Вячеслав Железнов - Р.А.Ц.

А там было… неуютно. Пятна мрака ходили ходуном, как будто изнутри что-то пыталось вырваться, прорвать бездонно-черную пленку, причем пятна имели поперечник более километра. Постепенно усилия нарастали, становились более согласованными, обретая единый ритм, частота все увеличивалась, превращаясь в барабанный бой, и вдруг — все оборвалось. Долгая пауза, когда воздух невольно задерживается в легких в ожидании чего-то невероятного, а затем в едином могучем усилии нечто обрушилось изнутри на черные пологи, и они лопнули, осыпались мельчайшим черным порошком, ядовитым, сжигающим траву и деревья, густыми клубами окутавшим окрестности и подхваченный бездумным ветром, даже не подозревающим, какую отраву он несет.

А из-под пленок, стоя по колено в безжизненном пушистом прахе, показались кошмарные существа. Кошмарные, и вместе с тем красивые той самой красотой, которую можно было найти в любом доведенном до совершенства оружии. Да, это было оружие. Путем естественной эволюции такие твари не могли появиться на свет, каждая их составляющая была задумана, изготовлена и протестирована в тайных лабораториях черноглазых магов.

Длинные изящные тела, вместе с хвостом достигающие почти трехсот метров, тела, сплошняком состоящие из белоснежных костей и хитро переплетенных смолянисто-черных жгутов, исполинские рогатые головы с четырьмя глазами — колодцами в первородный мрак, и чешуя — от многометровых пластин на груди до мелких чешуек на костяшках пальцев, на переломах поверхностей чешуйки образовывали бритвенно-острые краевые лезвия. Только два цвета, белое и черное, без всяких компромиссов.

Мариан Этерьен, Познавший Жизнь Ветви Оссэн, смотрел на появившихся существ буквально окаменев. Ранее он только слыщал об этом, рассказы, изобилующие фантастическими подробностями, передавались среди конструкторов годами, и более смахивали на досужие байки, но сейчас… он склонен был поверить в их абсолютную правдивость. Никогда еще он не видел столь извращенного надругательства над Жизнью. Пепельные Драконы, названные так с извечным эльфийским стремлением к красоте, удивительным образом сочетали в себе и Жизнь и Смерть, и последняя явно преобладала. Это было оружие клана Морэтанн, известного прибежища идущих путями не-жизни. Одна из ветвей этого клана в свое время породила Язвителя, опустошившего треть их собственных миров и уничтоженного лишь соединенными усилиями двух кланов.

Пепельные были не живыми и не мертвыми, с равным успехом сочетая и то и другое. Плоти они не имели, лишь кость, покрытую чешуей и перевитую жгутами мрака. Прочность их тел определялась не составляющими материалами, а наполняющей тела магией. Многочисленные органы чувств зрели в широком диапазоне, плюс наработки по эльфийскому сродству дали возможность подключить их к тонким структурам природы, благодаря чему драконы легко могли входить в любой мыслимый биоценоз. Это означало, что глазами и ушами тварей могли становиться деревья, птицы, травы, насекомые, и спрятаться от такого всеобъемлющего наблюдения было — невозможно.

Опасность этих существ хорошо осознавалась предводителями войск Ветвей. С прорывом мембран коллективный щит скачкообразно уплотнился до невероятных значений, сгущаясь в почти непрозрачное марево, управляющие блоки тяжелых магических систем нацелились на неподвижных исполинов, тонко запел воздух позади оборонительных порядков, наливаясь силой для испепеляющего удара.

Драконам на это было в высшей степени начхать. Порождения магии, они обладали настоящими водопадами, океанами силы, свернутыми в тугие глобулы внутри них. Напряжения токов сил были такими, что они начинали вести себя как материальные объекты, глобулу можно было, в принципе, взять рукой, хоть в ней и не было ни одного атома вещества. Для управления потоками столь невероятной мощи требовался искушенный разум, оседлать и приручить тайфун дикой энергии мог только маг из высших — и Пепельными драконами становились именно они. Пройдя трансформу, престарелые высшие обретали новое существование, новую ипостась, и могли послужить клану еще много времени. Вот только все имеет свою цену, а потому трансформа, даря небывалую мощь и остроту чувств могучего вместилища, отнимала взамен самую суть мага. Дракон оставался зверем, умным, хитрым, могущим пользоваться магией, обладающим памятью своего предтечи, дьявольски сообразительным и толковым — но все-таки зверем. Той божественной искры, что отличает разумного от зверя, в них не было.

Системы управления боем людей присвоили драконам наивысший индекс опасности с первым их движением. Трехсотметровые костяные холмы вдруг прянули в воздух. Презрев его сопротивление, раскрылись полотнища крыльев, точеные тела устремились вперед и вверх с невозможным ускорением. Крылья отнюдь не служили магическим созданиям средством полета и даже управления им. Они были оружием, как и каждая пядь тела дракона. Резонатором, эффектором, ключом-символом и бог знает чем еще.

Длинные вытянутые силуэты летающих линкоров устремились на юг, к полежащей уничтожению цели. Пепельным всего-то нужно было преодолеть около четырех тысяч длин тела, примерно как человеку пробежать восемь километров. На лету драконы окутывались саванами активируемых заклятий, превращаясь в полубесплотные слабо обнаружимые тени.

Но люди насчет уничтожения имели собственное мнение. Полевые войска вновь отступили в укрытия, причем даже не в обычные, а в противоатомные убежища глубокого залегания, просто подъем из которых отнимал не менее получаса. Горчаков имел самые черные предчувствия насчет предстоящего. И они оправдались. Час потребовался на то, чтобы выяснить полную нечувствительность драконов к стандартным средствам поражения. Летели они не слишком быстро, всего около девятисот километров в час, что было, впрочем, совершенно немыслимо для биологических организмов, так что зенитчики успели испытать на тварях весь свой арсенал. Однако ни легкие, ни тяжелые ракеты с обычными боевыми частями не дали никакого видимого эффекта. Дождь осколков и щупальца кумулятивных струй бессильно отлетали от несокрушимой черной чешуи. Снаряды старых крупнокалиберных зениток, переделанных под новую аппаратуру и барабанное питание, обладали точно тем же действием, то есть — никаким. Да и немудрено, все зенитные боеприпасы строились по одному принципу, различаясь лишь в деталях, конфигурацией осколочных полей и формой поражающих элементов. Очереди же 'Мангустов' лишь молча тонули в черной дымке, окружающей тела Пепельных, без следа и звука.

Намного большего успеха достигли новые ракеты ПКО с БЧ кинетического поражения. Еще годом ранее этого сделать бы не удалось, их штатные средства наведения были 'заточены' под космические скорости типовых целей и просто не были предназначены для борьбы с медленными низколетящими объектами. Но проведенная модернизация коснулась также и сетей управления, объединив весь УР в единый боевой организм, и именно поэтому получилось наводить спецракеты с дивизионных радаров 'ближних' комплексов и 'длинного глаза' самолета ДРЛО. Достигнув границ укрепленного района, драконы величаво проследовали далее, очевидно, имея в виду цели, расположенные в глубине обороны, такие как командные пункты, узлы связи, стартовые ракетные позиции, и, конечно, собственно РАЦ. Тут-то и настигли их сверхскоростные иглы ракет прямого попадания. Они взламывали чешуйчатую броню, крошили кости, рвали жгуты непонятной черной субстанции, заменявшей им мышцы, роняя порой с небес на землю целые пласты раздробленного вещества.