Юрий Леж - Знак махайрода

— Как это — чего?.. — немножко подрастерялась от такого странного вопроса вошедшая девушка.

Она не так давно начала свой профессиональный путь и, пользуясь данной от природы нежной внешностью, старалась играть с клиентами этакого ангелочка в чем-то не от мира сего, и было уже в её практике — самые грубые и задиристые таяли от её воздушного образа сказочной принцесски. И хотя перед появлением в компании гастатов её предупредили, что ребята это резкие, непредсказуемые, авторитетов и стереотипов не признающие, она все-таки не ожидала такого откровенного пренебрежения к себе с первых же секунд знакомства.

— Как это — чего? — повторила девушка, старательно преодолевая растерянность и понимая, что надо бы прямо сейчас брать быка за рога. — Немножечко развеяться, развлечься не желаете? А то сидите здесь в полном одиночестве, без женского внимания и ласки…

— Поразвлечься с тобой? — Олигарх резко, с шумом сбросил с соседнего кресла ноги и будто подброшенный пружиной поднялся над столом, внимательно вглядываясь в профессионалку.

— И со мной тоже… — опять подрастерялась девушка, ожидавшая совсем других вопросов и, как минимум, приглашения к столу.

— А ты одна-то нас троих потянешь? — скептически спросил Уголек, перехватывая разговор, заставляя девушку отвлечься от Олли и взглянуть на него, тем самым сбивая её с толку еще больше. — Сомневаюсь я чегой-то…

— А ты не сомневайся, лучше — попробуй… — начала, было, профессионалка, но её тут же перебил насмешливый Олли:

— Не потянет, даже и думать нечего. Один Котяра её полночи прокантует за милую душу до смертных судорог оргазма, а мы с тобой, Уго, будем облизываться и слюной давиться в сторонке…

— А чего сразу как что — так Котяра, Котяра… — привлек к себе внимание и самый молодой из троицы, делая по-детски обиженное лицо и надувая губы. — Как умею, так и получается…

— Да, Котяра может, он такой, — казалось, не обратив никакого внимания на слова блондинчика, поддержал приятеля Уголек. — Разве что — хором её оприходовать? Ну, как тогда, в этом, как его… эх, все время забываю, как городок назывался…

— В Бердхольде, — подсказал Олигарх, вспомнив, какое иностранное наименование было в последнее время на слуху при случайном просмотре телевизионных новостей.

— Во, точняк, в нем, как сейчас помню!!! — нарочито обрадовался Уго, будто и в самом деле мог забыть хоть что-то в этой жизни.

— Ладно, уговорила, Мальвина, — сказал Олли, обращаясь теперь к девушке.

— Не, не Мальвина, — не согласился, снова вмешиваясь, Уголек. — Та с голубыми волосами была, а эта — вишь, блондинка почти…

— Почему почти? — окончательно растерялась названная было Мальвиной.

— Да ладно вам, грызуны, чего на девку-то набросились?.. — с добродушной улыбкой сказал Кот, подымаясь с места и обходя стол, чтобы приблизиться к продолжающей стоять на условном пороге девушке. — А ты, давай, не тушуйся, чего там… сымай трусы, знакомиться будем…

То, что было под платьем у блондинки, звания трусов никак не заслуживало, скорей уж трусишки — две ленточки с полуладонным лоскутом материи при них, но после откровенного жеста Котяры, обозначившего как бы расстегивание форменных брюк, девушка испуганно переступила с ноги на ногу, всерьез подумав, что лучше было бы быстро слинять отсюда, пока не началось… А тут еще и Олигарх с нарочитым хохотом взгромоздил ноги на край стола, едва не сбив на пол стоящий поблизости лафитник.

Почувствовав, что они явно переборщили со своими незамысловатыми развлечениями над профессионалкой, Уголек поднялся из-за стола.

— Стоп, воины! — вскинул он вверх правую руку с открытой ладонью и, дождавшись пока Котяра вернется на свое место, а Олигарх примолкнет, обратился к девушке: — Тебя как зовут?

— Мария… — уже совсем растерянно пролепетала, озираясь через плечо на полупустой зальчик бара, блондинка, прикидывая, успеет ли она на каблуках добраться до выхода или придется скрываться за стойкой бармена.

— Машка, значит, — констатировал Уго. — Ты с подружками или одна? И где база? Ну, не здесь же, в самом деле, нам тебя пользовать…

— Это… ну, есть подружки, конечно, только их собрать надо, — с трудом пересилив себя, вернулась в деловую колею профессионалка. — А место у меня есть, совсем рядом, через квартал, квартирку снимаю, там никто не помешает… да и не дорого со мной совсем, вы не подумайте…

— Хотел бы я глянуть на тех, кто сумеет нам помешать, — саркастически хмыкнул Уголек. — Значит, с подружками, как я понимаю, пролёт… если и дозовешься кого, то часа через три-четыре, да и придут уже с работы, в процессе, так сказать, или уставшие, или, хуже того, в дым пьяные…

Слегка задержав руку во внутреннем кармане френча, гастат вытащил оттуда жесткую еще от новизны крупную купюру красноватого оттенка и, зажав её между пальцами, взмахнул, изображая стилизованные крылья бабочки. Следом за ним и Олли с Котом также быстро и деловито достали подобные же денежные знаки.

— Вот гляди, — сказал Уго. — Это тебе от нас, если всех и сразу… или одна купюрка — от меня, к примеру, если с одним… сутеру твоему отдельно отстегнем, считай, это деньги только твои…

Девчонка с облегчением вздохнула, мысленно укоряя себя, что так легко попалась на незамысловатый, подростковый розыгрыш — грубоватый, бесцеремонный и жестокий по форме, но простой, без извратов и второго черного дна — по сути.

— Ну, если только вы меня обижать не будете… — борясь с собственной жадностью, ответила Машка, не в силах оторвать глаз от купюры в руке Уголька.

Такие деньги, даже в одинарном размере, она бы не заработала и за неделю, ежедневно отдаваясь паре-тройке любителей ангелочков с порочными повадками. А махнуть разом, за одну ночь, едва ли не месячный заработок, да еще «чистыми»… «Вечернее платье куплю, — решительно подумала Машка. — Длинное, с разрезами и чтоб спина голая… а еще браслетик, тот, серебряный, который смотрела на прошлой неделе…»

— Ну, так пошли тогда, чего время терять? — выдвинул конкретное предложение Котяра, хотя с языка его так и рвалось: «Обязательно обидим, за такие деньги-то — как не обидеть?», но гастат сдержал мальчишеский позыв в очередной раз поиздеваться над безответной девчонкой.

— Надо бы еще водки подкупить, — деловито отметил Уголек, кивая на почти опустошенные бутылки. — Да и закуски какой-никакой — тоже…

— Это не здесь, — категорически заявил Олигарх. — В баре тут всё втридорога, лучше по дороге в магазин какой заглянуть, там и затовариться, вот только — закуску на кой? Кажись, нажрались уже до отвала…

— Так мы же не одни, — хмыкнул Уголек и обратился к чуток ошалевшей от такой деловитой энергетики и непривычной щедрости Маше: — Ты чего поесть хочешь? Ну, кроме всяких фруктов, понятное дело…