Евгений Лотош - 4-02. Ripresa allegro mosso

– Да мне все равно, – пожал плечами лейтенант. – Мое дело маленькое – сообщение передать и ответ получить. Валяй… В смысле, я внимательно слушаю, сэрат дэй Палек Мураций.

– Прекрасно. Значит, пункт номер один. Состояние дэйи Баркхорн в настоящий момент не позволяет ей покидать реанимационную систему. Вот официальное заключение, – белобрысый протянул лейтенанту неведомо откуда взявшийся белый лист, свернутый трубочкой, который тот осторожно принял и сунул за пазуху не читая. – Если коротко, в результате катапультирования на малой высоте и жесткого приземления у нее поврежден позвоночник, множественные переломы ребер, обеих ног и левой руки, в том числе три открытых, не менее множественные кровоизлияния во внутренние органы и так далее. Сейчас она подключена к системе жизнеобеспечения, без которой немедленно умрет. Медики прогнозируют ее пребывание в больнице на протяжении не менее шести ближайших декад, и пока они не позволят, из своего корыта… э-э, из реанимационной капсулы она не выберется.

– Как шести? – возмутилась капитан Баркхорн. – Дзии пообещала, что через три-четыре…

– Молчи, женщина, когда мужчины разговаривают! – прикрикнул на нее Палек. – Шесть декад, и ни днем меньше. Возможно, и больше. Дальше, лейтенант Каллавиро. Информирую, что ректор международного университета "Дайгака" Карина Мураций и регент Хёнкона Сторас Медведь выражают официальную признательность летчикам эскадрильи "Штурмовые ведьмы" за их помощь во время нападения кольчонов и спасения жизней гражданского населения. Вот соответствующая нота…

На сей раз Фуоко успела заметить, что новая бумажная трубка буквально всплыла из предплечья паладара.

– …которую также возьмешь с собой. Покажешь ее командиру летунов, или кому там, но отдашь послу лично в руки. Там указано, кстати, что Университет компенсирует Кайтару стоимость утраченного самолета, а также берет на себя лечение и восстановление командира эскадрильи, тяжело раненной по ходу дела. Копия уже передана премьер-министру Кайтара по нашим каналам.

– Понял, – на лице лейтенанта Каллавиро отразилось явное облегчение.

– И наконец, Джорджи… – физиономия паладара приняла шкодливое выражение. – На случай, если двух бумажек вашим воякам не хватит, чтобы отвязаться от Труды, передай им, что мы нашли одну забавную вещицу.

Палек отступил, насколько позволяли размеры палаты, и приложил руки к животу. Тот вспучился, расступился, и в ладони паладара лег непонятный кусок искореженного металла вперемешку с оплавленным растрескавшимся пластиком и поблескивающим осколком стекла.

– Классная у тебя камера на самолете стояла, – подмигнул Палек летчице, бросая штуку на кровать.

– Какая камера? – удивилась та. – На тренировках их иногда вешают под консоли вместо пулеметов, но я летела с полным боекомплектом.

– Когда вернешься на корабль, поинтересуйся у механиков насчет внезапно проведенных улучшений самолета. Спроси, например, зачем на боевом истребителе требуется автоматическая кинокамера с двухчасовым запасом микропленки, о которой почему-то не осведомили пилота.

– Х-ходер! – прошипела капитан. – Палек, ты уверен, что мне нельзя выбраться из… как его, вашего реанимационного комплекса? У меня появилось острое желание вернуться на борт прямо сейчас и кое с кем пообщаться вплотную.

– Дзии уверен, что если выползешь из реанимационной установки, немедленно склеишь ласты, – хладнокровно ответил Палек. – К нему все вопросы насчет режима. Да и на мой дилетантский взгляд, ходить на переломанных ногах довольно затруднительно. Гордо ползать собралась, что ли? Джорджи, в общем, передай, что если у командования еще остались вопросы к дэйе Баркхорн, у регента Хёнкона дэя Стораса Медведя может возникнуть желание обсудить с кем-нибудь данную камеру уже в официальном ключе. Все ясно?

– Так точно! – кивнул лейтенант, щелкая каблуками. – Устройство останется у вас?

– Разумеется. Вещественное доказательство, типа того.

– Тогда мое задание выполнено. Капитан Баркхорн, желаю скорейшего выздоровления. Дэй Мураций, могу я вернуться на корабль?

– Мое величество милостиво позволяет, – паладар величаво повел рукой. – Кстати, Джорджи, ты в курсе, что внутри тебя тоже энергоплазма плещется? Что ты эйлахо, проще говоря?

Лейтенант схватил ртом воздух, словно от удара под дых.

– Я… эйлахо? – медленно проговорил он. – Точно?

– Можешь на рентген сходить, если не веришь. Но под радаром твоя грудная клетка отсвечивает, как зеркальный шарик. Эй, да ты расслабься. Сейчас половина населения Паллы в таком же состоянии, а то и три четверти, так что эйлахо больше никому даром не нужны. Джорджи, не пугай меня злой мордой, а то я от страха разревусь. Смотри, солнышко на улице светит! Небо голубое! Воздух…

Паладар рывком дернул вверх створку окна.

– …воздух свежий – дыши и радуйся жизни. Между прочим, Труда, к тебе тоже относится. Или закрыть?

– Спасибо, дэй Мураций, постараюсь радоваться, – сухо ответил лейтенант. – Однако я буду весьма признательным, если не станете сообщать о… моем новом состоянии персоналу посольства и… вообще официальным лицам Кайтара. Пока, во всяком случае.

– У меня на родине действует закон о тайне личности, который я привык соблюдать, – из голоса Палека изгладились все следы буффонады. – Лейтенант Каллавиро, мы не станем передавать сведения кому бы то ни было без твоего согласия. Типа, тоже официальное заявление. Однако, обращаю внимание, то же самое относится к фильму, который ты только что просмотрел. Непонятные способности Кириса и Фуоко также пока остаются не афишируемыми. Ясно?

– Вполне. Тогда я возвращаюсь на катер. Кирис, дэйя Деллавита, мы наверняка еще увидимся. До…

– Тихо! – вдруг гаркнула капитан Баркхорн, безуспешно пытаясь привстать повыше, и одновременно Палек замер в манекенной позе. – Тихо, я сказала! Мне кажется, или там и в самом деле стреляют?

И лишь сейчас Фуоко расслышала доносящиеся с улицы отдаленные частые хлопки.

"Внимание, Паллийская рабочая группа! Координатор в канале. Экстренно. Сверхважно. Алый код! Полицейские казармы подвергаются нападению со стороны неизвестных вооруженных людей. Алый код! Обстрел временной заставы на Хрустальном перевале, огонь ведется со стороны Хёнкона из восьми штурмовых автоматических винтовок и трех снайперских винтовок. Алый код! Обнаружено нарушение южного периметра территориальных вод шестью торпедными катерами класса "Летучая рыба" без опознавательных знаков, катера максимальным ходом идут к Подде и Колуну. Алый код! Терминалы в рабочих общежитиях фиксируют вооруженных людей, избивающих людей и стреляющих в воздух".