Александр Голодный - Будущего нет

***

Все-таки какая предусмотрительная и догадливая у него жена! В первом же пришедшем на воинскую часть конверте кроме письма лежал маленький кусочек ткани – образец штор в зал. Теперь вообще нет проблем с подбором обивочного материала. Хорошо, что записался на субботу на выезд – надо спешить. Начальник отдела объявил: на той неделе железнодорожная командировка. Первая за службу и, похоже, далеко не последняя. И ход событий совпадает с тем знанием, что принесли из будущего сны. Одно отличие – здесь его не будет ждать Алена с маленькой Настей на руках.

Размышляя о своем, Александров потащил на полку очередной проверенный ящик. Сегодня ПХД был посвящен отнюдь не уборке. В выданном для проведения регламентных работ оборудовании оказались измерительные средства с истекшими сроками метрологических проверок. Вообще, отслеживать такие вещи – задача начальника и главного инженера отдела. Но эти товарищи, наверное, были заняты другими исключительно важными делами, поэтому крайними оказались те, кто всегда оказывается крайним – младшие по званию и должности.

Заскочивший на сооружение Сергей Федорович поставил конкретную задачу: перебрать все комплекты и договориться с киповцами о внеплановой поверке. Для обеспечения операции Сергею лично в руки были вручены два литра спирта в водочных бутылках. Непьющим доверяют, что не может не радовать. Упаковав компрометирующую тару в подходящий ящичек, лейтенант бодро отправился в лабораторию КИП, благо, у них тоже ПХД.

Дверь после звонка открыл дежурный:

– Вы к кому?

– Мне бы начальника вашего увидеть.

– Иващенко?

– Именно.

– Иди за мной.

Прапорщик провел Сергея на второй этаж и направился к приоткрытой двери, из-за которой попахивало сигаретным дымком и раздавался веселый смех. Анекдоты в курилке травят, не иначе.

– Сергеич! К вам лейтенант.

Начальник ЛКИП подполковник Иващенко оказался невысоким, жизнерадостным офицером, при взгляде на которого Сергей безошибочно определил: срастется.

Так и получилось. Окинув довольным взглядом открытую тару, Александр Сергеевич благодушно кивнул:

– Не переживай. Когда к нам по-человечески, и мы по-доброму. Когда приборы на поверку притащишь?

– Планирую в понедельник. Только забирать, наверное, не я буду. В командировку отправляют.

– Ничего страшного. Только в журнал приема-выдачи запиши аккуратно, ничего не пропускай. А забрать любой из вашей группы сможет. Еще вопросы есть?

– Разрешите не по службе? Товарищ подполковник, а что у вас на крыше за антенна такая хитрая установлена?

С первого дня пребывания в части Александров узнал, что телевизионный прием здесь, мягко говоря, не ахти. В хрущевках на склоне сопки, по улице Декабристов еще более-менее, а внизу, на Геологов уже с ощутимым «снежком». Новый «Горизонт» глаз совсем не радовал, самую капельку лучше показывала кухонная «Электроника». К слову, радиоприемники принимали сигнал только на средних волнах и с отвратным качеством. Диапазон УКВ «радовал» полной тишиной.

Подполковник заулыбался:

– О, это моя личная разработка. Телевизор у нас тут стоял и работал идеально. Женщины на перерывах млели. Качество было, как в городе. Но потом командование запретило, телевизор увезли, а антенну снять все руки не доходят.

– А вы не поделитесь чертежами? Я на Геологов живу, там вообще прием плохой.

Назад в сооружение Сергей возвращался, держа подмышкой солидный научный том с коротким понятным названием на обложке: «Антенны». Будет что в командировке почитать.

Поездка в Снежинск оказалась удачной. Измерив детали дивана рулеткой, посчитав напуски, Александров купил плотную ткань нужной расцветки, взяв отрез с хорошим запасом. В «Комфорт» завезли поролоновые коврики для ванной комнаты и простые трубчатые карнизы с «зубастыми» прищепками для тюля и штор. Пока окна его квартиры радовали только чистотой, да великолепным пейзажем на Хибины. Прикупил еще коробку обойных гвоздей.

Воскресенье Сергей посвятил ремонту дивана. С разборкой пришлось повозиться – не самая технологичная оказалась вещь.

Сняв обивку, аккуратно расстелил ее на полу, разобрался, как наиболее экономично использовать купленный материал. Отмерял, отрезал. Взятый запас себя полностью оправдал.

Жаль, что нет швейной машинки – подшить края очень бы не помешало. Но Муратов дал дельный совет – обработать их клеем. Принесенный с сооружения БФ-2 обеспечил вполне пристойный результат. Потом понадобился поролон на разодранную собакой боковину. Пришлось отрезать половину свежекупленного коврика.

За работой время шло быстро. Кажется, оглянуться не успел, а уже поздний вечер. Перетяжку выполнил полностью, но собирать сил не осталось. Устал. Поужинав овощным рагу, Сергей постелил прямо на лежащем на полу диванном матрасе, посетил ванную комнату, лег и мгновенно заснул.

Окончательно собрать диван удалось только в понедельник вечером. Получилось отлично, не хуже, чем на фабрике. Попробовав сложить и разложить ложе, лейтенант убедился, что смазанный и отрегулированный механизм работает безупречно. Покосившись на так и оставшиеся стоять в углу карнизы, Сергей тяжко вздохнул. Взять у Кадомцева электродрель и повесить их над окнами получится уже не скоро. Заезд личному составу эшелона на железнодорожную базу командование назначило на вторник. Домой он теперь вернется не раньше, чем через двадцать пять дней, под самый Новый год. И чутье подсказывает – эта командировка не последняя. М-да… Что бы было, если бы здесь оставалась Аленушка с маленькой Настей на руках? Понятно, откуда у капитана Александрова из будущего взялись апатия и даже некоторое отвращение к службе. Но он другой. Окружающее настоящее кардинально отличается от предначертанного. И будет другое будущее.

***

На изучение и освоение механизмов спецвагона ушли вторая половина вторника и утро среды. Затем началась погрузка. Сергей метался по эшелону, принося стяжки, проверяя крепления контейнеров, сличая оттиски пломб с ведомостями и выполняя десятки других необходимых дел. Рабочий комбинезон прихватил не напрасно – давно бы уже уделал форму в ЦИАТИМе. Мелкие недостатки всплывали постоянно, а устранять их положено до отправки состава, откладывать которую никто не собирался.

Напоследок случилась еще одна неприятность – мощно схватило живот у проводника его вагона. Не иначе, что-то трефное сожрал, подлюка. Как заметил Александров, с гигиеной у матроса дела обстояли плохо – постоянно садился за стол с грязными руками и «траурной» каймой под давно нестриженными ногтями. Итог закономерен: неудержимый понос. Срочно приглашенный фельдшер заподозрил дизентерию и настоял на госпитализации. Замену командир железнодорожной роты по уважительной причине предоставить не смог – на имеющийся в резерве личный состав не пришли допуска по линии особого отдела.