Константин Калбазов - Феникс

Боцман, увидев это, одобрительно ухмыльнулся, но все же подал знак лодочнику, чтобы тот слегка отдалился. Нечего стоять у борта. Что ж, его право. Осмотром вновь прибывшего старый морской волк также остался доволен, если не сказать, что сильно удивлен. Вчера этот тип кутался в плащ, а потому его снаряжение было не рассмотреть, сегодня же плащ остался в ялике и перед ним предстал до зубов вооруженный боец. И как вооруженный! О таком оружии боцману приходилось лишь слышать. А если учесть, что никто из новичков фактически не имел оружия, разве что ножи (но это скорее средство обихода), то…

Новобранцы построились в неровную шеренгу, что называется — как бык поссал. А вскоре появился и капитан в сопровождении трех офицеров. Один из них, штурман, остался в стороне, двое других сопровождали капитана до конца. На этот раз Бургас был одет куда скромнее. Скорее всего на борту он предпочитал вычурности удобство, поэтому был облачен в ботфорты из мягкой кожи, облегающие брюки и просторную белую рубаху. Дополняли образ широкий пояс с заткнутыми за него двумя пистолями, абордажная сабля и кинжал.

Капитан подходил к очередному кандидату, осматривал, задавал пару вопросов, после чего порой следовал вопрос от одного из офицеров, затем переходили к следующему. Нередко капитан подавал сигнал, и двое дюжих матросов, подхватив неудачника, подводили его к противоположному от берега борту и под улюлюканье команды скидывали в воду. Никто и не думал оказывать сопротивление. С одной стороны, каждого честно предупреждал боцман, с другой — если Виктор все правильно понял, — сейчас на бригантине находилось девяносто заматеревших в морских боях матросов. Короче, возмущаться себе дороже.

Виктор встал в самом конце шеренги. Стоял спокойно, скрестив руки на груди. Если получится проникнуть в состав экипажа, хорошо, если нет — тогда план «Б». Как говорил один киногерой: «План «Б» — это всегда больно». Значит, будет больно. Правда, и труднее одновременно. Этот вариант предусматривал подрыв корабля, устроить который не так сложно: достаточно просто изготовить самодельную мину с механическим взрывателем. В этом случае можно было заполучить только труп Бояна, да и тот придется как-то извлекать из утробы трюма, что и было бы самым трудным. Но нет совершенства под луной. По большому счету, ему плевать на боярича. Конечно, жалко Смеяну, но никто не виноват в том, что Боян сделал все возможное, дабы заслужить нелюбовь Виктора.

Их оставалось на борту еще двенадцать, когда, наконец, очередь дошла до него. Внимательнее взглянув на капитана, Виктор понял, что это опасный тип. На него смотрели умные глаза волевого человека. Ничего удивительного: дураки здесь долго не живут, а слабохарактерные не выходят в капитаны.

— Как звать?

Голос не соответствует внешности крепкого и плечистого пирата, он куда больше подошел бы человеку тщедушного телосложения. Но Виктора удивило то, что капитан обратился к нему на гульдском. Выговор, конечно, не столичный, но сам факт о многом говорит. Выходит, он запомнил его по трактиру. Интересно, к добру это или захочет увидеть, как Виктор плавает? Служить в качестве развлечения для команды Волков не хотел, и он ясно дал понять это всем, когда прибыл на своем транспорте.

— Вепрь.

— Разве я спросил тебя о твоем прозвище?

— А здесь что, набирают на королевский флот?

— Хм. С характером.

— Скажем так, я знаю себе цену.

— На кораблях ходил?

— Разве что добрался до Клузиума.

— И зачем тогда ты здесь нужен?

В ответ Виктор ухмыльнулся, отчего оба офицера непроизвольно сжали рукояти сабель, на которых лежали их кисти. Не обращая внимания на их телодвижения, Волков скинул с плеча карабин и взвел курок:

— Укажи цель.

— Даже так? — с нескрываемым интересом произнес капитан, слегка склонив голову к правому плечу и внимательно глядя на наглеца. Затем обернулся и указал на плавающих примерно в сотне метров четырех бакланов: — Подстрели одного из них.

Задача очень непростая для обычного мушкета, дистанция практически запредельная, а птица не особо велика. Ничего не ответив, Виктор вскинул карабин, а через секунду раздался выстрел. Одна из птиц тут же забилась в воде, остальные резво замахали крыльями и понеслись по водной глади, словно торпедные катера. Оторваться от воды сумели только два баклана, подняться выше, чем на три метра, — один, уйти ни одна птица не смогла.

— Как-то так, капитан.

— Клык?

— Не знаю, как к Бону в абордажную команду, но в мушкетеры — лучше и не надо.

Ага, получается, набираются абордажники и мушкетеры. Ничего удивительного: палубная команда редко участвует в абордажах, и потери в их среде существенно ниже. Ну, это если не дойдет до горячего, стоящие бойцы в их среде — редкость.

— Того и вот этого — за борт. А ты, Вепрь, пойдем со мной.

Каюта капитана была отражением Бургаса, того пирата, что Виктор увидел вчера. Вычурная, богато обставленная до полной безвкусицы. Наверное, это тоже антураж для посторонних глаз, потому как ее владелец в первую очередь предпочитал удобство, а не выпендреж. На борту ему ничего и никому доказывать не нужно, весь бисер предназначался для посторонних глаз. В каюте же приходилось принимать других капитанов и иных гостей, так что нужно было соответствовать общепринятым нормам.

— Значит, говоришь, по дешевым заведениям пусть дешевки ошиваются? — О как, все приметил. — Ну и как же ты оказался там, где мой боцман набирал команду?

— Зашел в несколько заведений, в одном из них боцман вел запись. Записался, — пожав плечами, ответил Виктор.

— А как же дешевки?

— Хм. Оно так, да только почесал я в затылке, подумал и понял, что тут я никто и зовут меня никак. С чего-то начинать надо, начну снизу, не беда.

— Хочешь стать капитаном?

— Если в море не наскучит, как на берегу, то почему бы и нет.

— А на берегу стало скучно?

— Стало.

— Расскажи о себе.

— Хочешь знать, что за птица прилетела к тебе на палубу? Законно. Сбил я шайку и гулял по дорогам. Хорошо гулял, с прибылью. Все мои разбойнички, что живы остались, с достойным кушем осели в разных местах. Но мне на месте не сидится. Скучно. На берегу я вроде уже все испытал, решил пощекотать нервы в море. Вот и все.

— Слышал я об одном Вепре, только он вроде славенин.

— Ха! Значит, и досюда слава докатилась. Это греет.

— Так ты славенин?

— Отчего же — гульд, как и ты. Немного говорю по-славенски, вот и морочил голову всем. А что, все ищут славенина, так и пусть ищут, а там еще и страх. Одним словом, главное — поднять муть, а там можно ловить рыбку почти без опаски.

— Хитер. Хашш давно распробовал?

— И это приметил. Глазастый ты, капитан. Давно, но разума не теряю, свою норму знаю. И от вина можно стать пропойцей, но ты ведь не стал.