Константин Калбазов - Лютый зверь

– Ну значит, привлеку селян. Пора им должок начинать отрабатывать. А с литьем и они справятся, там особой премудрости нет.

– Это не дело. У тебя с ними уговор был до следующего урожая. А так что же получается? Сам же слово свое и нарушишь.

– Они только рады будут начать отрабатывать долг.

– А мне этого не надо. Не собираюсь я им помогать сейчас. Сам знаешь, для чего все затеялось, а так – все впустую.

– Выходит, подвел я тебя, – сокрушенно вздохнул Богдан.

– Ерунда. Привлечем Гораздовых ребят, там их уж десяток.

Горазд и впрямь сам превратился в десятника. Парней к нему набирали по давнему принципу: возьми Боже, что нам не гоже, – самое отребье. Но, правда, брали из тех, кто был готов ухватиться за возможность выкарабкаться из той безнадеги, в которой пребывал. Кроме той четверки, что была взята в тайной долине, остальные на службу поступили по желанию, представители городской голытьбы. За прошедшее время парней уже успели изрядно поднатаскать. Их десятник, сам прошедший суровую школу, столь же сурово учил своих подчиненных. Сколько они расходовали пороха и иного снаряжения – подумать страшно. И если бы не удалил их Виктор в лесную глушь, то вопросов было бы куда больше, чем ответов на них. А так вроде и шум-тарарам, поблизости и зверье не ходит, но никто посторонний ничего не слышит.

– Да ведь воинскую науку постигают, им же на ворога идти! – забеспокоился Богдан.

Он успел уже проникнуться духом ответственности за отряд Виктора. Его надлежало снарядить к бою должным образом, и пока у него это получалось.

– Нет иного выхода.

– Не трогай ребяток, пусть учатся. Чем крепче постигнут свое дело, тем горше будет гульдам. Нельзя к работе приставить крестьян – значит, закажу в Звонграде. Пусть чуть дороже, нежели в Рудном, получится. Но если плату за дорогу вычесть, то не особо.

– Хм. А об этом я и не подумал. Значит, с этим решили.

Виктор произнес это, уже усаживаясь за стол в тепло натопленном доме и млея от охватившей тело истомы. Ему стоило большого труда не повалиться прямо на лавку и не уснуть. Парням было куда проще. Не обращая внимания на то, что девчата под руководством Беляны споро собирают обед, они именно так и поступили. Вроде и неудобно – лавки жесткие, узкие, – но это смотря с чем сравнивать. За прошедшее время парни изрядно вымотались, так что просто теплое помещение уже было большим благом, нежели то, на которое они могли надеяться. Волков специально подобрал время так, чтобы приехать на подворье в середине дня. В это время здесь обычно никого не было, разве что только какая нужда заставляла путников припоздниться.

Глянув на своих людей, Виктор тяжко вздохнул. О лошадях сейчас проявляли заботу братья Горазда, ради такого дела оставили все свои занятия. Все же два десятка лошадей – это не баран чихнул, поди-ка всех обиходь! Но вздыхать можно хоть до самой Пасхи, а с начала дела и без того крюк временной изрядный вышел. Теперь нужно спешить в крепость, так что нужно сразу уж все закончить, а если останется время, то и вздремнуть можно.

– Пивка, Добролюб?

– Спасибо, Беляна, не время. Лучше холодного кваса.

– Холодный квас? Да ты же с мороза. Или хочешь, чтобы хворь свалила?

– Пиво или что горячее сморит сразу, а мне недосуг. Принеси квасу.

– Хорошо.

– Так вот, Богдан, – когда отошла Беляна, продолжил Виктор, – в Звонград тебе все одно ехать. Поэтому закажешь у Рукодела стволы минометные.

– Так ты же сказывал, из металла ладить будем?

– Деревянные больше полусотни вряд ли выдержат. Да только их и бросить при случае не жалко, а то и вовсе порохом зарядить да подорвать. Размеры у тебя есть, так что ему остается только изготовить.

– Понял. Сделаю.

– И еще. Закажешь ему еще десятка три похожих стволов, только стенки в два раза тоньше, а сам ствол – не больше локтя длиной.

– Ты бы объяснил, на что, чтобы я голову не ломал.

– Думаю пушку смастерить. Вот гляди. Делаем затравочное отверстие, заряжаем порохом и картечью. Крепим кремневый замок, к крючку вяжем бечевку и протягиваем ее на дорогу. Человек задевает веревочку, замок срабатывает – и в ворога летит картечь.

– Не выдержит ствол-то. Картечь, может, и метнет один раз, да только разорвет его сразу, разметает по сторонам.

– Того и добиваюсь. Одноразовая картечница выйдет. Нас поблизости не будет, пусть потом гадают, что это такое было.

– А отчего хочешь кремневый замок под нее ладить?

– Ну не фитиль же.

– А что, если колесико с кремнем? Кресала эти мы ладим легко. Останется только пружинку приделать да сторожок. Все сами сладим из бронзы. Детальки небольшие получаются, так что много не уйдет. Только пружины придется закупить. Но на круг заметно дешевле выйдет, чем замок на это дело пускать.

– Уел, старый.

– Скажешь тоже – «старый». Я это…

– Говори, чего замолчал-то?

– Мы с Беляной венчаться хотим.

– Давно пора. Год она выдержала, у тебя тоже уж срок прошел. Не хмурься. Жизнь – она продолжается. Я рад, что хоть ты сердцем оттаял. Еще бы Горазда оженить и посадить каким делом заниматься.

– А сам?

– Зверь я, – сказал и сразу помрачнел, словно прямо сейчас готов идти резать всех подряд.

– Это не ты зверь, это он в тебе сидит. А прогнать его у тебя сил недостает. Нам с Гораздом помочь сумел, а на себя-то тебя и не хватает.

– Может, и так. Ладно, не стоит об этом. Все ли понял?

– Все. На венчание-то приедешь?

– Нет. Не надо знать сторонним, что нас многое связывает. Боюсь, возжелав посчитаться с Вепрем, доберутся до вас.

Все же Виктор был сделан не из железа. Повалился-таки на лавку, успев строго-настрого наказать: как только какой-либо караван подойдет или сумерки опустятся, чтобы его непременно разбудили. Так и поступили. Караван втягивался на подворье, и уже смеркаться начало. Виктор позволил людям только поесть горячего, после чего погнал всех в путь, не забывая хоронить свое лицо. Незачем посторонним видеть его. Тем более что путь каравана лежал в сторону границы. А ну как весть дойдет до воеводы! То, что придется в ночь выезжать, его ничуть не смущало. Чай, не впервой. Опять же земля укутана снегом, и видно очень неплохо.

Градимир встретил десятника разведчиков с нескрываемым нетерпением. Больно долго те отсутствовали, по осени обернулись куда быстрее. Но вот они въехали в ворота, все в наличии. Видать, обошлось. Добролюб едва спрыгнул с седла, как тут же был вызван к начальнику. Не сказать что это его обрадовало. Ночью разбушевалась метель, досталось им изрядно. Да ничего не поделаешь, вольная она или невольная, а служба есть служба.

Весть, которую принесли разведчики, воеводу никак не порадовала. Да и не могла порадовать. Если даже забыть о том, что война ни процветанию, ни спокойной жизни никак не способствует, то остается еще и то, что командует он пограничной крепостью. Выходит, и врага ему встречать в числе первых. Обережную ворог никак не минует, из-за нее все затевается, как есть из-за нее.