Владислав Выставной - Тварь

Сталкер посмотрел на него и встретил жесткий, не свойственный другу взгляд. Отвел глаза. Не говоря ни слова, осторожно попятился, извернулся и ловко пополз вдоль стены – как раз в ту сторону, куда указывало «предчувствие» приятеля. Бука проводил его все тем же, отстраненным, будто чужим, взглядом.

Не было это никаким предчувствием. Теперь Бука знал это наверняка. Как знал и то, что перестает контролировать и собственные эмоции, и слова, и даже саму волю. Это не было страшно – он принимал происходящее равнодушно, словно бы наблюдая со стороны. Странное ощущение: было похоже, будто бы тело, ослабленное вторжением ученых-изуверов, сдавало под напором какой-то чужой силы, все прочнее обосновывающей внутри. И ничего поделать с этой силой было нельзя. Можно было лишь подчиниться – и исполнять ее волю.

Потому что сила не оставит его в беде. Она защитит от врагов, прикроет, укажет верную дорогу. С ней можно ничего не бояться – ведь он нужен ей. Зачем – ему не положено знать. Его дело – просто исполнять волю этой неведомой силы…

Бесшумно подкрался вернувшийся Маус, подполз к друзьям, осторожно высунулся из укрытия бегло осмотрелся. Сказал:

– Ну, что, прав наш провидец: там свободно. Правда, радиация зашкаливает… Но если быстро просочиться, может, и не сильно поджаримся. Держите!

Он вынул из кармашка «разгрузки» несколько объемистых капсул антирада, раздал. Давясь, в сухомятку поглотали капсулы и, пристроившись за сталкером, поползли вокруг здания. На словах все выглядело куда проще. Но ползти по разбитому асфальту, усыпанному обломками кирпича, развороченной ржавой арматурой и прочим мусором – удовольствие не из приятных. Поэтому, оказавшись в небольшом закутке из облезлых стен, все почувствовали заметное облегчение. Поднялись на ноги, отряхнулись: трудно избавиться от этого въевшегося рефлекса, даже с учетом того, что оценить чистоту одежды, вроде как, и некому.

– Здесь «мертвая зона», – сказал сталкер, указывая в узкий промежуток между зданиями. – Если будем двигаться быстро и тихо – есть шанс проскочить вон до тех зарослей. В общем, рта не отрывать, делать как я…

Он решительно направился в узкую «расщелину» меж стен. И замер от неожиданности: прямо на пути возник худощавый человек в полевой форме, преспокойно шедший навстречу и совершенно не замечающий застывших в тени вооруженных людей. Наверное, он забрел сюда по естественным надобностям – оттого, и был столь сосредоточен на расстегивании собственного ремня. А зря: Маус не стал деликатно дожидаться, пока военный справит нужду. Он стремительно бросился вперед и двумя четкими ударами приклада – в живот и в лицо – моментально вырубил его. Подоспели остальные. Маус уже усаживал офицера (судя по погонам, это был капитан российского или украинского контингента), прислонил его спиной к стенке.

– Вроде живой, – сообщил сталкер. – Попробуем с ним пообщаться, раз уж у нас вышла такая приятная встреча.

Пока он хлопал капитана по щекам, Ника успела вытащить у того из кобуры пистолет – ее больше привлекал этот вид оружия. Капитан застонал и с усилием разлепил веки. Первое, что он увидел – это ствол собственного пистолета, маячащий перед глазами, а первое, что услышал – это слова Ники:

– Хоть слово вякнешь – я из твоей рожи кровавое месиво сделаю! Понял меня, красавчик?!

– Ты ее лучше не зли, – посоветовал Маус, уткнув ствол «винтореза» офицеру в живот. Ощутимо вдавил металл в мягкое. – Да и меня расстраивать не советую. Понял?

– Понял… – сквозь зубы процедил капитан. – Кто вы такие?

Сталкер недобро усмехнулся:

– Ну, как же, знаю – офицерские замашки. Привык сам задавать вопросы, да? Только сейчас вопросы буду задавать я. Численность, состав подразделения, цели? Нахрена вас столько сюда набежало? Что здесь делают «экологи»? И этот, как его – Бах – что он у вас делает?

– Отвечать не имею права, – отрезал капитан. На Мауса он смотрел с вызовом, даже жестко – будто ощущал себя хозяином положения.

– Ну, как хочешь, – не стал спорить Маус. – Будь у нас свободное время, мы бы, конечно, поиграли в твою любимую игру – «партизан в гестапо». Я бы вел допрос с пристрастием, я ты бы геройски молчал. Только времени у нас нет, и пафосно расстрелять тебя перед строем я тоже не смогу. Просто нажму сейчас на курок – и ты сдохнешь в грязной подворотне, со спущенными штанами, в своей собственной луже. Ты же знаешь: «винторез» стреляет тихо – но наверняка.

– Чего вы от меня хотите? – быстро спросил капитан. Живописная перспектива, представленная сталкером, ему определенно не понравилась.

– Ответов, дорогой мой, ответов. И не тяни резину. Итак, что здесь нужно военным?

– Спецоперация, по захвату одной обитающей здесь твари, – коротко сказал капитан.

– Что за тварь? – настойчиво продолжал сталкер. – Мутант?

– Вроде бы. Не знаю, – капитан дернул плечами. – Говорят – особо опасный.

– Странно как-то, – ледяным тоном сказала Ника. – Военные охотятся за мутантами? С каких это пор?

– Мы выполняем приказ, – огрызнулся офицер. – Наша рота занимается прикрытием. Непосредственно захват – на научной и ударной группах. Это все, что я знаю.

– Он врет, – сказал Бука. – Он знает – и каков план действий, и что это за мутант. Просто время тянет.

Он приблизился к пленному и единственное, что увидел в его глазах – беспредельный ужас. Несомненно – капитан понял, кто перед ним. Возможно, он видел фотробот, а может, у военных появились и фотографии. Это было не важно, главное в другом: этот человек пришел в Зону, чтобы его убить. И это было посягательством не только на него. Это был вызов той силе, у которой были собственные планы на Буку.

Капитан попытался отползи назад – стена остановила его. Маус придержал его за плечо, сказал снисходительно:

– Да ладно, начальник, не рыпайся. Ничего мы тебе не сделаем. Сейчас только свяжем – на всякий случай…

Сталкер принялся стягивать с капитана портупею, ловко соорудил ременную петлю, собрался, было, его обездвижить. Но все пошло не так. Тело военного вдруг выгнулось дугой – будто через него пропустили ток высокого напряжения. Капитан забился на земле, как в эпилептическом припадке, глаза закатились, изо рта обильно поползла пена. Трясся он недолго – пока из ноздрей и ушей с мерзким звуком не брызнула кровь. Тело содрогнулось еще раз – и застыло, скрюченное смертельной судорогой.

Друзья в растерянности наблюдали за агонией, не зная, что происходит и что предпринять. И только Бука ощутил, как прямо откуда-то из глубины его собственного тела, из района солнечного сплетения, той раны на его груди к несчастному протянулась злобная, колючая молния. Можно было не сомневаться: капитана убило ОНО, спрятавшееся в глубине его тела.