Анастасия Парфенова - Город и ветер

Магистр воздуха откинулся на спинку кресла, задумчиво вертя в пальцах перо. Оставалось еще одно сообщение. И решение, будет ли он это сообщение отправлять.

Осторожно положил перо на стол.

Таш. Таш д'Алория. Лэри Таш вер Алория, старейшина клана сокола.

А ведь Вы подставили меня, леди адмирал. Жестко, расчетливо, прекрасно отдавая себе отчет о последствиях. И не в первый раз.

Даже не в десятый. О, он отлично знал, на что способна его жена в случае необходимости, однако...

Сколь далеко должно простираться терпение?

За окном было так подозрительно, что даже полностью лишенный магии человек не мог не понять: грядет буря. Тэйон закрыл глаза, пытаясь одновременно и вспомнить, и забыть.

Терпение...

Свою будущую супругу молодой лэрд клана сокола впервые увидел за день до свадьбы. Юному магу едва исполнилось шестнадцать, когда ему сообщили о том, что интересы клана требуют, чтобы глава его женился. Скоро. Завтра. На своей двоюродной прабабушке.

Первой реакцией Тэйона было: «нет».

Точнее: «НЕТ». Спокойное и очень твердое.

Лия вер Алория, бабушка Тэйона и старейшина клана, растившая и воспитывающая юного лэрда после гибели его родителей, и бровью не повела. Брак был делом решенным, договоренность существовала еще до рождения мальчишки, и учитывать его вздорные капризы никто не собирался.

Тем не менее лэри Лия не стала использовать свою власть вдовствующей лэри и отдавать сжигающие мосты приказы. Она просто поговорила с внуком.

Есть такие слова: «Благо клана». Из-за них ломают даже самые гордые души.

– Это очень просто, мой мальчик. Я думала, вы и сами понимаете, но если нет, придется повторить еще раз.

Он не дрогнул в ответ на оскорбление. И промолчал.

– Во время штурма Соколиного Гнезда и последовавшей за ним резни почти все чистокровные сыновья и дочери сокола погибли. Мой сын тогда уже был женат на женщине не из клана, да и я сама сокол лишь наполовину. Этим и объясняется, что, хотя в вас и течет истинная кровь Алория, она спит.

На этот раз Тэйон все-таки дрогнул. Истинная кровь сокола – так называли уникальный, тщательно оберегаемый генокомплекс, позволявший кровным сыновьям и дочерям принимать облик тотемного прародителя клана. Да, у него были нужные гены. Но они дремали, и потому юный глава соколов никогда не узнает, что означает парить в воздухе, расправив хищные крылья. Всю его жизнь этот факт был источником стыда, злости и тщательно скрываемой неуверенности.

– Единственный способ вновь активизировать рецессивный ген, это брак с женщиной, в жилах которой тоже течет кровь соколов. В настоящий момент существует пять таких женщин. Ракайа и Нияна исключаются – они, хотя и чистокровные дочери клана, слишком близкие родственницы. Такое скрещивание приведет к вырождению.

– Троюродные сестры, – поморщился Тэйон, – ненамного ближе двоюродной прабабушки.

– Они, как и вы, – прямые потомки Айты Ветреной. От нее всей линии достался сплетенный с геном оборотизма рецессивный дефектный ген. Находясь в неактивном состоянии, он никак не влияет на развитие носителя, однако если два таких гена встретятся, потомство может оказаться нежизнеспособным. Сейчас клан проводит интенсивную фильтрационную терапию, но вы знаете, как трудно разделить гены, находящиеся на одном участке хромосомы и наследуемые в одной связке. Контролируемый кроссинговер (Кроссинговер – взаимный обмен участками парных хромосом, приводяший к перераспределению локализованных в них генов) всегда представляет собой определенную опасность, и приходится действовать очень осторожно. Через одно, максимум два поколения мы полностью избавимся от дефекта, и тогда можно будет скрещивать потомков Айты, но до тех пор на подобные браки наложено табу. Остаются три возможных варианта. Нимина подошла бы, но она уже слишком стара. Талина вер Онье подошла бы идеально, но она – наполовину барс и занимает очень важное место во внутренних генетических планах этого клана. Браки ее потомков расписаны барсами на три поколения вперед, и пытаться заключить с ними генетический договор нереально. Остается Таш. Незаконнорожденная дочь вашего прапрадедушки, она не является потомком Айты, зато несет в себе нужный нам рецессивный ген, который, как и у вас, находится в пассивном состоянии. В ваших общих потомках Древняя кровь встретится, и они получат способность изменять облик.

– Но Таш вер Алория – ваша ровесница, она старше Нимины!

В старческих глазах на мгновение мелькнуло что-то... Смех?

– Она – незаконнорожденная дочь Раташшарры, королевы шарсу. А шарсу, как вам известно, живут гораздо дольше людей, даже кланников. Физически она достаточно молода.

Для Тэйона это прозвучало откровенно угрожающе. Молодой лэрд упрямо поднял подбородок.

– Нет, – твердо и окончательно. Приводить аргументы в споре было бессмысленно, Лия кругом права. В таких ситуациях оставалось лишь ничем не прикрытое упрямство.

Старая женщина и бровью не повела.

– Вы должны, лэрд. Ваш долг – вернуть соколам истинную кровь.

Молчание. Две пары янтарных глаз – одни молодые, ясные, полные не выплеснувшейся ярости, другие стареющие, выцветшие, но продолжающие излучать несгибаемую силу – сцепились в неравной схватке.

Схватке? Это было нечто посильнее. Лия вер Алория не сражалась, она с холодной расчетливостью палача ломала волю внука о скалы его долга.

Наконец Тэйон опустил голову, пряча взгляд. Когда Лия заговорила, в ее голосе было лишь прохладное удивление:

– Мне всегда казалось, вы прекрасно осознаете, чего требует от вас честь сокола, и готовы выполнить свои обязанности. Что изменилось? Или я ошиблась?

Не оставалось сомнений, что в случае такой ошибки старая соколица не постесняется исправить промах, устранив неудачного потомка. Как портящего породу.

Тэйон сделал глубокий вздох:

– Моя жизнь – служение клану и чести предков. Но... так рано! Неужели нельзя выждать еще хотя бы пару лет?

– И позволить вам погибнуть в одной из каких-либо рисковых затей или в очередном безумном эксперименте со стихиями? Увольте.

Возразить было нечего. Юный Тэйон не отличался осторожностью или благоразумием даже по меркам халиссийцев.

Если бы он позволил себе погибнуть, не оставив клану носителей древней крови... Более страшное предательство представить было сложно.

«Терпение, – мысленно сказал себе Тэйон. – Главное – терпение. В конце концов, ничего страшного не происходит. В крайнем случае я всегда могу отправить жену в монастырь. Куда-нибудь подальше, в Таолин. Или просто отравить».

– Возьмите, – Лия осторожно развела старческие ладони, и в них с тихим звоном материализовался резной хрустальный флакон, наполненный светящейся сине-фиалковой жидкостью. – Начинайте принимать прямо сегодня.