Андрей Стрелко - Завещание сталкера

– Где? – Дан тоже высунул голову.

– Во-он там. Причем эта «искра» уже в «электросети» обжарилась, модификат «слеза электры» называется. Радиацию выводит хорошо и денег стоит немалых. Но достать ее я не смог. Только патроны зря потратил и еще дальше загнал.

– Что-то маловато артефактов для такого количества аномалий, – высказался Серый.

– Да, что есть, то есть. Если бы они здесь регулярно рожали, то можно было бы жить припеваючи. Но за два года, что я это место знаю, здесь всего два артефакта выросло – «сопливчик» и эта «искра». «Сопливчика» мы достали, а «слеза электры» так и висит.

– Откуда такое место?

– Здесь когда-то «Квартиранты» жили. Может, помнишь, Макс, была такая группировка мародеров из бывших военных старателей. Окопались здесь и начали хаты потрошить. Вот они эту берлогу и построили, замаскировали, даже площадку детскую сверху соорудили. Если не знать про вход, то сроду ничего не подумаешь. И сарайчик специально такой странный сделали – народ в Зоне странностей боится. Меня в это место один из бывших «Квартирантов» и привел, когда я его, раненого, на улице подобрал, только он все равно помер – пусть земля ему будет пухом.

– Что ж ты нам такое место выдал-то? Что-то не похоже на тебя, – сказал Макс.

– Не дошли бы мы до другой лежки. До нее еще через полгорода шагать, а вы – один хромой, другой контуженый, – ответил Крюк.

Из-под стола он достал алюминиевую кружку с закопченным дном и небольшой котелок, сел на пол и стал протирать грязной рукой его внутренности.

– Да уж, попали в переплет, – подал голос Дан. После героического спасения Макса он даже вырос на десяток сантиметров и перестал сутулиться. – Я, как кровососа увидел, думал, хана нам. А у меня патронов в стволе три штуки и башка чугунная.

– Ты спасибо скажи, что целая, – поправил его Крюк. – Кто ж в узком коридоре длинной очередью палит? Чуть нас всех не положил. По шее бы тебе надавать, да Макс не позволит – он сегодня твой должник. Слышь, Макс, это ведь он контроллера уложил. – Крюк повернулся к Максу, которому досталось больше других. Сейчас он с удовольствием завалился на матрац и лежал с закрытыми глазами. Крюк вернулся к своему занятию. – До сих пор не пойму, как тебе это удалось?

– Я ж математик, – развел руками Дан. – И снайпер. Я понял, что контроллер укрылся от нас за лестницей и достать его можно только сверху. Потом высчитал, откуда нужно стрелять, чтобы граната прошла в окно и долетела хотя бы до площадки, где стоял контроллер. Пришлось подняться на пятый этаж и стрелять оттуда.

– Так на пятом этаже «студень».

– Я через него перепрыгнул, – оправдался Дан, – у меня ноги длинные.

– Рисковый ты парень. – Крюк повернул дно кастрюли к свету и внимательно осмотрел его. – И все для твоего спасения, Макс. Ты слышишь?

– Слышу, – спокойно отозвался Макс. – Почему ты меня не пристрелил, когда приставил ствол к голове?

– Хм, – удивленно поднял голову Крюк, – выходит, ты все помнишь?

– Не все, но кое-что помню. Так почему?

– Потому что твари зашевелились. – Крюк еще раз осмотрел результат своей работы и остался им доволен, хотя Серому показалось, что стать чище котелок не мог. – Когда контроллер понял, что я хочу тебя пристрелить, ему это не понравилось и он начал натравливать на нас тварей. А мне еще нужно было отойти к подъезду. Короче, ты был заложником.

– Понятно. Ты прагматичный человек, Крюк.

– Еще бы. Как бы я иначе выжил в Зоне? Здесь живут прагматики и циники, вроде нас с тобой. А такие, как Серый и Дан, в Зоне надолго не задерживаются. Вот ты спрашиваешь, почему я вам лежку открыл, а я тебе отвечу: потому что никто из вас назад не вернется, никто больше не придет сюда и ничего никому не расскажет. Ты же и сам это знаешь, разве не так?

– Почему это не вернемся? – забеспокоился Дан.

– Почему? Потому что вы выбрали путь в один конец, дружок. Ты посмотри на Макса с Серым. Это ж камикадзе. Они знают, что ничего хорошего в консервах их не ждет, но рвутся туда с настойчивостью самоубийц. Посмотри на их отрешенные лица. Но их-то я как раз понимаю. Серый ввязался в это дело из каких-то собственных побуждений, они для него важнее, чем жизнь. У Макса свои причины – ему до черта надоела Зона, надоела настолько, что он специально попер на рожон, решил положить свою жизнь на алтарь благородства и помощи Серому. Здесь такое бывает, когда сдают нервы, это нормально. А вот ты влез в это дело по своей самой большой в жизни глупости. Так что тебе хуже всего.

– Он говорит правду, Дан, – сказал Макс, не открывая глаз. – У меня нет шансов вернуться назад. Или почти нет. Завтра, максимум послезавтра мой клан узнает, кто помог Крюку, поэтому выживу я только в том случае, если убью его, когда он выполнит контракт. В противном случае клан объявит меня вне закона и я в Зоне долго не протяну. Но мои шансы заведомо малы, потому что в Зоне Крюк стоит пятерых, а я – всего лишь пограничный старатель, который никогда не заходил дальше Рыжего леса. Но я должен был Серому и не мог не помочь ему, тем более, что мне действительно до чертиков надоела Зона. Настолько, что я готов поставить на карту свою жизнь. Пусть Зона сама решит, нужен я ей или нет. А тебе, – Макс сделал небольшую паузу, – наверное, лучше от нас отстать. Когда ты увязался за нами, я хотел сделать из тебя отмычку, ты уж извини, но таковы нравы Зоны. Совесть за это меня не заела бы. А сегодня ты спас мне жизнь, и теперь я должен либо сделать тебя членом команды, либо отпустить. Так вот что я решил: завтра мы пойдем через оживленный район, нам попадутся на пути караваны, и я смогу порекомендовать тебя кому-нибудь из них, пока мое имя еще что-то значит. Доберешься с ними до бара или приграничья, начнешь потихоньку зарабатывать, а там – куда кривая выведет.

– Макс, я хочу с вами, – просительно произнес Дан. – Я чувствую, что пригожусь вам. Я же вам уже один раз помог.

– Дан, это наша война. Тебе на ней делать нечего.

– Я хочу с вами.

– Макс, я ведь это так, к слову, – вступился за Дана Крюк. – Ему нечего делать в приграничье. Разве ты не видишь? Он не протянет в Зоне и месяца. Лучше уж пусть идет с вами и умрет счастливым, чем погибнет бесславно. Это его мечта, он имеет на нее право, тем более теперь, когда он спас тебе жизнь.

Макс молчал, по-прежнему не открывая глаз. Впервые за время знакомства с Серым он жалел о том, что совершил. Дана надо было гнать сразу, еще тогда, когда они подобрали его на болоте, или можно было забросить его на одну из баз, потерять на этом время, но дальше идти, не истязая себя муками совести. А что теперь? Крюк прав: Дан имеет право чувствовать себя кому-то полезным.

– Ладно, – согласился он. – Отныне считай себя полноправным членом команды. Все, что найдем по пути, делим на всех в равных долях.