Евгений Щепетнов - Гладиатор поневоле

— Сомневаюсь, чтобы ты сладил вот с этим 'мягкотелым белым' — усмехнулся Арни и показал на Славу — что касается штук-машин белых — то-то вы приспособились выпрашивать деньги за фотографии у всех туристов! Представляешь, Слава — приезжаешь в Кению, только направишь фотоаппарат на этих 'гордых воинов', так они толпой налетают, требуют денег, того и гляди копьями проткнут! Приспособились паразитировать на туристах, бездельники! Целыми днями стоят и любуются закатом, оперевшись о копьё! Вот и вся их спесь, вся их гордость — только кэш хапнуть с туристов!

— Вы наглые белые норовите забрать частичку души с фотографией — вы должны платить, за то, что мы рискуем душой — угрюмо ответил Сенду, презрительно глядя сверху вниз на плотного американца.

— Ага — а бабла получили, и сразу душа защищена, да? Попрошайки вы, и нищеброды! — не успокаивался Арни, и тут же получил удар чёрным кулаком в глаз. Он зарычал, и бросился на масаи, отбивающегося длинными, плавными ударами, вскользь задевающими американца по плечам и голове. Американец ловко уворачивался и не позволял тому нанести ни одного прямого удара.

Конечно, драка между рабами не кончилась хорошо — охранники тут же остановили 'бой' и через минуту оба драчуна корчились на полу в болевых судорогах, не в силах вытянуть сведённые болью ноги.

— Вы, скот — когда попадёте к своему хозяину — делайте что хотите — если он позволит. Пока вас не доставили к нему — не сметь портить товар! Иначе будет очень, очень больно!

Надсмотрщик отошёл от рабов с побелевшими лицами, и снова занялся сортировкой выходящих из столовой.

Через полчаса всё было закончено. Группы купленных потенциальных бойцов расставили по сторонам, к каждой группе подошли по охраннику и скомандовав, погнали их по коридору. Ещё через двадцать минут они сидели на длинных скамьях у борта — как Слава понял — летающего аппарата, по типу вертолёта либо небольшого самолёта.

Только вот не было слышно никаких звуков, рёва, как на этих тарахтелках. Когда они садились в ячейку на скамье, из неё выдвинулся мягкий широкий захват и плотно прижал человека к спинке — тут, видимо, преследовалось две цели. Это и вопрос безопасности при крушении — как ремни безопасности, и вопрос безопасности для экипажа аппарата — никто не может встать с места без позволения хозяев.

Слава замер, разглядывая обстановку аппарата и соседей — насколько позволяла шея, уложенная во что-то вроде держателя.

Их было двадцать человек — он пересчитал. В основном — мужчины — крепкие, рослые, от двадцати, до сорока лет. Но были женщины, и Слава с непонятной радостью заметил Леру, сидевшую с края скамейки и полуприкрывшую свои синие глаза. Женщин было семеро — самая молодая Лера, а так — двадцать пять — тридцать пять лет, вполне симпатичные особи. 'Интересно!' — подумал Слава — 'Купивший нас явно не из простых — выбрал самых лучших. Интересно, сколько я стою?' Он хмыкнул и криво усмехнулся — никогда эта мысль не пришла бы ему в голову на Земле — 'Сколько я стою?'. Впрочем — у американцев, вроде как, есть такое выражение, означающее, что имеется в виду количество капитала, которым владеет человек. Здесь же это всё приобретало совсем другое значение, то, которое было во времена флибустьеров.

Он не уловил момента, когда аппарат прибыл на место — просто дверь открылась и четверорукий охранник скомандовал:

— Все на выход! Идти строем, смотреть в затылок переднему! За нарушения буду наказывать!

— Думал я отделался от армии! — проворчал где-то рядом голос Арни — опять грёбаный сержант, опять учебка! Русский, ты служил в армии?

— Молчать! — послышался удар хлыста и непроизвольный стон человека, потом послышалось, как будто кто-то промычал сквозь зубы — доберусь я до тебя, сук-кин сын!

Они прошли через длинный ангар, в котором стояли ещё три аппарата, подобные тому, на котором прилетела их группа. Аппараты напоминали тут самую 'цистерну', захватившую Славу. Никаких выступов, никаких видимых механизмов — непонятно было, как она вообще летала, её принцип действия.

Слава выругал себя — несмотря на ужас положения, он как истый исследователь упорно пытается всё узнать, всё рассмотреть, выяснить первопричины и последствия — это вместо того, чтобы сосредоточиться на выживании. Ни к чему будут знания, когда он сдохнет на арене. Но вот кое-что ему пригодится точно — например — здесь точно было легче, чем на Земле. Сила тяжести процентов на тридцать-сорок меньше, поэтому земляне шли немного странно, подпрыгивая, не соразмеряя свои шаги. Они время от времени наталкивались друг на друга и получали болевиком по спине и плечам, оглашая окрестности стонами и руганью.

Через пять минут рабы оказались в большом зале, в котором можно было разместиться нескольким сотням человек. Неизвестно почему, но у Славы возникло ощущение, что это спортивный зал, зал для тренировок, хотя никаких приспособлений для этого он не увидел. Впрочем, он уже убедился, как легко здешние стены и полы трансформируются в то, что нужно хозяину. В зале стояла группа людей — четверо, если быть точным. И если совсем уж быть точным — совсем не людей — зеленокожие, ростом под два метра. Однако — среди них Слава заметил и двух инопланетян пониже ростом, практически на голову ниже остальных — как он понял, это были женщины. Они почти ничем не отличались от мужчин, только лишь более пухлыми бёдрами и грудью, заметно оттопыривающей тонкие майки. И ноги. Ноги — длинные, зеленоватые, но вполне так гладкие и длинные, как у фотомоделей, изнуряющих себя диетами, но никак не сумевших истребить женскую округлость.

Один из зеленокожих кивнул охраннику, доставившему пленников и спросил:

— Они все в целости и сохранности? Я смотрю — на лице одного из них гематома. Почему вы не доставили целый товар? Я буду требовать снижения цены за нарушение условий сделки. Когда я смотрел на его изображение — кровоподтёка не было. Десять процентов за ненадлежащий вид товара.

— Господин Агарлок, это он сам устроил драку! Они сами себе нанесли повреждения! — возмутился охранник — мы тут ни при чём!

— Десять процентов, или возврат всего товара. В условиях договора чётко сказано — 'устраняются все повреждения тел, а также болезни, которые существовали у объектов на момент их отлова. Я вижу наличие повреждения. Вы должны были следить за тем, чтобы объекты не нанесли себе увечий во время перевозки. И меня не касается, как вы этого добьётесь. А будете вести себя неправильно — я откажусь от услуг Наалока и воспользуюсь услугами его конкурентов, благо что их на рынке предостаточно. Итак — десять процентов, иначе я возвращаю товар назад, и обращаюсь в комиссию по урегулированию прав торговцев. Там вас оштрафуют на такую сумму, что вам мои десять процентов покажутся женским поцелуем! Так что?