А. Живой - Небесный король: Эфирный оборотень

— Быстро наружу, рассредоточится по холмам, — кричал Костян, яростно выбрасывая рюкзак с оборудованием наружу сквозь разбитое стекло, — вести прицельный огонь по вертолетам. Уходить в сторону гор!

Голуаз уже был на земле. Отдав указания, Костян покинул машину через запасной люк. Журналиста, у которого все гудело в ушибленной при падении голове, Коля Быстрый вытащил наружу вместе с рюкзаком и приткнул за ближайшим валуном.

Гризов ничего не слышал и понимал происходящее с трудом. Вместо того, чтобы лежать там, где его бросили, Антон вдруг встал и, покачиваясь, побрел куда глаза глядят. Он видел, как спецназовцы стреляют вверх, как кричат ему что-то и машут руками, но смысл слов до него не доходил. В мире установилась абсолютная тишина и покой. Гризов улыбнулся им в ответ, сделал несколько шагов и рухнул на теплые камни, теряя сознание.

Когда он очнулся, вокруг было темно. Голова не болела, слух вернулся. Черная ночь укрыла предгорья. Гризов медленно поднялся и сел, озираясь по сторонам. Но взгляд не смог проникнуть сквозь окружавший его мрак. Рядом никого не было. «Где же они все? Может быть, я уже умер, — как-то отстраненно подумал Антон, — но тогда почему я чувствую холод, ведь мертвые ничего не чувствуют».

Постепенно, его глаза привыкли к темноте, и Антон разглядел вдалеке огонь. Маленькую яркую точку. Казалось, что это горит одинокий костер в бескрайней пустыне, укутанной ночным небом. Пламя его колебалось, танцуя.

Словно почуяв неведомый зов, Антон встал и побрел в сторону яркой точки, единственной на всей земле. Он медленно шел меж холмов, спотыкаясь о камни. Огонек то пропадал ненадолго, то вновь возникал, подобно путеводной звезде. Очень скоро холмы закончились, и Гризов вновь ощутил пустыню. Днем солнце и раскаленный песок могли сжечь все живое, а ночью пустыня была дико холодна. Ветра не было, но Антон ежился, кутаясь в свою военную куртку.

Так он шел по песку, увязая в нем, очень долго. Показалось, целую вечность. Но огонь костра оставался все таким же далеким, не приближаясь ни на шаг. И когда Гризов уже начал ощущать страх, что заблудился в ночи, он, наконец, вышел к огню.

Это был костер, сложенный из редких кустиков саксаула. Огонь горел ярко, потрескивая. Вокруг него, скрестив ноги по восточному обычаю, сидели двое бородатых воинов, одетых в длинные одежды и золотые доспехи поверх них. Справа от каждого лежал кривой меч, на лезвие которого плясали языки пламени. В первую секунду Гризов решил, что бредит: эти воины были одеты так, словно пришли из далекого прошлого. У них не было ни винтовок, ни автоматов. Только кожаные одежды, доспехи и кривые мечи. Они молча смотрели на танец огня. Гризов остановился в трех шагах от костра, как вкопанный, не зная, что делать дальше.

— Мы давно ждем тебя, — произнес один из воинов, — наконец, ты пришел.

Антон не мог придумать ответных слов. Не знал, что говорить. Но, странное дело, он уже не чувствовал страха. Боль и усталость ушли из тела. Никакой агрессии от этих людей не исходило. Скорее, Гризов поверил, что пришел туда, где его действительно ждали.

— Я заблудился, — наконец выдавил из себя Антон, — и потерял своих друзей.

— Твои друзья живы и ждут тебя, — ответил второй воин, — но прежде, чем вернуться к ним, ты хотел услышать ответы на свои вопросы. Ведь так?

Гризов кивнул.

— Тогда, пойдем, — воин встал во весь рост, расправив плечи, — Меня зовут имам Аль-Хади. А это мой брат имам Хасан Аль-Аскари. Мы, — потомки двоюродного брата пророка Али ибн Абу Талиба. Нам велено проводить тебя в Самарру. Там ты получишь ответы и узнаешь все, что должен узнать.

