Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Часть 3.

С независимым видом, Жером вылез из машины. Его наниматель стоял рядом — пожилой на вид, неприметный, с морщинистым лицом и вечными черными очками на роже.

— Все? — спокойно спросил он.

Жером отступил в сторону.

— Можете убедиться…

Наниматель протянул руку, потрогал пуль на шее убитого монсеньора. Жерар заметил, что на руках у него тонкие, почти незаметные перчатки. Осторожный и опасный господин. Когда они еще не знали, кто он такой — они его попытались ограбить. Втроем, с ножами. Барро с этого дела вышел законченным инвалидом.

Но сейчас — он все равно ничего с ним не сделает. На улице… не посмеет.

Мигалка — гарантировала отсутствие интереса со стороны прохожих. Здесь привыкли доверять полиции — хотя полиция не всегда этого заслуживала.

— Деньги! — напряженно сказал Жером.

— Сколько я тебе должен? — спокойно спросил наниматель.

— Пятьдесят, как и договаривались! Не темни, мужик!

Наниматель — спокойно вытащил из кармана новенькую пачку купюр по пятьсот в банковской упаковке. Жером зачарованно уставился на деньги. Он был мелким сутенером, охранял шесть проституток, в числе которых была его родная сестра, а они ему за это платили. За деньги — десять сразу и пятьдесят потом — он был готов продать, что свою сестру, что свою задницу, что сейчас и сделал. Но максимум, что он видел в жизни — это помятая, пропитанная потом сотня. Пачка пятисотенных в банковской упаковке была чем-то из другого мира. Из мира триллеров, которые крутили в синематографе, где немногословные герои разъезжали на скоростных машинах, летали на вертолетах, обменивались блестящими кейсами с деньгами и управлялись с огнестрельным оружием с той же легкостью, с которой ему никогда не научиться. У него был револьвер, но все что он о нем знал — подойди как можно ближе и нажми на курок. Желательно, если жертва будет к тебе спиной. Жером не был игроком высшей лиги и его крысиный, воспитанный улицей инстинкт буквально вопил об опасности. Но жадность пересилила, и он хватко цапнул пачку…

— Трать понемногу…

— Не учи моченого, дядя! — огрызнулся Жером, захлопывая дверцу Опеля.

Наниматель ничего не ответил. Он просто снял мигалку и сел в свою машину, в небольшой универсал Рено.

Жером тупо смотрел, как отъезжает Рено. Потом повернулся и бросился бежать…

Он бежал примерно два квартала, потом перешел на быстрый шаг, потом и вовсе остановился, шумно отдыхиваясь и смотря по сторонам. Он был в хорошем квартале Парижа, он устал и толстая пачка денег в кармане буквально жгла ему ногу…

Внезапно, он понял, что все эти деньги его. Его!

Эта мысль накатила на него как приливная волна на пляже в Гавре, где он один раз был, когда были живы еще родители, она накрыла его с головой — и он был вынужден прислониться к автобусной остановке, чтобы не захлебнуться.

Шестьдесят пять тысяч германских рейхсмарок. Наличными. Из них пятьдесят пять — в его кармане и почти десять — в тайнике.

Боже…

Какая-то машина — низкая, синяя, с двумя золотистыми линиями через крышу, скорее всего Альпайн — прокатилась по улице, и ему остро захотелось купить такую же, вместе с хорошим костюмом, чтобы быть не крысенышем из предместий, а уважаемым человеком. Но эта мысль мелькнула в голове ярким пятном и пропала — как спортивная машина на трассе. Уважаемыми людьми так не становятся.

Так… У Хаима сеструха работает в муниципальной больнице, детским врачом. Так…

На углу, прямо над лавкой толстого Поля — второй год пустует очень даже неплохая квартира, владельца которой зарезали во время неудачного ограбления. Так…

У самого Поля — можно обменять талоны на еду, выдаваемые благотворительными организациями и муниципалитетом на все что угодно, что на деньги, что на наркотики. Так…

Интересно, сколько стоит профессиональная аппаратура? По-настоящему хорошая? Надо узнать — но явно не дороже машины. А новую машину — хорошую, новую машину можно купить штук за пятнадцать.

Так…

Его ошибка в том, что он не понимает сути бизнеса. Как говорится в умной книжке — вместо того, чтобы строить трубопровод, он носит ведрами воду. Надо построить трубопровод. И у него есть деньги, чтобы это сделать.

Так…

Что такое бизнес? Допустим, его сеструха сняла клиента. Договорились, отошли в сторонку, она ему отсосала за двадцать или оказала услуги в машине за полтинник или пошла с ним в отель — это уже сотка. И все. Однократный акт купли — продажи. Деньги — секс, простейшая сделка. И как она состоялась — его сеструхе ничего не остается, как искать себе нового клиента. Которого может и не быть.

А если все это снять…

Одно видео стоит примерно двадцатник — самое простое. Посложнее — полтинник. Но самое главное — один раз сняв видео, ты можешь продавать его снова и снова. Это все равно, что есть пирог — и в то же время он будет целым. Это и есть бизнес, настоящий бизнес. Если даже сеструха больше никого не подцепит — запись останется у него и будет продаваться снова и снова.

Допустим, он договорится с Хаимом процентов за сорок… да, ну, кстати, ему и трети хватит, борову жирному — и они установят в кабинете у его сеструхи хорошую полицейскую камеру для слежения. Это такие, с гибким шлангом, просверлил стену или потолок, поставил и снимай. Каждый раз, когда сеструха Хаима будет просить детишек раздеться для осмотра — у него в копилке будет прибавляться запись.

А ведь эта запись — пусть она нужна не всем — дешевле полтинника точно не пойдет.

Допустим.

К примеру, приходит к Толстому Полю какая-нибудь одинокая мамаша с муниципальными талонами — а Поль подсказывает, что есть хороший способ заработать, заработать много и быстро, и для этого ей надо просто подняться этажом выше и постучать в дверь. От нее не убудет, баба она и есть баба, верно? А у него — будет постоянный поток свежих, не затасканных женщин, которых можно снять на видео. Господи, да такие видео у него с руками отрывать будут!

Просто замечательно.

Но это еще не все. Как насчет детей?

Все деловые в квартале знали, что банда Одноглазого Жака торгует детьми. В основном детей скупали у беженцев, могли отобрать ребенка за долги или сиротами — но через его руки проходило как минимум несколько десятков детей в год. И если поговорить с ним… скажем, пятьдесят на пятьдесят. От детей ведь тоже не убудет, верно? А такие видео должны стоить…

Жером нахмурился. Что он, совсем дурак, что ли. Ага, иди, договорись с Одноглазым Жаком. У него как минимум пятнадцать человек и у каждого ствол. А если еще Кузнечик, бывший легионер, у которого, по слухам, есть пулемет. И у него рыл двадцать, не меньше. Если он к ним придет, такой умный — в лучшем случае, ему поставят крышу, и он будет отдавать почти все заработанное этим бандюганам. А в худшем — отберут все деньги, замочат, разрежут на куски и спустят в канализацию. Нет, идти к ним сейчас — верная смерть. Или рабство.