Владислав Выставной - Карантин

— А для чего она нужна? — оглядывая «ловушку», спросил Хитрук.

— Сначала заплатите — потому инструкции.

— Сколько?

Хозяин назвал цену.

— Да вы что, обалдели?! — взвизгнул Хитрук. — Столько денег — за какую-то ловушку! За мышеловку, можно сказать!

— Такую вы не купите больше нигде, — заверил хозяин. — Вы же знаете, что ловля эфирных сущностей запрещена в большинстве из миров. Это, видите ли, приравнивается к охоте за душами.

Он неприятно рассмеялся, любовно погладил тусклую латунную поверхность.

— Такую штучку вы купите только на Стиксе, и только у меня. Ладно, поскольку ваш приятель уже сделал подобную покупку, будем считать, что это он привел ко мне новых клиентов. Сделаю небольшую скидку.

— Это грабеж! — заявил Хитрук, выгребая из карманов собранную подаяниями мелочь. — Вот, все наши сбережения!

— Это несерьезно! — скривился хозяин. — Тут нет и десятой доли истинной стоимости вещи. Нет, даже речи быть не может!

Хитрук отчаянно запыхтел, яростно вращая глазами. Наконец, прищурившись, он сказал:

— Ладно… А если я вас заинтересую другим образом?

— Интригует, — оскалился хозяин. — Что же вы можете предложить?

— Игру! — заявил Хитрук.

И подбросил в руке пару зеленоватых «костей». Точно такие Гильза видел в шатре у прорицательницы.

— Хм… — с сомнением сказал хозяин, рассматривая «кости» на свет. — Игра — это интересно. Обожаю азартные игры. Конечно, если вам есть, что предложить, помимо денег…

Детектив подманил хозяина пальцем и заговорщицки прошептал что-то тому на ухо. Хозяин неприятно осклабился.

— А подтверждение? — с подозрением спросил он.

— Вот! — заявил Хитрук. Он обмакнул ладонь в какую-то грязную с виду тряпку на стойке и шлепнул ею по листку синеватой бумаги, оставив яркий отпечаток ладони.

— Что ж, — хмыкнул хозяин, кладя «ловушку» поверх листка с отпечатком ладони детектива. — Ставка принята! Давайте-ка ваши «кости»…

Игра длилась недолго, и вскоре хозяин мрачно пододвинул латунную шкатулку в сторону довольного сыщика. Тот подхватил выигрыш, галантно приподнял изодранную шляпу и подтолкнул друзей к выходу.

Уже на воздухе, под мрачным чужим небом, Гильза поинтересовался у детектива:

— Так на что же вы играли, ИО?

— Ты забыл про договор? — поинтересовался Хитрук.

— Какой еще договор? — не понял Гильза.

— Ну, тот, в котором я нанимал тебя в качестве практиканта.

Гильза кивнул: такое трудно забыть. Работа в качестве практиканта у неугомонного детектива стала одним из самых ярких впечатлений в его короткой жизни «после пули».

— Ну и что?

— Ты ведь прочел все его пункты?

— Ну…

— Конечно, не прочел, хе-хе, — сыщик погрозил Гильзе пальцем. — Это тебе наука на будущее: всегда досконально читай то, что подписываешь!

— И что же там было написано? — насупился Гильза.

— В частности то, что в период действия договора я имею право полностью распоряжаться твоей свободой. В том числе, закладывать тебя под залог, реализовывать в качестве рабочей силы, сдавать в аренду…

— Что?!

— Использовать тебя в качестве ставки в азартных играх…

— Вот этого я от вас никак не ожидал, ИО! — в сердцах воскликнул Гильза.

— Но, согласись, я никогда не злоупотреблял этим пунктом, — возразил Хитрук. — И, к тому же, победителей не судят. Держи!

И он бросил Гильзе увесистый латунный ящичек.

