Юрий Иванович - Обладатель-десятник

Клещ широко улыбнулся:

– Тогда я ваш, со всеми своими тараканами! – Он вновь посмотрел на женщин. – Рад буду познакомиться. Вы здесь на таком же положении, как и я?

– Не совсем. Это мои жены, и они более чем натуральные, – ошарашил его Иван.

Он представил их, сказал, что есть еще и третья жена, и добавил, кивнув на Елену Сестри:

– Она имеет кучу паранормальных способностей. Иначе говоря, потомственная ведьма…

– А ведь я о вас, Елена, слышал! – воскликнул полковник. – И намеревался встретиться и поговорить. Вы бы при желании нам очень могли помочь.

Ведьма величественно кивнула, а Иван сказал:

– Считай, что она уже давно работает для пользы народа и делает это с максимальной отдачей. Ну а Елена Шулемина – актриса кино, живет и работает в Москве, сюда приехала на короткое время. Скорее всего завтра уже уедет…

Но у актрисы было свое мнение на этот счет.

– Вряд ли я еще целую неделю смогу отправиться в дальнюю дорогу, – вздохнув, сказала она, и это прозвучало так естественно, что и ни у кого и мысли не возникло о том, что она играет. – С этим токсикозом… Нельзя рисковать здоровьем нашего будущего ребенка.

Иван нахмурился и открыл рот, но тут же его и закрыл. Ведь в последнее время Елена и в самом деле несколько раз говорила о недомогании. Вроде бы вскользь, но факт оставался фактом: она заранее приготовила уважительную причину, чтобы остаться здесь еще на некоторое время. И ведь ничего тут не поделаешь! Она же будущая мать, все ее берегут и ей сочувствуют. Даже Ольга скорей на Ивана ругаться станет, чем выпрет подругу в Москву в таком «плачевном» состоянии.

– Там видно будет, – наконец сказал он и взглянул на полковника: – Давай ешь и отправляйся к команде на помощь. Там сейчас как раз тебя друзья оплакивают и решают, где и как хоронить будут.

– Только возле жены своей хочу лежать! – чуть не вскочил со стула фантом. – Да только… никто об этом от меня никогда не слышал…

– Так это дело поправимое, – сказал Загралов. – Пиши завещание и подписывай вчерашним числом. Думаю, что твои соратники и без нотариуса ему поверят. Положим его у тебя дома на видном месте. Да сам и положишь…

– А такое возможно?

– Теперь для тебя многое возможно. Пиши.

– А можно будет кое-что на память забрать? Рисунки детей…

– Конечно. Подыщем надежное место для их хранения.

Завещание получилось объемным и многозначительным, ведь Клещ получил уникальную возможность обдумать его уже после своей смерти. И он использовал эту возможность на полную катушку. Еще и обнадеживающую весточку решил оставить для своего лучшего друга генерала. Правда, тут уже не обошлось без консультации с обладателем, а тот посоветовался по связи со всеми фантомами. Было решено не перегибать с мистикой, и в результате получились такие строки:

«Чтобы со мной ни случилось, я всегда вернусь и отомщу своим обидчикам. С того света, с иного, но обязательно их достану! И будет как в той мечте, которую я однажды с другом обсуждал у костра возле Байкала: каждый подонок получит по заслугам!..»

Этим другом и был генерал, с которым они и ночевали однажды у знаменитого на весь мир озера. Тогда Клещ и размечтался, что если вдруг погибнет, то получит новое тело и продолжит наводить порядок. Генерал тогда еще будучи майором, с иронией воспринял слова товарища, желторотого лейтенанта, но наверняка разговор запомнил и намек должен понять.

Вот так Алексей Васильевич Клещ стал фантомом номер пять.

На следующий день после засады бандитов на работников ФСБ пришлось попотеть как самому обладателю и его фантомам, так и многим другим людям, которые, казалось бы, к делу непричастны. Следовало подспудно подготовить общественное мнение к завершающему этапу операции: ликвидационному.

Главной проблемой были расстояния. Загралов не мог отправить фантома далее чем на сто километров. Вот не получалось у него, как он ни старался, и все! А ведь треть всех преступников находилась вне этой зоны, многие окопались в Москве. Между тем наказать показательно и жестоко следовало всех без исключения.

Дед Игнат не покладая рук трудился в пещере. К нему то и дело заскакивал то один, то другой фантом, доставляя нужные травы, корешки, прочее. Да и лабораторного оборудования старику постоянно не хватало. Пожалуй, только едой он не интересовался, восхваляя тамошнюю родниковую воду, да свои чудодейственные, взбадривающие эликсиры и снадобья. Ну есть-то, положим, его еще заставляли, а вот жить заставить уже никто из людей не смог бы. Только идея! Только мечта о невероятном снадобье удерживала старика при жизни. И ведьма, посматривающая в астрал на его нити жизни, недоуменно пожимала плечами: «Не пойму… То ли он уже вчера умер, то ли через два часа умрет…»

Часов по пять в день вместе с оригиналом трудился в пещере и фантом целителя. Вот тогда в обжитых недрах плоскогорья начиналось веселье. Оба экземпляра живого разума так друг друга подначивали, высмеивали и критиковали, что слушать их без улыбки было невозможно. Словесно они объединялись только в одном случае: когда шло обсуждение записей, доставленных от Михаила Станиславовича, да во время составления ответных посланий исследовательского толка. Оставшийся в поселке ученый работал над разгадкой старки и уже не удивлялся постоянно ведущемуся обмену результатами. Вопрос его Иван проигнорировал, и Романов решил, что целитель прячется где-то совсем рядом. Вплоть до пребывания в одном из домиков для рабочих, которые так и стояли на территории Лесной Плеши. Да ему было и неважно, куда подевался престарелый приятель. В негласном соревновании химик-микробиолог был стопроцентно уверен: победит именно он. Иного не дано! Старик просто не может выдержать такой умственной нагрузки. Понятно, что ученый не знал самого существенного: целителю помогает не только его двойник, но и все фантомы. В пещере исследования велись более результативно, ведь порой брошенные вскользь слова могут подтолкнуть мысли в верную сторону.

Получилось и у Отшельника угадать нужное направление для своих исследований. А именно: он многими способами исследовал то вещество, которое вырабатывали личинки при поедании плесени. Те самые коконы, которые они вили для своего превращения в бабочку. Вещество получалось все равно ядовитым, в принципе убивающим любую жизнь. Но в то же время становилось как бы более мягким и несколько избирательным в воздействии. И, регулируя его пропорции, можно было бы воздействовать на что-нибудь отдельное в теле человека, что следовало уничтожить для оздоровления организма. К примеру, на раковые клетки.

Если бы удалось справиться с этим бичом человечества, это стало бы мировой сенсацией.