эта мысль успокоила...

− Нет. Она не может говорить. − Возник резкий голос. − Думаю, не меньше чем через неделю. Да. До свидания.

Попытка открыть глаза ничего не дала. Нара... А почему вдруг Нара? Раньше ее звали не так. А как? Женщина уже не помнила свое имя. Ей казалось, что она зверь, и ее имя Нара.

Сон поглотил все мысли, и она вновь очнулась не помня, сколько времени прошло. Рядом находилось несколько человек и Нара вздрогнула, увидев форму вражеской армии. В сознание вошла мысль что она оказалась во вражеском госпитале...

Мир вернулся на свое место. Нара проснулась, находясь в маленькой госпитальной палате. Она уже не чувствовала себя так плохо, но мысль все еще не могла найти имя. Она знала в этот момент только имя Нара, которое принадлежало зверю и женщина все еще пыталась понять, так ли это на самом деле. Она поднялась с постели. В голове все помутилось, но она заставила себя встать, и в этот момент все словно делал зверь, который ничуть не боялся смерти. Она была им. Она помнила это состояние и всегда была такой. Мысль словно пробивала тоннель в прошлое, пытаясь понять, что же случилось, и внезапно вырвалась на свободу. Нара вспомнила и второе свое имя. Не имя, а название рода.

− крыльв. − Прорычала она. Ее голос именно рычал, и это придало уверенности. Сознание внезапно словно очнулось от старого-старого сна. В мыслях промелькнул старый забытый ритуал возвращения. Нара вспомнила его. − Зажги в себе огонь, войди в себя и очисти свое сознание ото сна. − Произнесла она. И быть может, все сбылось, если бы она помнила, что значит зажечь в себе огонь.

Нара пыталась это понять, пыталась вспомнить, но у нее ничего не выходило. Она некоторое время ходила по палате, затем встала около окна, на котором стояла решетка.

Да. Они знали, что она зверь, поэтому посадили в клетку. Они враги. И им нет пощады... Нара резко развернулась, когда позади открылась дверь. Она не медлила ни мгновения и бросилась вперед.

Через мгновение ее сбили с ног. Кто-то скрутил ей руки и ноги.

− Вот стерва. − произнес человек. − Отправляйте ее...

После допросов Нара оказалась в лагере для военнопленных. Она еще плохо понимала, против кого война, но вскоре стало ясно, что не против зверей. Люди дрались друг с другом, и это не так сильно задевало ее.

− Неужели я сплю? − Послышался чей-то возглас. Нара не обратила бы на него внимания, но человек дернул ее. − Нара, ты ли это? − Она смотрела на человека, пытаясь понять, кто он.

− Кто ты?

− Ну вот тебе раз. Уже своих не узнаешь?

Она молчала некоторое время, а затем спросила.

− Ты зверь?

− Зверь? Какой зверь? Спятила уже?

− Отстань от человека. Не видишь, что ли? Контуженая она.

− Да я таких контуженых в зоопарке видел. − Проговорил тот. − Притворяется она. Потому что в штрафбате была, наверняка дезертировала оттуда, сдалась без бо....

Человек захрипел и начал хватать воздух от удара. Через мгновение новый удар откинул его назад, и он распластался на земле.

Несколько человек схватили женщину за руки и не дали ей действовать дальше.

− Ну, стерва, ты сейчас заплатишь! − Проговорил человек, подымаясь. Он вывернулся от людей, пытавшихся его задержать и подскочил к Наре. Ее уже не держали, она отбила нападение человека, а затем нанесла новый удар.

Человек взвыл, хватаясь за руку, а женщина только стояла и молча смотрела на него.

− Ты мне руку сломала. − произнес он.

− Скажи спасибо, что я тебе шею не свернула, скотина, − ответила она.

− Черт, да у него и вправду рука сломана. − произнес кто-то. Человека подхватили, когда он падал, теряя сознание, и поволокли в медсанчасть.

Лагерь жил не спеша. Пленные слонялись почти все время без дела. Некоторые занимались тренировками, других увозили утром на работу и привозили вечером. Работа была добровольной и каждый имевший ее получал жалование и имел дополнительные блага в виде двойного пайка и возможности приобретения некоторых вещей в магазинчике, работавшем прямо на террирории лагеря. Нара оказалась в женском бараке, где ее тут же определили посудомойкой на лагерной кухне. Можно было и отказаться от этого, но тогда пришлось бы искать работу, а это, как оказалось, было не так легко. Кроме того, в регистрационной карточке Нары крыльв стояла пометка, запрещающая вывозить ее на работы вне лагеря.

Она мыла посуду почти не думая. Словно приняла на себя программу и делала все так, что вокруг не оставалось недовольных. Соседи довольно быстро потеряли к ней интерес и лишь одна девчонка лет семнадцати ходила за Нарой хвостом из-за того что та была похожа на ее старшую сестру.