Гильза поймал «ловушку». Сразу же схлынула волна острой обиды на детектива.

— Так вот, зачем Хорос посещал Стикс… — проговорил Гильза, поглаживая странный ящичек. Тот и впрямь был тяжелый, с крохотными ручками в торцах, не имел никаких видимых отверстий, и совершенно не было понятно, как в него можно хоть что-то поймать.

— Только где он, интересно, браконьерничать собрался? — проворчал Хорос. — И, главное — на кого?

— Может, и не собирался? — предположил Гильза. — Так, просто купил…

— Что ты какое говоришь? — с укором сказал Хитрук. — Хорос ничего «просто так» не делает — тебе ли этого не знать?

— Это точно, — приуныл Гильза.

Следопыт, шедший чуть впереди, вдруг замер. Оглянулся и сказал:

— Все. След ведет прочь из этого мира.

— Идем туда! — решительно заявил детектив. — Период адаптации закончен, здесь нам ловить больше нечего!

Он небрежно указал назад, за плечо:

— К тому же кое-кто уже догадался, что наши «кости» были не так просты, как это могло показаться.

Гильза оглянулся. К ним со спины, действительно, приближалась изрядная толпа стиксов самого свирепого вида.

— Давай, Следопыт, вытаскивай нас отсюда, — озабочено произнес Хитрук. — А то, как бы нас здесь не съели. За мошенничество и с аппетитом.

Очередной мир произвел на Гильзу гнетущее впечатление.

Выход в него дался тяжело — даже для многоопытного детектива. Он кряхтел и болезненно потирал виски. Гильзу мутило, будто его заставили крутить высший пилотаж на самолете. Старик же оставался спокойным и непроницаемым.

Только несколько минут спустя друзья, наконец, смоли переключить внимание на окруживший их удивительный пейзаж.

Первое, что поражало воображение — это светило. Огромное, занимающее чуть ли не полнеба. При этом неяркое — такое, что, чуть прищурившись, его можно было разглядывать, не боясь ослепнуть. Багровое, со множеством темных, почти бурых пятен, оспинами покрывающими диск, с длинными, заостряющимися к концам, кривыми всполохами протуберанцев.

Трудно было отвести взгляд от этого небывалого зрелища.

— Умирающая звезда, — сказал Следопыт. — Этот мир убили хронофаги.

— Убили? — повторил Гильза.

— Да. Высосали до дна его время. Я еще помню этот мир цветущим и вполне благополучным. В какой-то момент люди здесь стали стариться с необыкновенной быстротой, и новое поколение не успело занять место уходящего. Кому повезло — успели сбежать в другие миры. Но большинство жителей так и сгинули здесь — ведь трудно понять изнутри, что происходит с твоим временем. Солнце этого мира быстро затухает, расширяясь при этом. Мудрецы говорят: еще немного — и оно сожрет этот мир, взорвавшись в ослепительной вспышке…

— Сверхновая звезда, — кивнул Хитрук. — Знакомая история. Не дай бог вот так попасть в меню к хронофагам.

— Они действительно питаются чужим временем? — озираясь, спросил Гильза.

Вокруг были древние руины. Куски стен, торчащие из черной сухой почвы, были настолько ветхими, что, то и дело, осыпались мелкой пылью. То в одном, то в другом месте слышался глухой шум: обрушивались остовы зданий. Все это казалось невероятным, если верить старику, заставшему этот мир живым и здоровым. Не хотелось бы, чтобы Земля разделила его участь.

— Именно так, — сказал Следопыт. — Только далеко не любым временем. Они гурманы, эти хронофаги. Они охотятся за особо насыщенным и оттого особо ценным временем. Время бездельников и глупцов их не интересует — оно безвкусно, как вата. А вот время умных, трудолюбивых и талантливых существ они любят. Это и был такой мир — мир творцов, художников и ученых. Теперь никто не узнает об их достижениях. Одна лишь пыль…