Александр Авраменко - Сборник Солдат удачи

— Что?!

Мальчишка распростёрся ниц.

— Умоляю, Ваше Императорское Величество!

— Говори, червь!

— Им нужно показать трофейные киноленты, которые мы захватили у пленных!

Гробовая тишина воцарилась в пустом зале. Затем император внезапно улыбнулся и произнёс:

— А ведь ты прав… Далеко пойдёшь, мальчик…

Кормили сытно, но непривычно. Люди молчали. Даже завязавшиеся было знакомства вдруг стали распадаться. Обычно люди группируются возле земляков, родственников, знакомых. А тут — сами по себе. Молча, торопливо орудовали ложками из того же неизвестного прежде невесомого материала. Глотали куски непривычно мягкого мяса, почти не прожёвывая. Глотали сладкие неизвестные напитки. Мишка, допив жидкость, вздохнул:

— Эх, чайку бы…

И осёкся, поймав ненавидящий взгляд сидящего напротив такого же лысого, как и он сам. Хотел было спросить, но решил смолчать. Внезапно вновь прозвучал уже знакомый заунывный сигнал, призывающий к вниманию, и прозвучал уже другой голос:

— Чтобы вы не обвиняли нас во лжи, мы решили показать вам некоторые материалы, захваченные у пленных республиканцев. Предупреждаем сразу, что зрелище не для слабонервных…

В воздухе вспыхнуло объёмное изображение, и парень похолодел, настолько реально всё было. Словно он стоял у открытого окна и наблюдал за происходящим. В неестественно ярких тонах, со звуком. Снова не выдержал, обратился к соседу:

— Слушай, они что, кино нам, что ли, показать решили?

И снова ненавидящий взгляд в ответ…

Вначале показали атаку. Огромные, невиданные доселе танки медленно плыли над равниной. Затем пошли пушки. Почему-то с квадратными стволами, которые не дёргались, застыв неподвижно. Только с их стволов вдруг время от времени слетали молнии, образуя кольцевые разряды, да ржавые струи раскалённого воздуха указывали путь снаряда. Суетились невиданные механизмы, производя зарядку с нечеловеческой точностью и скоростью. Так же подвозили боезапас. Потом в больших, похожих на бруски, машинах в атаку пошла закованная в доспехи пехота. Камера показала панораму города, расположенного внизу, в долине. Видимо, когда-то это было густонаселённое место, застроенное плотно стоящими один к одному высоченными, в несколько десятков этажей, домами. Теперь почти всё было затянуто сплошной пеленой… Вот машины с пехотой остановились, и из них посыпались бойцы. В уродливых доспехах, с оружием наперевес. Засверкали молнии, солдаты ринулись на штурм. А потом началось самое страшное… Пытки. Казни. Всё это смаковалось. Оператор старался занять самые выгодные ракурсы. Вот кого-то сажают на кол. Вот снятая с живого человека кожа, и тот — блестящий, залитый кровью, извивающийся в безумном крике с выпученными глазами. Разорванные на части тела. Сожжённые заживо дети. Снова насилие. Казни. Пытки… Михаил смотрел словно заворожённый. Он не видел такого ужаса даже на освобождённой территории. Нет, немцы тоже не щадили никого и ничего, жгли всё подряд. Но до такого вот наслаждения смертью не опускались. Да и свирепствовали в основном предатели-националисты, если уж быть честным. Внезапно просмотр прервали булькающие звуки — соседа, что сидел напротив, рвало. Вначале едой, потом — желчью. Наконец тот перестал, вытер рукой рот, пробормотал вполголоса:

— О, Mein Gott!

Немец?! Твою ж мать… Влип… Изображение погасло. Тот же голос, что объявлял о начале показа, снова заговорил:

— Мы можем демонстрировать вам подобное сутками. Месяцами. Годами. Всегда одно и то же. Смерть. Разрушение. Геноцид. Они убивают всех. Живых не остаётся. Так что подумайте. Да, нами правит император. И вы будете драться на стороне империи. Но теперь вы знаете, за что вы будете сражаться…

В столовой наступила гробовая тишина. Люди переглядывались. За столом, где сидели женщины, слышались рыдания. Кому-то стало плохо, и возле него засуетились, по-видимому, медики. Слаб на желудок оказался не только сосед Михаила. Кислятиной тянуло из многих мест. Да и самому Иванову тоже с трудом удалось удержать содержимое желудка. В этот момент что-то ткнулось ему в ногу, и парень, машинально отдёрнув её, взглянул вниз — маленький шестиногий металлический паучок шустро сгребал извергнутое немцем к себе внутрь. Пол после него становился не просто чистым, а каким-то стерильным. Наконец механический уборщик закончил свой труд, коротко прогудел, а затем, забавно семеня лапками, исчез. Присмотревшись, Михаил заметил подобную суету под ногами остальных. Так что, Михаил Иванов, младший сержант рабоче-крестьянской Красной Армии, решаем? Место это — не Земля. И не Страна Советов. Но люди тоже в беде. Причём в страшной беде. А когда русский человек отказывался помочь? Не было такого. Ни разу. Значит, вопрос решённый. Тем более что вторую жизнь дают. Одно непонятно: если здесь немец сидит, как же я с ним на одной стороне драться-то буду? Тот, словно почувствовав, что думают о нём, вскинул опущенную до этого голову. На этот раз смотрел без ненависти. Но эмоции во взгляде были. Оценивающие. Прикидывающие. Он явно думал о том же самом, что и Михаил.

Эх, ладно. По ходу дела разберёмся. Если против друг друга воевали, может, и за одно дело сработаемся? Чай, мы ведь теперь с ним — земляки! Земляне…

Мысль обожгла острым ножом…

— Для того чтобы вам стали понятнее причины войны, мы совершим небольшой экскурс в историю…

Михаил осматривался по сторонам, наблюдая за людьми, между тем лектор взмахом руки подвесил в воздухе несколько картинок, и пришлось отвлечься, чтобы понять, о чём речь.

— Как известно и уже доказано не раз, вся разумная жизнь во Вселенной произошла от одного вида существ. В некоторых мирах, ещё не имеющих выхода в космос и контакта с другими разумными расами, существует огромное множество различных постулатов и теорий, выводящих возникновение доминирующего вида к определённым животным, как правило, высшим приматам, в ходе эволюции развившимся в разумную особь…

«Слова-то какие заворачивает. А ведь удивительно, что понятно. Может, они что в башку запихали? Наверняка! Язык их понимаю. Говорю свободно. Знания непонятные…» — Мысли крутились в голове безостановочно. Казалось, что окружающим даже слышна напряжённая работа Мишкиного мозга. Лектор между тем продолжал:

— Но экспансия вида — работа Предтеч. Откуда и как они появились в нашей Вселенной — неизвестно. Тем не менее, при всей внешней несхожести людей в разных уголках населённых миров, все они имеют общий генетический код, а значит, способны размножаться перекрёстно. Но!

Выступающий воздел палец:

— Есть такое понятие, как уровень энергетического потока светила. Проще говоря — уровень солнечной радиации, вызывающий различные мутации, и, следовательно — изменение приспособляемости индивидуального организма к местным условиям. Постепенно, в ходе эволюции, по мере выхода в космос и роста уровня развития в Галактике, стало доминировать два вида: первый — это наш, к которому относитесь и вы. Второй — так называемые мьюты, или республиканцы. Хотя возможны совместные дети, тем не менее психологически мы абсолютно разные. Крайний индивидуализм, плюс неестественная, по нашим меркам, красота и некоторые внешние отличия…