Диана Удовиченко - Искатели

Вокруг царила полная тишина, какой не бывает в природе. Ни плеска волн, ни скрипа деревьев, ни свиста ветра — ничего. Казалось, пространство пожирает любые звуки. Разрывая неживое молчание, я громко позвала друзей. Мой одинокий голос рассеялся по воздуху, навстречу мне из-за корявых стволов шагнул Ал.

Я облегченно выдохнула: жив… Спросила:

— Где остальные?..

Смуглый воин молчал. Он медленно шел ко мне, движения его становились все более неуклюжими, угловатыми.

— Что с тобой? Ты ранен?

Лицо Ала исказила гримаса боли. Он согнулся, раскинул руки в стороны, беспомощно глядя на свою грудь, которая содрогалась, будто что-то прорывалось изнутри нее.

Изо рта воина хлынула кровь.

— Не убивай меня, не надо, — с трудом прошептал он.

Его грудная клетка вздулась и разорвалась, ощерившись обломками ребер. В отверстии надулся огромный кровяной пузырь, из которого на меня смотрело чье-то лицо. Знакомое лицо…

Чудовищным усилием воли вырвавшись из сна, я долго лежала, хватая воздух ртом. Потом, едва рассвело, вышла на палубу.

За ночь ничего не изменилось. Острова не было. Все также ругался Клешня, суетилась команда, играли за бортом летучие рыбки…

Я не хотела наступления вечера, ожидая, что ночь снова принесет тяжелые сны. Так и вышло.

Едва закрыв глаза, я вернулась на иссохший остров и увидела, как Ал рухнул замертво. Из его груди, словно чудовищная бабочка из куколки, выбрался Роману. Отбросив в сторону опутывавшие его внутренности, Лис двинулся в мою сторону. Черные глаза умоляюще смотрели с окровавленного лица.

— Не надо, не убивай… — прошептал он.

Я не могла пошевелиться от ужаса. Пыталась что-то ответить, но горло свело судорогой.

Движения вора были неуверенными. Вскоре он споткнулся и остановился. Что-то ворочалось в его груди, выпирало наружу. Тело Роману взорвалось ошметками мяса, выпуская наружу Лэя. Эльф протянул руку, шагнул ко мне:

— Не надо, Мара…

Бесформенные кучи плоти, оставшиеся от Ала и Лиса, обратились в красную массу. Месиво зашевелилось само собой, без конца меняя форму. В его потоках то и дело угадывались лица друзей.

— Нет! — закричала я и вырвалась из кошмара.

— Не пытайся попасть на остров, — прозвучал на грани сна и яви глубокий женский голос. Я так и не поняла, кому он принадлежал: то ли Тир-на, то ли Лак’хе…

Вот оно. Вот почему я перестала доверять гадалке! Ее богиня начала слишком настойчиво указывать мне путь. И случилось это, когда я согласилась отправиться с Лэем на остров судьбы. Что это значит?..

Так ни до чего не додумавшись, я поднялась на палубу. Там опять встретилась с Лэем и Алом, мысленно порадовалась тому, что друзья целы и невредимы.

— Ничего не происходит, — пожаловался эльф.

— Может, стоит поискать остров в другом месте? — предложил Ал.

Ушастик замялся:

— Ты как думаешь, Мара?

— Этого не может быть, — отозвалась я, наблюдая за летучими рыбками.

— Не может быть острова? — не понял Лэй.

Я указала на воду:

— Сейчас оттуда выскочит дельфин.

Из волны взметнулось серебристое тело. Взгляд эльфа сделался озадаченным.

— А сейчас летучая рыба с зелеными крыльями заденет его нос.

Так и случилось.

— Откуда ты знала? — удивился Ал.

Ушастик молча хлопнул себя по лбу, ринулся вниз по трапу. Вернувшись, сказал:

— Восемь пятнадцать. Я по часам в кают-компании время засек.

— Да что происходит? — спросил смуглый воин.

— Происходит одно и то же. Мара, что-нибудь еще повторялось?

Я пожала плечами:

— Не знаю, не обращала внимания.

— Но на корабле вроде бы все было по-разному, — нахмурился Лэй. — Люди, жесты, разговоры…

— Позавчера Лис хвастался, что выиграл два криона, а вчера жаловался, что проиграл один, — сообразив, о чем идет речь, вспомнил Ал. — Вчера Чернобрюх в это время охотился в трюме, а сегодня отдыхает. Вчера на завтрак была гороховая каша, а сегодня, судя по запахам, кок жарит солонину…

— Это хорошо! — обрадовался эльф. — Солонина — это мортовски хорошо! Но подождем до завтра…

На следующий день, ровно в восемь часов пятнадцать минут, мы наблюдали за дельфином, вокруг которого венком кружились летучие рыбы.

— Время за бортом остановилось, — сказал ушастик. — А на судне движется. Мы в пространственно-временной петле.

Лэй

— Что за петля такая? — спросил Ал.

— Редкое явление. Иногда случается так, что из-за вмешательства какого-нибудь чародея-экспериментатора, божественной сущности или сильного магического всплеска время и пространство в определенном месте могут замереть. То есть любой, кто попадет в эту западню, будет проживать бесконечное количество раз один и тот же промежуток времени в одном и том же месте, — объяснил я. — Но вот какая штука… Обычно из петли нельзя просто так выбраться. Однако что-то мне подсказывает: если сейчас мы развернем корабль, то попадем в обычное пространство и время. Скорее всего, эта петля является защитой острова и действует только на приближающиеся к нему объекты. Возможно, Лак-ха перед уходом наложила ее на свой дом. Ясно одно — петля необычная.

— И как мы преодолеем защиту, если ее наложила сама Лак-ха? — скептически осведомилась орка.

— Не знаю, — честно ответил я. — Но этой ловушке уже тысячи лет, возможно, она ослабла. Да и любое заклятие можно как-нибудь обмануть.

Судя по взглядам друзей, это сильно их обнадежило.

— Подождем до завтра, нужно еще понаблюдать за действием петли.

Но и на следующее утро ничего не изменилось. Все тот же дельфин, те же рыбки, в то же самое время. Чтобы как следует понять действие ловушки, мы попросили Клешню взять обратный курс. Через сутки стало ясно: мы выбрались из петли — никаких дельфинов и летучих рыбок.

Тогда я отдал капитану распоряжение возвращаться.

— Туда-сюда, — ворчал недовольный Бобо. — Вы бы уж определились, нелюди!

Пока «Хромая Мери» не дошла до критической черты, за которой начиналось действие ловушки, я мучительно размышлял, как поступить. Мне не был известен способ избежать даже обычную временную петлю, но эта больше походила на замаскированные силки. Чтобы их обезвредить, надо лишь поместить в них любой предмет — петля затянется и больше не сработает. Возможно, так и здесь: если что-то пересечет критическую линию перед нами, то случится сбой. Петля попытается захватить первый объект и хотя бы ненадолго оставит нас в покое. Не самая убедительная теория, но другой у меня не имелось.

Как же сделать, чтобы некий предмет оказался за линией? И где его взять? На решение этой задачи меня навел Лис, использовавший полированную сталь кинжала как зеркало. Глядя на свою физиономию, поросшую густой щетиной, он жаловался: