Альберт Максимов - Путь Сашки. Книга третья

— Нет, что, вы. Меня хотят убрать. На тот свет.

— Так. Продолжай.

— Полторы седьмицы назад я чудом остался жив. Если бы не назойливая муха, то быть моей голове со стрелой.

— Кто стрелял?

— Кто — то из наших. Дело было на тренировке.

— А может, случайность?

— А вчера мне на голову чуть случайно не упал камень с галереи. Я остановился поправить перевязь, и к моим ногам упал камушек. С полпуда весом. Если бы не перевязь, то попал бы в голову.

Лайс этот случай выдумал, не говорить же Ноксону о попытке его отравления? Тогда придется рассказать и про парней и про убитых хаммийцев и про теперь приговоренного к смерти им, Лайсом, хаммийца Исасу.

— Забавные случайности.

— Только забавные? Это все, что ты скажешь?

— Нет. На твое место кто — то метит, это ясно. Только что ты от меня хочешь? Провести расследование?

— Когда оно закончится, меня уже не будет на этом свете.

— Вот именно, сам же знаешь, как у нас расследуют. Разве что заплатишь. И немало, тогда, глядишь, может и прок какой будет. Хоть шевелиться начнут.

— А тебе разве не все равно, кто будет в твоем десятке? Я ведь регулярно плачу.

— Не ты один. А после заполнения вакансии мне перепадет, сам знаешь, четыре золотых. Чем больше подвижка, тем больше выплат.

— Вот как? Но, господин десятник, вы не догадываетесь, кто захочет стать старшим солдатом вместо меня?

— Якир или Исаса.

— Хаммийцы.

— Хаммийцы. И старшим солдатом станет тот, кто даст больше. Лайс, ничего личного. Ты мне нравишься, ты хороший солдат, не то что эти. И платишь. Соображаешь. Но и они платят.

— За место в сотне командиру идет двадцать золотых и четыре десятнику, то есть тебе. За место старшего солдата деньги получишь только ты или нужно поделиться с командиром?

— Не слишком ли много ты хочешь знать?

— Не обижайтесь, Ноксон. Я совсем не к этому. После старшего солдата идет десятник. Сколько командир получит за это место?

Ноксон нахмурился.

— Когда съедят меня, следующим будете вы.

— Откуда у них такие деньги? — неуверенно произнес десятник.

— У хаммийцев? Найдут! Сколько стоит место десятника? Пятьдесят? Сто золотых?

— Так их еще окупить надо.

— За полгода окупят. После того, как разберутся со мной и с вами, уберут и остальных семерых не хаммийцев. Семь вакансий. Вот сразу двадцать восемь золотых новому десятнику. И этот трактир, я уверен, перейдет в его руки. И золотой в месяц с каждого солдата. Всего девять в месяц получается. Очень выгодное место. Но на пути стою я.

— Не очень — то ты и стоишь. В десятники можно попасть и через твою голову. Кто заплатит затребованную командиром сумму, того он и сделает десятником.

— Может быть и так, я не спорю. Но начинают — то сейчас с меня.

— И что ты от меня хочешь? Где мне искать твоего недруга?.. Ладно, допустим, это Якир или Исаса, но как узнать, кто именно?

— Я понимаю вас, Ноксон. Буду осторожным. К вам же у меня только одна просьба: в случае чего не очень радуйтесь возможности заработать четыре золотых. Они могут выйти боком.

— Ладно, возможно, ты и прав. А если бы ты еще и компенсировал мои возможные потери, то было бы совсем замечательно.

— Тогда договорились. Но я ничего не обещал. Компенсация будет возможна только если она того заслуживает.

— Ну — ну, — ответил десятник.

После этого они допили кувшинчик и Лайс, попрощавшись с Ноксоном, поехал в казарму. А тот остался в трактире, хозяина которого он взял на защиту, конечно, не бесплатно, для решения неких финансовых дел.

Вернувшись поздним вечером в казарму, первым, кого увидел Лайс, был Исаса. Лайс удивился взгляду хаммийца. Злому — это было понятно. Но в уголках его глаз горели торжествующие искорки. Странно. Неужели он не знает о резне в доме Грейта? Ведь пошел второй день. Исчезновение двенадцати стражников не могло пройти бесследно. Да и сам Исаса еще до ухода Лайса исчез из замка.

— Лайс, не желаешь пропустить по кружечке хорошего винца?

— Спасибо, Исаса, но я уже его выпил изрядно.

— А сыграть в кости?

— Нет, завтра нам рано вставать. У нас же дежурство. Я иду спать.

Глаза хаммийца радостно загорелись.

— Тогда завтра после дежурства. Согласен?

— Завтра можно.

Странный разговор. Этот хаммиец что — то задумал. Но что? Пора с ним разбираться. Но теперь недолго осталось. Грейт его уже видел, запомнил в лицо. И если завтра вечером, как только закончится дежурство, Исаса уедет из замка, парни за ним приглядят, и постараются схватить. А если это будет трудно, то откуда — то издалека прилетит стрела или арбалетный болт. И проблема будет решена. С этими мыслями Лайс заснул.

Утро следующего дня оказалось солнечным. Да, весна все больше и больше вступает в свои права. Лайс даже вышел во двор замка, чтобы немного погреться на теплом весеннем солнышке. Но почти сразу же вслед за ним из дверей замка вышла группа вооруженных людей. Командир стражников, десятник Ноксон и четверо стражников — хаммийцев. У Лайса неприятно засосало под ложечкой. Все они направились в его сторону.

— Лайс, твой меч, — приказал десятник. И не дожидаясь, когда Лайс начнет его отстегивать, к нему подскочили хаммийцы. Двое вытащили мечи, приставив их к его груди и спине, а двое других стали его разоружать. После этого Лайсу связали руки.

— Милорд, — обратился старший из стражников к командиру стражи, — надо бы обыскать его комнату.

— Хорошо, пойдемте.

Лайса повели в казарму. Здесь хаммийцы первым делом заглянули в его сундук и с довольным видом вытащили два золотых браслета. А потом старший из четверки стражников загнул матрац на кровати Лайса и достал оттуда золотую подвеску.

— Золото не мое. Мне его подбросили.

— Негодяй! — побагровел командир. — Ты будешь повешен!

— За что, милорд?

— За убийство уважаемого купца Фиридора с семейством.

— Когда это было?

Но командир уже уходил из казармы. Оставшийся рядом десятник, ответил:

— Вчера вечером.

— Но я же вчера был с вами в трактире.

— Ты это сделал после трактира.

— Когда же я успел? Я вернулся еще не очень поздно. Меня видели.

— Исаса видел, что ты вернулся далеко за полночь.

— Он лжет!

— Хватит болтать, — вмешался старший стражник, — пора тебе и в темницу.

А когда они вышли во двор замка, хаммиец сказал:

— Тебе все равно умирать. Я обещаю убить тебя легко. За это отдай свои деньги.

— Золото, что у меня нашли, подброшено. Этого для обвинения мало.

— Тебя видела служанка купца. Она тебя опознала.

— Когда? Я же не выходил из замка.

— Когда опознала? — Хаммиец рассмеялся. — Сегодня, через час, когда ты будешь в темнице.

Старшего стражника поддержали остальные хаммийцы, громко захохотав.