Иван Кузнецов - Ковчег

Как правило, это были одиночки или небольшие группы, в чьих руках после пробуждения оказалось нечто, пригодное для обмена. Одного такого орла мы недавно поймали. Сторож продовольственного склада, с вечера забухавший с соседом и оттого избежавший утопления, едва спала вода, упер со склада несколько мешков с крупами и полцентнера сахара. На сахаре он и погорел. Сидел бы тихо, как хомяк-переросток, никто бы ничего не узнал, а он торговать начал. Я вам сахар — вы мне то да сё, в основном, ясное дело, водку. Раз поменялся, два поменялся, а потом ребята заинтересовались, откуда столько сахара. С третьей попытки выследили и устроили экспроприацию. За украденное сторож бился. Одному ножом так руку располосовал, что потом зашивали. В итоге все-таки скрутили. Так этот гаденыш еще орал, что мы, воры, грабим его, честного труженика. То, что в коммуне мужчин пятая часть, а остальные — пенсионеры, женщины и дети, его не интересовало. То, что стариков и детей надо кормить, — тоже. Отдельно взятые сволочи не стремятся поделиться своими благами, а садятся на них жопой и предпочитают потреблять в одно рыло.

— Место есть? — пробубнил Игорь сквозь повязку.

Я стянул рюкзак.

— Мой забит наполовину. Кое-что можно выкинуть.

— У меня почти пустой, но туда много не влезет. — Ника тоже сняла миниатюрный рюкзачок. — Тут кое-какие бумаги, велено передать…

— Забей, выкладывай, — прервал ее Игорь. — Здесь недалеко, и так донесем.

— Слушай, а чего нам вообще дергаться?

— В смысле? — Парень посмотрел на меня с недоумением.

— В прямом. Ты правильно сказал, до базы недалеко. Сходим, возьмем тележку или велики, прихватим кого-нибудь в помощь и основательно затаримся. Чего по мелочам карманы набивать?

— А если, пока мы ходим, эти вернутся?

— Да брось. Туда-обратно за час обернемся. Ты думаешь, они именно в этот час придут и всё выгребут?

— Все равно, сколько унесем — надо взять, — уперся Игорь.

Все-таки Ника права, иногда он превращался в невероятного зануду, упрямого, как баран. Я уже собирался было поделиться этим наблюдением вслух, как хлопнула входная дверь…

Игорь среагировал молниеносно: толкнул Сан Саныча за стеллаж, разделявший торговый зал на две половины, и скрылся за ним сам. Послышались быстрые, тяжелые шаги, и в зал грузно вбежал потный мужчина в повязанном на манер бандитов Дикого Запада платке.

Немая сцена длилась несколько секунд. Визитер смотрел на нас, мы на него. Первым молчание нарушил он:

— Ты кто такой?

— Николай. Приятно познакомиться.

В другое время я бы воздержался от подобного тона. Гость выглядел далеко не хлюпиком. Ростом он был пониже, но весил заметно больше, руки, как поленья, кулаки с небольшие гири. Вся кожа в синюшных татуировках. Шутить с такими типами не рекомендуется, однако засадный полк в лице Игоря и Саныча придавал уверенности.

— Ты чё несешь. Кто такой, спрашиваю?

— Коммуняка он. — С лестницы спустился еще один мужчина.

Он был старше и суше, с проседью в клочковатой бороде и темными колючими глазами. Сразу стало ясно: в паре главный именно он. В паре ли? Возможно, эти двое только авангард.

— Коммуняка. — Бугай посмотрел на мою нехитрую нашивку рейдера. — Плохое ты место выбрал, коммуняка.

— Это вы тут прибрались?

— Заткни хлебало! — набычился бугай и двинулся в мою сторону. — Что в рюкзаках?

— Инструменты.

— Ты чё паришь. — Он плотоядно посмотрел на Нику. — Сняли рюкзаки.

Я ухмыльнулся и взял лежавший на стенде бур. По виду он напоминал обычное сверло, только длиной был больше метра, а по весу не уступал хорошему лому. Я перехватил его двумя руками, оттеснил Нику за стойку и сделал шаг вбок, так что угол стойки оказался между мной и бугаем. Броситься на меня он теперь не мог, а будет обходить — получит буром. Место узкое, не увернется.

Бугай остановился. Видимо, осознал возникшие трудности.

— Петенька! — громко крикнул главарь. Снова хлопнула дверь, раздалось приглушенное «чего?». — Петенька, спустись к нам, у нас тут интересное наметилось.

Петенька оказался жилистым мужиком почти одного со мной роста. Уши оттопырены, лицо болезненного желтоватого оттенка. При виде нас он остановился и вопросительно посмотрел на главаря.

— Видишь, Петенька, мы здесь поработали, а коммуняки тут же на готовенькое. Делиться не хотят, железками машут. Ты бы Ильясу помог, объяснил ребятам, что нехорошо они поступают.

Петенька сухо кивнул, подошел к круглой стойке, снял с нее лопату да так и замер, глядя в глубь зала.

— Лопату брось. Руки за голову, — сурово приказал Игорь.

Я не видел ни его, ни Сан Саныча, но судя по звуку шагов, Игорь отошел к самой стене и теперь выцеливал не только Петеньку, но и главаря. Амбала, как и нас, от стрелков по-прежнему отделял стенд.

Петенька растерянно посмотрел на главаря.

— Ты чего не понял? Лопату бросил, на колени, руки за голову!

Голос Сан Саныча прозвучал куда убедительнее. Все-таки Игорь, при всех своих достоинствах, не производил впечатления грозного бойца. Да и его мелкокалиберное ружье устрашающе не выглядело, не то что двустволка Сан Саныча.

Петенька выронил лопату, отступил на шаг и вдруг, взвыв, бросился вверх по лестнице.

— Стой, стреляю, — крикнул Сан Саныч, но на Петеньку угроза не произвела никакого впечатления.

Бить в спину Сан Саныч, конечно, не стал, а вот Игорь, не раздумывая, выстрелил, передернув затвор, выстрелил еще раз. Донесшийся с лестницы вой подтвердил, что попал, а хлопнувшая дверь — что этого вновь оказалось недостаточно. Все-таки что бы Игорь ни говорил, на полновесное боевое оружие его «Диана» не тянула. Хоть я и видел, что она способна убивать.

Главарь не побежал. Он стоял, подняв руки, и, видимо, лихорадочно обдумывал, как бы ему выкрутиться. Тяжеловес же Ильяс растерялся. Он и так-то не выглядел интеллектуалом, а тут еще оказался в капкане. Мы оба понимали, что в рукопашной он меня заломает, но я сжимал в руках бур, а позади стояли люди с оружием. Единственное, что меня беспокоило — не последуют ли они примеру Петеньки, ломанувшись на прорыв. Но главарь решил не рисковать, а Ильяс без команды не действовал.

— Это что у тебя, игрушка? — нарочито развязно спросил главарь.

— А ты проверь, — вызывающе ответил Игорь. — Если сразу не ляжешь, через час истечешь кровью, как твой придурок.

— Это ты меня пугаешь, малек?

— Это я тебе констатирую, дядя.

— На пол лёг, живо, — прервал бесплодную перепалку Сан Саныч. — Руки за голову.

— Ильяс, на пол, — поколебавшись, сказал главарь.

Сложил руки на затылке и опустился на мраморные плиты. Бугай все с тем же обиженно-недоуменным видом последовал его примеру.

Сан Саныч с двустволкой в руках наконец вышел из-за стенда.