Елена Горелик - Не женское дело. Земля неведомая. Своя гавань. Лев и ягуар

Надо же, в конце-концов, хоть посмотреть на город, которому через двадцать с небольшим лет предстояло оказаться на дне морском.

С корабля она ушла последней, а вернулась первой, таща корзинку с покупками. На свои честно украденные она прежде всего прикупила нормальную одежду. Ну то есть могло бы быть и получше, однако новые штаны и сапоги не норовили с неё свалиться. Плюс взяла себе несколько пар чулок, больше похожих на связанные из тонкой нити длинные носки. Надевать под сапоги, как большинство местных пиратов. Кое-что привезла и для Владика. И на самом дне корзины — три бутылки хорошего вина. Отдала пятнадцать песо, сумасшедшие деньги, но вино было настоящим французским. Во всяком случае, так сказал Пьер, а он в этом разбирался получше неё. Они уже выпили этого вина на троих, в той таверне, причём Галка явно старалась набраться поосновательнее. Билли и Пьер, заметив, что с ней неладно, побыстрее вытащили её оттуда и отправили на «Орфей». И, захватив остаток вина с собой, девушка без лишних возражений позволила себя увести. На душе у неё было удивительно мерзко…

— Держи. Пригодится.

Она оглянулась на голос. Билли, заведовавший корабельным арсеналом, протягивал ей два пистолета.

— Спасибо, — сказала девушка. — Но я с огнестрельным оружием раньше дела не имела. Только с ножами.

— Не беда, покажу, как с ними обращаться. И вот ещё, — вручив ей пистолеты, Билли взял с бочки саблю. — Для меня маловата, а тебе точно будет по руке. Бери, не стесняйся. Хорошая испанская сталь. Я бы тебе барахла не предложил.

— Спасибо, — Галка поблагодарила его ещё раз.

— Э, да ты совсем не в духе, — Билли давно это заметил, но высказался только сейчас. — Нет, Алина, я тебя понимаю. Сам остался без родителей в девять лет. Только вот что я тебе скажу: не вздумай утворить какую-нибудь глупость. Ты славная девчонка, хоть и злюка, и я не хочу, чтобы тебя скормили рыбам…

— …предварительно оттрахав всей кучей, — Галка была пьяна, но не настолько, чтобы не соображать. А соображала она быстро и недомолвку Билли угадала сразу. — Тебе тоже несладко в жизни пришлось. Но оказаться на моём месте я бы и врагу не пожелала. Ты знаешь, каково это — ходить по палубе, зная, что каждый или почти каждый только и норовит затащить тебя в трюм? А ты знаешь, что я в свои двадцать ещё ни с кем, ни разу?.. Удивился, правда? Хотя я последнее время только и делаю, что удивляю вас по самое некуда.

— Чёрт… — Уж на что Билли был тёртый калач, но и то поразился такой внезапной откровенности. — Не злись, Алина. Я-то тебя не обижу, сама знаешь. Бертье тоже. Штурман у нас из благородных, он к дамам не пристаёт. За остальных так ручаться не могу. Но я твой друг.

— Давно?

— Давно. И я порву любого, кто посмеет тянуть к тебе лапы.

— Если от него что-то останется после общения со мной, — хохотнула Галка. — Шучу, естественно.

— Шуткой тут, как по мне, и не пахнет… Вот что, — Билли явно придумал какой-то выход из нелёгкой ситуации. — Бери-ка саблю и пошли на шкафут.

— Зачем?

— Затем. Ты учила меня драться без оружия в руках, а я поучу тебя драться с оружием. В жизни пригодится.

Галка улыбнулась. Печально, но тепло. И это, пожалуй, была первая её искренняя улыбка за эти дни.

— Что бы я без тебя делала, — с иронией сказал она.

— Пропала бы, — усмехнулся Билли, хлопнув её по плечу. — Ещё на острове. Ладно, пошли. Завтра утром команда явится на борт, и тебе придётся нелегко.