Он подал кому-то знак рукой. И вдруг, из темноты показались вооруженные конные всадники. Гризов насчитал их не меньше дюжины. В высоких золоченых шлемах и разукрашенных восточной вязью доспехах. Двое из них держали свободных скакунов под уздцы.

Гризов, никогда раньше не ездивший на коне, с неожиданной для себя легкостью взобрался в седло, взялся за богатую уздечку и пришпорил скакуна, устремившись в след за пригласившими его братьями. Отряд быстро удалился от огня. Так быстро и бесшумно, что Гризову начало казаться, будто кони не касаются копытами песка, а летят над ним. Огонь исчез. Теперь их путь освещала только полная луна.

За время этой скачки, Антон почти не управлял своим конем. Тот, похоже, прекрасно знал дорогу и нес туда седока. Впереди скакали два брата-воина, чуть позади за ним Антон, почти отпустивший уздечку. Остальные всадники бесшумной тенью скользили по ночной пустыне за его спиной.

Вскоре отряд поднялся на высокий холм и неожиданно остановился. Поравнявшись с конем Аль-Хади, Гризов придержал и своего скакуна. Отсюда, с вершины холма, при свете луны открывался сказочный вид на ночной город, возникший перед всадниками. Бесконечная крепостная стена опоясывала и охраняла собой сотни спящих зданий, поражавших своей красотой. В лунном свете спали дворцы, увенчанные куполами. Повсюду возвышались многочисленные мечети. Но выше всех, из центра огромного города, неудержимой стрелой, стремился в небо изящный даже ночью, минарет. Его стены, закручиваясь спиралью, уходили в самое небо.

— Что это? — спросил восхищенный Гризов.

— Это великая Самарра, столица Аббасидов, — ответил ему имам Аль-Хади, и добавил, обернувшись к Антону, — Спускайся. Тебя ждут. Конь приведет тебя к нужным дверям. А наш путь окончен.

Сказав это, всадники повернули скакунов и исчезли в ночи, блеснув на прощанье доспехами. А Гризов снова остался один. Теперь он еще менее был уверен в том, что не умер. И еще меньше представлял, где он и что с ним происходит. Антон продолжал взирать на спящий город с надеждой и вдруг, на вершине самого высокого минарета зажегся огонь.

— Мне туда, — решил Антон.

Конь, повинуясь звуку его голоса, оттолкнулся копытами и поскакал вниз к городским воротам. Когда Гризов был уже в сотне метров, массивные ворота Самарры, весившие на первый взгляд столько, что и сотня быков не сдвинет с места эту массу, сами отворились внутрь с тяжелым скрипом, словно приглашая гостя.

Никакой охраны и вообще людей, Гризов не заметил въезжая в главные ворота столицы Аббасидов, которые тут же закрылись за ним сами собою. Дома восточного города нависали темными громадами над одиноким путником, а лунный свет позволял видеть только их силуэты. Копыта скакуна застучали по мостовой, отдаваясь гулким эхом. Но, похоже, этот стук никому не причинял вреда. Ни одной живой души ему не встретилось на пути. Город казался пустынным. Лишь бесконечные улицы Самарры сплетались в причудливую вязь.

Минарет, что увидел Гризов с вершины холмы, был высок, но отсюда его было не усмотреть. Куда двигаться Антон не представлял, а потому снова отпустил поводья и вверил свою судьбу мудрому скакуну. Через некоторое время, миновав площадь, на которой стояла соборная мечеть, затем еще несколько бесконечных улиц, конь привез Гризова на широкую площадь. На дальнем конце этой площади, тонувшей в полумраке, он увидел огромный красивейший дворец. Множество куполов и башен венчали его. Наверное, это был дворец халифа. А прямо перед дворцом, посреди площади, возвышался, уходя в небо тот самый спиралеобразный минарет с единственным входом, возле которого скакун, несший Гризова, остановился. Антон поднял голову и посмотрел вверх. Там, на огромной высоте, из узких окон по черному небу разливался во все стороны яркий свет.