Егор Чекрыгин - Хроники Дебила. Свиток 4

Выступление мое продлилось не долго, – когда я начал подробно описывать процесс зачатия и воспроизводства аиотееков посредством помощи окружающей флоры и фауны, (фауны особенно), – ребята реально разозлились, сосредоточив все свое внимание на моей персоне…Перестав бдительно глядеть по сторонам и задумываться о том что я тут делаю в полном одиночестве, и с какой стати говорю им все это, вместо того чтобы тупо бежать.

А уж когда я поведал им о своем вранье про Великую Окраину и посмеялся над их далеким походом, – они, как мне показалось, заподозрили во мне крайне нехорошего человека, весьма враждебно настроенного по отношению к аиотеекам.

Так что окончить свой рассказ, как суслики-извращенцы поймали Икаоитииоо и сильно его обидели, мне, к моему большому сожалению закончить не удалось. – Пришлось срочно удирать на противоположный берег, дабы не быть затоптанным стадом верблюдов, и проткнутым шестью (именно столько оказалось вражин), копьями одновременно.

Бежать пришлось строго наискосок, ориентируясь на приметный камень, благо, глубина тут, даже на самой середине речки, была мне примерно по пояс.

Увы, мои оппоненты этих ориентиров не знали, так что коряги и колья, – которые ирокезы богато накидали и натыкали в брод, – заставили верблюдов спотыкаться и падать, ссаживая своих всадников. А тут как раз и ирокезы подоспели, выскочив из кустарника и камышей, росших вдоль речки.

Ирокезы-степняки были выше аиотееков, как минимум на голову, и более удобно одеты, (а скорее – раздеты)\э для драки в воде, – халаты аиотееков, намокнув стали тяжелыми и сковывали движения. К тому же ирокезы были готовы к бою, так что первая парочка аиотеекских вояк, успевшая лишь подняться на ноги и худо-бедно отплеваться от речной воды, – умерла толком не поняв что случилось.

Еще троим, сумевшим с трудом, но удержаться верхом на своих верблюдах, – в спины прилетели бумеранги, и "помогли" "превратиться" из кентавров в ихтиандры…Один так и поплыл по течению в стиле тухлой рыбки, тщательно скрывая признаки жизни. А двоих оставшихся, добежавшие до врага ирокезы мгновенно закололи своими копьями.

…Я, едва заслышав первые звуки боя, – развернулся и выхватив левой рукой топорик попытался изобразить лицом и телом готовность ринуться в бой, молясь в душе своему божку-заступнику, чтобы всех врагов уже убили.

Тщетно! Изображать ничего не пришлось. Какой-то чересчур умный оуоо, видать сообразивший что скачущие впереди него сородичи, неспроста падают со своих верблюдов, – дал большой крюк влево, и объехал брод стороной. Правда для этого его верблюду пришлось погрузиться в воду чуть ли не по самые горбы, – но зато сейчас, он имел шанс проскочить на противоположный берег реки, и ломануть в степь, чтобы предупредить оставшихся в лагере сородичей об опасности.

И естественно, – на его пути стояла только одна непреодолимая преграда, – в виде грозного Меня!

Ой! – К счастью не только! Топкий густо заросший тростником в том месте берег речушки, кажется добровольно вызвался быть моим помощником. – Он хватал верблюда за копыта топким илом опутывая ноги стеблями тростника, и бедная животинка мучилась и дрыгалась в этих недружественных объятьях, пытаясь выбраться на более-менее твердую почву, прежде чем ее всадник сможет начать мочить меня. А друзья-ирокезы тем временем уже бегут на помощь…

Но и просто стоять на месте, и ждать когда соплеменники убьют врага вместо меня я не мог. – Надо было изображать военные действия.

…Вот только нет ничего хуже, чем пытаться изображать военные действия. – Тут надо либо драться всерьез, либо бежать с поля боя или сдаваться. – Иного не дано, – бой не прощает такого неуважительного отношения к себе.

Так что когда я подсочил поближе к противнику, размахивая топориком и крича что-то грозное. – Верблюд, то ли напуганный моим устрашающим видом, а то ли просто нашедший какую-то твердую опору в вязком иле, – вдруг рванулся, и за долю секунды оказался возле меня.

Спасся я благодаря трем вещам. – Заступничеству божка помогающего дуракам, Тому что всадник кажется и сам был не слишком готов к таком повороту событий и несколько мгновений ловил равновесие сидя на спине своего зверя…Ну и отчасти, – благодаря собственным умениям и рефлексам.

От удара копьем я сумел увернуться, и даже попытался отмахнуться в ответку топориком. Но тут на меня налетела верблюжья туша, и сшибла с ног.

…Очнулся я уже спустя несколько минут, – соратники ирокезы вытащили меня из воды, и…, вроде как даже поздравляли с победой! Оказывается я умудрился всадить свой топор в брюхо верблюда, и тот рухнул, пробежав всего лишь пару десятков метров.

…Как же хорошо, что убийство верблюда у нас пока еще котируется наравне с убийством всадника. – Вроде бы почти и не опозорился!

Как-то так случилось, что я не силен в геологии! Но мне представляется что дело было так. – Когда-то тут текла здоровущая река спускавшая сюда с гор разные осадочные породы, которые постепенно образовали что-то вроде громадного каменного булыжника, в несколько километров длинны и ширины. А потом, та же река, проточила в этом булыжнике, глубоко русло. И продолжала точить год за годом, век за веком, пока не "сжевала" половину скалы и не ушла куда-то в сторону…

Не знаю, та ли это была река километрах в пяти отсюда, на которой мы поставили свой лагерь, или Та река давно уже разбежалась по степи малыми речушками да озерами тем самым канув в Лету… Но вот глубокий овраг, с большущей стенкой, метров пятнадцать высотой и метров триста длинной, и почти стершимся противоположным краем, – остался.

…Наткнулся я на это произведение природы совершенно случайно. Но сразу оценил очень подходящее для задуманного грандиозного колдовства место, и недолго подумав, приступил к подготовке.

… Мы с Тов*хаем и еще парочкой ирокезов из молодых, как раз возвращались со спецзадания обратно в лагерь, опять оставив Тайло*гету возможность командовать разведывательно-диверсионным подразделением без вмешательства всяких нудных дебилов и сопровождающих его Духов.

Правда напоследок я постарался как можно более толсто и нуднее намекнуть ему, что Командованию Союзных Войск очень желательно чтобы главный акцент в его последующих действиях, приходился на слово "разведывательный", ради чего можно даже пренебречь "диверсионным". – Свои глаза и уши возле противника были нам сейчас куда важнее возможности уменьшить его число еще на пяток-другой воинов.

…Думаю, к этому времени аиотееки уже худо-бедно разобрались с кем имеют дело. – Уверен, – что опыт взятия пленных и извлечения у них полезной информации у них имеется. Так что о противнике, что поджидает их впереди аиотееки уже знают,…а вот о его численности и качестве, – думаю еще не догадываются. Поскольку взятые ими "образцы" из числа песиголовцев и считать умеют не самым лучшим образом…, да и сами по себе, – наилучшим образом "человека каменного века" не являются. Даже мои вполне себе дикие степняки круче их хотя бы чисто физически. Да и в отличии от живущих в основном за счет охоты песиголовцев, – знакомы со скотоводством. А это, если верить учебнику истории, – уже чуточку другой уровень цивилизации.