Константин Калбазов - Рубикон

Войдя вовнутрь, он обнаружил уже знакомую картину горящего очага. Ага, он у них за эти дни не гас почти до самого утра, ведь это должно происходить либо при свете горящего костра, либо средь бела дня, под солнечными лучами. Однако, к своей радости он обнаружил, что внутри его ждала не Сайна, а Лариса, которая уже пристроилась на шкурах служивших постелью, укрытая одеялом из шкуры волка. Одеяла здесь были только из шкур этого животного, так как считалось, что прародительница таким образом охраняет своих потомков во время сна. Опять же, желательно чтобы она была поближе при зачатии, еще одна гарантия благоприятного исхода предприятия.

— Чего это ты, так облегченно вздохнул? — Не выдержав, хихикнула Лариса.

Все бы шуточки шутить. Подставила по полной, а теперь еще и издевается. Но с другой стороны. Пусть ее. То как она преобразилась, не могло его не радовать. Похоже, черные мысли окончательно покинули эту головку и это хорошо. Оно вроде бы, теперь они были среди людей и Лариса уже не имела для него того значения, как еще несколько дней назад, когда они были уверены, в отсутствии других людей. Ан нет. Не было у него дороже человека и не будет. Может все же она пробудила в нем какие-то чувства? Нет. Любовь тут точно ни причем. Пожалуй, все дело в том, что их крепче всего связывает их прошлое.

— А чего ты так хитро улыбаешься. Подставила по полной и радуешься.

— Что, она не так хороша? Судя по тому, что вы кувыркались чуть не до утра, тебе это дело очень даже понравилось. Со мной такого не было, — что это, неужели в глазах мелькнул недовольный огонек? Ревнует она что ли?

— Скажем так, не хотелось оказаться неблагодарным гостем.

— Но она хороша?

— Нормальная девушка.

— Но тебе понравилось?

— Ларис.

— Что?

— Может хватит. Если ты помнишь, то это ты все устроила.

— Помню. А ты и рад стараться.

— Не отталкивать же ее, когда она столь требовательна. Хоть сегодня высплюсь.

— Кто тебе сказал, что ты выспишься?

С этими словами она откинула одеяло и предстала перед ним в чем мать родила. Фигура у нее не такая крепкая и сбитая как у Сайны, но как их сравнивать, когда они такие разные и каждая по своему хороша. Лариса обладала более плавными формами, мягким и податливым телом, что признаться, ему нравилось куда как больше. А главное к самой девушке его влекло сильнее. Ну, вроде как сильнее. Нет. Точно сильнее.

Непонятно, что повлияло на нее. Толи наличие соперницы, которую она сама же и навязала. Толи стоны и крики, которые ей на протяжении трех ночей приходилось выслушивать. А может и то и другое, вместе с поселившейся в ней ревностью. Но в этот раз она оказалась настолько страстной и ненасытной, что он невольно добрым словом помянул Сайну.

— Знаешь, Рохт предложил нам остаться.

Когда они на рассвете проснулись и лежали в объятиях друг друга, произнес Дмитрий. Вообще-то она еще поспала бы, это у него глаза распахиваются в такую рань и ничего с собой поделать он не мог. Неловко пошевелился, вот и она проснулась.

— Знаю. Мне девчата говорили.

— И что ты об этом думаешь?

— А ты?

— Я первый спросил.

— А я женщина, существо крайне любопытное и скандальное.

— Убедила, — не сдержав улыбки, пошел он на попятную, а потом став серьезным продолжил, — Я хочу все же поставить свой дом и жить по соседству, но отдельно. Понимаешь, у нас есть машина и куча металла, так что мы сможем наделать немало полезного, а местные шаманы… Кто знает, какие тараканы бродят у них в головах, объявят каким-нибудь черным посланником и на кол посадят.

— Я тоже за свой дом. Бог с ними, с удобствами на улице и прочим, но это будет куда лучше, чем эти вигвамы.

— Рулы.

— Какая разница. Нет, несколько дней пожить прикольно, но с каждым днем все больше недостатков. Хочу свой дом. Пусть саманный, пусть небольшой, с одной единственной комнатой, но свой.

— Будет у тебя и свой дом и своя отдельная комната, не большая, но твоя, я обещаю.

— Верю. Это значит, что мы загостились и нам нужно сворачиваться, верно? Ведь время уходит, а дел еще много.

— Верно. Только сначала мы отправимся не к нам, а обратно к Находке. Я обещал Рохту, похоронить останки умерших, среди них может быть его сестра, так что это для него важно.

— А прибарахлиться нам там можно будет?

— Он не против, даже если мы заберем все имущество лагеря. С нами пойдут двое мальцов, они помогут нам сплавиться по реке, это куда как быстрее. Так-что, выходим сегодня, а завтра к вечеру вернемся.

— А не поздно уже.

— Рассвет только. Я вообще удивляюсь, как ты проснулась так рано, думал придется тормошить.

— Дим, а ты успеешь поставить дом?

— Теперь да.

— Почему теперь?

— Потому что мы поможем волкам, они помогут нам. Я обещал Рохту добыть мамонта. Знаешь, по-моему ученые сильно преувеличивают когда утверждают, что первобытные люди охотились на мамонтов. Рохт говорит, что на его памяти они убили только одного, да и тот был кем-то ранен и фактически издыхал.

— А как ты собираешься убить эту гору мяса и меха.

— Не забудь еще и жира. Рохт говорит, что жира у них под шкурой на мужскую ладонь толщиной.

— Это только усложняет дело, но никак не упрощает.

— Признаться пока не знаю. В крайнем случае, нагрузим уазик камнем, чтобы стал потяжелее, приладим огромное копье из ствола дерева и пойду на таран.

— Машину разобьешь.

— Да и черт с ней. Какая нам от нее польза, а металлу ничего не станет.

— А ты?

— И со мной ничего не будет, в крайнем случае выпрыгну. Ладно, пора собираться.

— Погоди.

Лариса быстро выскользнула из под одеяла и склонившись над очагом, быстро раздула угли, подбросила мелкие веточки и вскоре разгорелся огонек, куда она набросала веток побольше, так что вскоре сумрак в палатке под напором огня подался в стороны.

— По-моему света было и без того достаточно, поднимаясь с постели произнес Дмитрий.

— Ты куда? Давай обратно.

— Ларчик.

— Ничего не знаю. Нам несколько дней в походе шляться, а потом вкалывать на стройке, так что никакой личной жизни.

— Огонь-то зачем разводила? Местные понятно, а ты-то?

— А мне нравится все видеть, а потом, не нужно лишних разговоров, принято у них так, пусть так и будет.

— А…

Сказать он больше ничего не успел, Лариса поспешила запечатать его рот поцелуем. Вот же разговорился. Дмитрий с тоской подумал о том, что силы его не безграничны, но вскоре вынужден был признать, что есть еще порох в пороховницах и я… Понятно в общем.

Дом, милый дом. Нет, дома пока нет, есть только полуостров со всяческими следами человеческой деятельности, но все же им было очень приятно вернуться обратно после столь затянувшегося путешествия. Все здесь прибывало в каком-то запустении. Были видны следы беззастенчивого хозяйствования различных мелких зверьков, но в общем и целом нормально, в целом все так же как они и оставили.