Алекс Орлов - Представитель

Вот только Софи Баварски строила из себя недотрогу, и именно поэтому Дьюку хотелось ее. Ах, как ему ее хотелось! Даже сейчас он испытывал необыкновенное влечение к уже несуществующей девушке. И оттого, что ее уже не было в живых, Лозмару было еще досаднее. Да, он убил ее, но такую девушку, как Софи, Лозмар мог убить четыре раза, и ему все равно было бы мало.

– Адмирал, впереди холмы! – вывел Дьюка из тяжелых раздумий противный голос Фагота.

«Убью я его. Как только найду подходящую замену», – пообещал себе Дьюк, однако вслух произнес.

– Смотреть внимательно. Может, заметим стадо туков – их частенько пасут тут на склонах.

Прошлую добычу, которую удалось захватить неделю назад, разбойники уже пропили. На рынке в Куцаке за скот дали совсем немного, поскольку туки были в плохом состоянии.

Дьюк хотел пристрелить несговорчивого покупателя, но тот пригрозил, что за ним следит полиция, и бандит пошел на попятную.

Денег выручил мало, хотя получил в плечо пулю от сопровождавших стадо гиптуккеров. Их было всего пятнадцать человек, но они дрались до последнего. А один даже сумел уйти, тот самый, который ранил Лозмара в плечо. Дьюк переживал из-за этого ранения, посчитав его личным оскорблением, впрочем, он надеялся еще встретить этого гиптуккера на узкой дорожке.

– Вижу парус, босс! – внезапно закричал Корн, одноухий ветеран банды.

Дьюк посмотрел в ту сторону, куда указывал Корн, и действительно увидел парус буера, который мчался навстречу разбойникам.

«Кто бы это мог быть?» – подумал Лозмар. Он знал всех фермеров в округе, и только у некоторых из них были буера

– Правьте на него! – приказал Дьюк, и аппараты под остроконечными черными парусами продолжили свой бег

Между тем неизвестный бедолага еще не видел опасности и продолжал сближаться с разбойниками. Впрочем, в последний момент он все же заметил угрозу и, профессионально поставив буер на два колеса, сделал резкий разворот.

– Да он прыткий парень! – воскликнул Лозмар, которому понравился маневр незнакомца, – Эй, Корн, дай мне винтовку!

Одноухий разбойник тотчас подал боссу оружие, и тот, прицелившись в уходивший буер, несколько раз нажал на курок.

Пули ушли далеко вперед, и было непонятно, поразили ли они хотя бы парус или растратили злобу Дьюка в бесполезном полете.

Тем не менее двухмачтовый флагман Лозмара уверенно нагонял беглеца и вскоре, обойдя его справа, стал отрезать от берега, где тот, безусловно, надеялся найти спасение.

– Убейте этого парня! Я хочу посмотреть на его шляпу! – скомандовал Дьюк. Ему все больше казалось, что это – тот самый враг, которому он остался должен пулю, однако точно определить было невозможно, потому что буера подпрыгивали на соляных кочках и дергались из стороны в сторону, послушные резким порывам ветра.

Устроившись поудобнее, Корн тоже выстрелил несколько раз, однако преследуемый буер ловко сманеврировал, и пули Корна ткнулись в твердую соль.

Дьюк видел рулевого только мельком, но шляпа... Эту шляпу он уже видел. Думать о том, как его враг мог оказаться в этом буере, было некогда, да и неохота, его занимаю только одно – отомстить.

А между тем жертва не собиралась сдаваться и словно в порыве отчаяния пошла на таран.

– На руле! Смотреть в оба! – прокричал Лозмар, и его двухмачтовый гигант стал сбрасывать скорость. Однако напористый враг в отвратительной шляпе гиптуккера продолжал свою атаку. Он мастерски подсек нос двухмачтового буера и снес его в сторону, повалив буер на твердое соленое зеркало.

– Сволочь!!! – успел только выкрикнуть Лозмар, а затем весь мир перевернулся вверх тормашками и треск мачт заглушил вопли несчастной команды. Удар, полет, еще удар – и Дьюк погрузился во мрак и молчание.

Даже с того места, где стоял невозмутимый лахман, было видно, как черные точки суетились вокруг перевернутого двухмачтовика. Впрочем, Майк и Джо старались не смотреть в ту сторону, они деловито разбирали свой буер и грузили на повозку.

Ни тому, ни другому не хотелось говорить о близкой опасности, ведь то, что они оба остались живы, было чистой случайностью.

Со стороны фермы показалась легкая двуколка, на которой ехал сам Каспар. С ходу оценив обстановку, он долго смотрел в бинокль на долину, потом сказал:

– Вы их здорово обидели, ребята. Быть беде...

В полном молчании буер уложили на повозку, и лахман бодро потащил ее к ферме. Он помнил об удобном стойле и мере овса, которая причиталась ему за работу.

Когда Каспар, Джо и Майк вернулись на ферму, им показалось, будто ничего и не произошло, таким обыденным и спокойным казалось все вокруг. Мужчины в ожидании ужина обсуждали свои никчемные делишки, женщины за стряпней стреляли глазами, намечая ночные победы, а возвратившиеся с холмов туки счастливо вдыхали запах жилья. Переев горькой полыни, они громко испускали газы и мечтали о тишине.

Погруженный в собственные мысли, Майк пошел в жилое помещение. Когда он приблизился к кровати Герхарда Баварски, с которой тот почти не вставал, старик открыл глаза и сказал:

– Смерть ходит где-то поблизости, сынок.

– Ты о чем это, дедушка? – испуганно спросил Майк.

– Не все доживут до утра, – ответил Герхард, глядя прямо перед собой. Майк невольно обернулся. Но он не увидел того, что видел старик.

– Перестань, дедушка, нас много и у нас есть ружья. Нам никто не страшен.

– Нет, Майки, я старый человек, и я знаю, на что это похоже... Она несколько раз подбиралась ко мне совсем близко...

Старик Баварски приподнялся на смятой подушке и указал трясущейся рукой в темный угол.

– Я вижу ее, вон она, притаилась с косой в руках... Она ждет своей жатвы – она ее чувствует...

– Дедушка! – воскликнул Майк. Страх холодком пробежал по его спине, ноги стали как ватные. А старик все сидел, вытянув перед собой худую руку – трухлявое дерево с торчащей высохшей веткой, и Майк не осмеливался обернуться еще раз, опасаясь увидеть то, что ясно видел старый Герхард.

К счастью, скрипнула дверь и вошел Батрейд. Майк не питал к нему особой привязанности, но сейчас был необыкновенно рад видеть этого толстого безобидного человека. Он был намного реальнее, чем угасающий старик Баварски, стоявший одной ногой в могиле.

– О, чего это вы в темноте сидите? – бодро спросил толстяк. Он зажег светильник, лампа громко затрещала.

– Ты уже поужинал, Батрейд? – спросил Майк

– Да ты что, как же я мог поужинать, если еще не! накрывали... Когда я проходил мимо кухни, оттуда только понесли кастрюлю с супом. Сегодня его сварили из гусиных потрошков. – Батрейд почмокал губами и, обращаясь к Майку, спросил: – А ты какой суп больше уважаешь, Майки?

– Я? – удивился тот. Мысль о супе никак не умещалась в его встревоженном сознании.