Диана Удовиченко - Искатели

— Вон зайчик!

— А вон овечка!

— А там пекарь в фартуке, и нос в муке!

— А во-он там — моя бабушка в розовой шляпе, верхом на пони!

Фантазии парней становились все более буйными, а речь — сбивчивой. Пожалуй, впервые за всю жизнь я впала в растерянность, совершенно не понимая, что мне делать с обезумевшими друзьями и как приводить их в чувство. Головная боль сдавила виски…

— Вон фея со стр… козиными крылышками! — заверещал Роману.

— Н-нет, это Лю… ик!.. сия! — возразил ушастик.

— Фея!

— Люсия!

— Одно другому не мешает! — возразил за моей спиной мелодичный, но сильно запинающийся женский голос. — Я — ф-фея Люсия! В’лшебница тоись… В’лшебница Мелодия тоись…

Я обернулась, готовясь отразить нападение. В паре шагов от меня стояла, пошатываясь, женщина, которую мы встретили в храме Загадочного острова. Белокурые волосы растрепались, на лице играла кривоватая улыбка. С боков женщину подпирали абсолютно пьяные Най и Ал.

— А она кр-расотка! — подмигнул Роману.

— Я такая, — игриво подтвердила дама, назвавшаяся Люсией-Мелодией.

Она уселась возле моих друзей. Ал с Наем примостились неподалеку и тут же принялись клевать носами. Лис тоже захрапел.

— Вас, знач’т, в храме не пр’давило, — заключила магесса. — Ну и х’рошо. А то Ат-тиус заладил, п’нимаешь: прибить, как тараканов, да прибить… А я не х’чу прибивать.

— Люсия, ты от-к-куда взялась, белобрысая мортовка? — Лэй панибратски приобнял даму за шею. — И ва-а-ще, ты кто?

— Х’роший вопрос! — восхитилась дама. — Я — нихто! Так, поколдовать-пошпионить… И я приехала… пр’плыла… пришла на корабле.

— А зачем? — Эльф потряс головой, видно пытаясь сбить хмель.

— За арфе… арке… ар-те-фак-тами, к’нешно!

— Хм-м-м… — Ушастик надолго задумался, поскреб в затылке, потом задал новый вопрос: — А про ар-те-фак-ты откуда узнала?

— Так ольда ск’зала, — пояснила магесса. — Тир-на, да-а… Там, где его быть не должно, говорит. Да-а. Я п’слушала-п’слушала да и написала Атиусу. Он мой приятель еще с учебы.

Голова раскалывалась от боли, но сказанное волшебницей заставляло задуматься. Что же выходит — Тир-на изначально шпионила за нами и все передавала этой дамочке? Но следующие слова магессы все прояснили:

— Уж я ее п’тала, п’тала — без толку! Молчит как рыба кр’сноглазая. А тут в беспамятстве р’зговорилась. Мне уж и не надо было знать, где ты шляешься…

— А раньше надо было? — Лэй снова потряс головой, и мне показалось, что взгляд его стал не таким мутным. — Зачем?

— Так раньше я императору сл’жила, — простодушно ответила волшебница. — Он саторисов по всей стране с’бирал, хотел армию делать. Вот я и л’вила прорицательниц, заставляла их см’треть, где саторисы. А сейчас… ушла я от него.

Девушка закручинилась, подперла голову кулачком. На щеках заблестели слезы.

— Гад он, гад… как и все вы, у-у-у… Ты, сестренка, слушай и з’поминай: все они изменщики… — Она внезапно переключилась на меня. — А Тир-на… Там, где р’спускаются цветы-людоеды, говорит…

— А здесь есть цветы-людоеды? — Эльф опасливо оглянулся, и мне снова почудилось, что опьянение сходит с него.

Магесса зашлась в хохоте:

— А тебе-то чего бояться? Они ж лю-до-е-ды! Людей едят! А ты нелюдь.

— Так что там с артефактами? — вкрадчиво спросил мальчишка. Его взгляд был твердым и ясным. Он окончательно справился с хмелем.

— А чего? Будем искать. — Мелодия вдруг подозрительно покосилась на ушастика. — А ты чего это в’спрашиваешь? Э?

Она с трудом поднялась на ноги и пихнула Ная с Алом, прошипела:

— П’ш-ли! Р’сселись тут!

Тонкие пальцы волшебницы выписали в воздухе сложную фигуру, воздух над поляной задрожал, в нем образовалось окно, через которое можно было услышать плеск моря и разглядеть корабль, покачивающийся на волнах. Магесса затолкала воинов в портал, следом зашла сама, бросив нам:

— Сч’стливо оставаться!

— Пойдем и мы, Мара, — вздохнул Лэй, поднимаясь и встряхивая Роману. — Надо было их прибить на месте или хотя бы связать. Да вот не сообразил я сразу. Думаю, тут уже искать нечего…

Лэй

Поддерживая вора с двух сторон, мы выбрались на берег, послали команде сигнал, а через четверть часа были уже на борту «Хромой Мери».

Как я понял, растения на Веселом острове выделяли какой-то газ, который вызывал опьянение. То ли со временем организм привыкал к веществу, и оно переставало действовать, то ли дело было в эльфийском здоровье, но я быстро отрезвел. Хотя, съешь я виноград, как Роману, к берегу орка несла бы нас обоих. Я оправился быстрее Лиса и Мелодии (так отрекомендовалась дамочка, известная мне до сего дня как Люсия). Зеленая, как обычно, подтвердила звание непробиваемой орясины — испарения растений на нее почти не подействовали, лишь вызвали головную боль.

Окончательно придя в себя, я погрузился в размышления. Меня очень встревожил рассказ магессы. Выходило, что Атиус с отрядом воинов и сильной волшебницей, благодаря которой я когда-то попал в академию, путешествуют по островам в поисках мощных артефактов, о которых узнали от ольды. И что-то подсказывало мне: конечная цель у нас совпадает. Что может быть мощнее артефакта богов, способного изменить поток магии в мире? Я опасался, что они найдут его быстрее. Возможностей у Атиуса больше — и магических, и боевых. Следовало выработать какой-то план, чтобы не терять времени, таскаясь от острова к острову, надеясь на одну удачу. Но какой?

— Быстро вы вернулись. Где нажраться успели? — спросил Бобо.

Вместо ответа Роману, который так и не отрезвел, громко икнул и принялся извергать содержимое желудка на палубу, прямо под ноги капитану.

Клешня громко выругался, велел юнге убрать отвратительную жижу, а нам — отнести пьяного вора в каюту.

— Вернемся к Бобо, надо обсудить дальнейший маршрут, — сказал я, когда мы уложили вора в гамак.

— А чего его обсуждать? Как обычно, ближайший остров, — пожала плечами Мара. — Или у тебя появились идеи?

Я толком не смог объяснить. Главной идеей было нежелание бродить наугад от острова к острову, теряя драгоценное время. Требовалась система поисков. Для начала мне следовало посмотреть карту архипелага и кое о чем расспросить Бобо.

Клешня ждал нас в своей каюте, разложив на столе карты и поставив перед собой бутылку ржавки.

— Ну куда теперь? — спросил он, отхлебывая прямо из горла.

Я всмотрелся в карту. Названия островов ни о чем мне не говорили, но один, под названием Тихий, отмеченный черепом, давно уже привлекал мое внимание.

— Что это за остров? — спросил я, ткнув в карту.

— Мертвый, — ответил Бобо, помрачнев. — Земля продавшихся. Уж не знаю, почему здесь его Тихим поименовали. Мертвячий — он и есть Мертвячий.