Билли быстро сообразил, что девчонку ещё рано обучать на острых саблях. Приволок две палки, и долго натаскивал новоявленную ученицу правильно махать ими. Единственное, чему её учить не приходилось, так это быстроте. А затем Галка сообразила объединить айкидо с теми приёмчиками, которым её обучал Билли. Вот тогда несладко пришлось самому учителю, и они снова вернулись к настоящим саблям. Хотя основатель айкидо Морихэй Уэсиба наверняка был бы против использования его искусства для человекоубийства, у Галки сейчас попросту не было выбора. До моральных высот сэнсэя Уэсибы ей было далеко, а жить пока ещё не перехотелось…

У меня до сих пор болят руки с непривычки. Абордажная сабля — тяжёлая штука. Даже эта испанская, которая, как клялся Билли, будет мне в самый раз. Кстати, такая тренировочка — отличный способ разогнать хмель, застрявший в мозгах.

Герой одного фантастического сериала — землянин, случайно попавший на край вселенной и затесавшийся в нескучную компанию разноцветных инопланетян — беглых зэков — помнится, говорил: я убиваю, чтобы выжить. [7] Речь идёт о сериале «На краю вселенной» («Farscape»). За точность цитаты не ручаюсь, но смысл примерно такой. Вот и я готовлюсь убивать, чтобы выжить. «Жестокий век, жестокие сердца». Шекспир был прав. Но я не хочу становиться зверем, готовым на всё, лишь бы сберечь свою шкуру. Если передо мной встанет выбор — сделаться таким зверем или остаться человеком — я выберу второе. Даже если за этим выбором будет стоять смерть.

И всё же это не значит, что я буду спокойно дожидаться, пока меня убьют. Я буду драться. Я буду драться так, как здесь не дрался ещё никто, стану как эта абордажная сабля — острой и смертельно опасной. Знаете, почему? Потому что у меня появились друзья. Настоящие. Билли и Пьер. Они поняли, что я хотела им сказать, обучая их айкидо. Значит, когда-нибудь поймут и другие, один за одним. Ради этого стоит жить. Чтобы и они сделали однажды тот же выбор…

Галка сидела у носового фонаря. Она записывала свои впечатления на листках бумаги, одолженных у штурмана. Перо и чернила одолжила у него же. Пальцы, понятно, извозюкала, потом оттирай чёрные пятна. Зато семнадцатый век глазами человека будущего стоил таких жертв. Не то чтобы Галка надеялась когда-нибудь попасть домой. Просто было интересно, насколько её саму со временем изменит эта эпоха. Она уже изменилась, и очень сильно. Чего стоила одна «беседа» с голландцем, закончившаяся его кровавыми соплями и признанием в «заказе» родного брата. Ссадины на костяшках пальцев уже затянулись корочками и чесались. Честно говоря, Галка не отказалась бы проводить господина Брока до дома. Чтобы он уже никогда не покинул Порт-Ройял. Причард почему-то его отпустил — ну и Бог с ними обоими. Сейчас у Галки появилась довольно жизнеспособная версия, объяснявшая её с Владиком пребывание в иной эпохе.

«Может, и был некий русский купец, решивший сплавать на Карибы, — думала она, отложив гусиное пёрышко в сторону. — Может, даже и детей своих с собой взял, мир повидать. А тут ураганы, пираты, компаньоны хуже всяких разбойников. В то же время — относительно, конечно — мы с Владом оба попадаем в идиотские аварии. Нас зачем-то выдёргивают из двадцать первого века, чтобы выбросить в семнадцатом. Получается, мы по сути заняли место погибших детей купца… Зачем?.. Опять этот вопрос — зачем… М-да, ситуёвина… Значит, нам дорога на Русь заказана в любом случае. Кто там сейчас царь? Кажись, Алексей Михалыч, батюшка Петра Первого. Тот ведь только через два с половиной года родится. А впрочем, всё равно. Нам судьба тут пиратствовать. Если не прибьют в первом же бою, конечно».