Пол Брэдли - ОХОТНИКИ КРАСНОЙ ЛУНЫ

Больше Дэйн выдержать не мог. Он поднялся и тихонечко направился к кровати Даллит. Аратак, как обычно во сне излучавший голубое сияние, приоткрыл один глаз и едва заметно кивнул, как бы одобряя его действия. Марш почувствовал, что смущение вновь овладевает им, но он не колебался.

Красный свет, проникавший в комнату через закрытые жалюзи окна, полосками падал на разметавшиеся по подушке волосы девушки. Марш наклонился над ней.

– Даллит, - произнес он как можно нежнее. - Посмотри на меня. Пожалуйста, дорогая, посмотри на меня.

Она не двигалась, и сердце у Дэйна замерло, когда он решил, что потерял ее… Но вот она, почувствовав его страх, повернулась и взглянула прямо на Марша своими бездонными темными глазами.

– Не кори себя, не терзайся, - проговорила она тихо. - Это ведь не имеет значения, правда?

Марш испытал вдруг неожиданный прилив злости, направленный и на Райэнну, и на Даллит, и на себя самого, на собственную неуклюжесть и скованность.

– Возможно, что и нет, - сказал он. - Но я думал, что ты можешь смотреть на это иначе, и хотел знать наверное… - У Марша неожиданно перехватило дыхание, голос его прервался. Он родился и вырос в обществе людей, где мужчинам плакать не полагается, но слезы против воли наполняли его глаза жгучей влагой, и Дэйн знал, агонизируя в ярости, что сейчас заплачет. Он еще ниже наклонился, пряча лицо в мягкой ткани рубашки Даллит. В какой-то момент девушка смягчилась и прижала его к себе, потом разжала руки и мягким, но насмешливым голосом спросила:

– Меня тоже?…

На Дэйна будто вылили ушат холодной воды. (Ему все еще казалось, что она как-то пытается защититься.) Он запинаясь произнес:

– Даллит, я… я боялся… О, ну что мне сказать тебе? Ты ведь знаешь, наверное. Ты так уверена в себе сейчас.

– Ты так считаешь? - Она откинулась на подушку. Ее глаза, прекрасные глаза раненой нимфы, смотрели на него, будто озаряя своим светом мрамор щек и серебро волос.

Дэйн говорил, спотыкаясь на каждом слове:

– Я люблю тебя. Я хочу тебя. Ты же знаешь, что я чувствую, ты знаешь, ты знаешь!… И что… что я могу сказать тебе? Ты ведь не винишь Райэнну, правда? Она не виновата, она тоже испугалась за тебя…

– Мне очень жаль, - с теплотой в голосе сказала Даллит. - Райэнна была добра ко мне. Я плохо повела себя. Я знаю. Дэйн, это… - Теперь она говорила менее уверенно. - Это для меня не важно… не это. Я знала. Я даже… даже ждала, что так случится.

Марш обнял Даллит и произнес в отчаянии, пряча свое лицо в ее волосах:

– Я… я хотел бы, чтобы это была ты…

Девушка, положив ладошки ему на щеки, подняла его лицо так, что глаза их встретились, и сказала очень тихо:

– Нет. Это был лишь инстинктивный порыв, Дэйн. Ты знаешь. Я тоже… и Райэнна. Разница лишь в том, что я чувствую то же самое и борюсь с собой, потому что у нас дома не… Я бы не хотела, чтобы все произошло вот так: безумный, слепой порыв… Объятия перед лицом смерти…

Даллит была больше не в силах скрывать свое отчаяние и тихо заплакала.

– Но если ты не мог совладать с собой… если ты не мог… то почему не со мной?…

Дэйн держал ее в своих объятиях, бессильный перед бурей ее горя, зная, что бы он ни сделал сейчас, все будет - не то. Прошло много времени, прежде чем Даллит затихла. Она даже смеялась, стараясь утешить его, и уверяла, что для нее все произошедшее не имеет значения, просила, чтобы Дэйн возвращался к Райэнне.

– Я не хочу причинить ей новую боль. Я не хочу, чтобы ты ранил ее.

Прежде чем Даллит удалось заставить Марша уйти, она поцеловала его тепло, нежно, с любовью. И тем не менее что-то было не так, и оба они знали это.

9

– Это что-то невероятное, - сказал Дэйн, обращаясь более к себе, чем к остальным.

– Вероятность не есть мера, применимая к реальным действиям, а суть категория умозрительная, - проговорил Аратак. Они стояли в помещении Оружейной палаты, освещенные красноватым утренним светом. Луна занимала уже добрую четверть небосклона. - Если какое-то действие имело место на самом деле, это и является подтверждением его вероятности.

Дэйн усмехнулся, он уже не в первый раз подумал о том, в каком виде диск мог донести до человека-ящерицы высказанную им, Маршем, мысль.

– Следует ли из этого, что я должен принять как должное все то, что сейчас произошло? Вот так запросто, да?

– В чем суть невозможного? Не в том ли, что в него не очень-то хочется верить? - начал Аратак и внезапно раскатисто рассмеялся. - Что же так удивило тебя, Марш?

Дэйн махнул рукой в сторону чинно удалявшегося в направлении выхода из зала робота, затем показал своим спутникам то, что держал в руках.

– Несколько минут назад, - проговорил Марш, - мне пришло в голову, что можно попросить Служителя принести мне некоторые материалы, необходимые для того, чтобы привести в должное состояние лезвие меча. Я высказал роботу свою просьбу, заметив ему, что не надеюсь получить все необходимое, но буду благодарен, если он достанет хоть что-то. А нужны мне были: несколько унций шлифовального порошка, кусок мягкой ткани, желательно хоть немного пряжи, небольшая палочка и отрезок веревки. Я думал, кое-что из этого он мне, может быть, и принесет, но… он вскоре вернулся с полным набором того, что я ему заказывал. - Дэйн покачал головой. - Можно подумать, что к нему едва ли не каждый день обращаются с подобными просьбами.

– Ничего особенно удивительного тут нет, - фыркнул Клифф-Клаймер. - Как-то ведь они ухаживают за всем хламом, скопившимся здесь. Большинство из этих штуковин так или иначе имеет режущее лезвие. Примитивный мозг дикаря не способен создать что-либо исключительное.

Дэйн с мехаром спорить не стал и вместо этого занялся делом. Он сел на пол, скрестив нога, и принялся полировать лезвие меча. Клифф-Клаймер, понаблюдав некоторое время за действиями землянина, отправился к длинной полосе зеркал и начал тренировочный «поединок с тенью». (Когда мехара спрашивали, он всегда готов был рассказать звучавшую как легенда историю про его знаменитого земляка-дуэлянта, достигшего таких вершин ловкости, что мог вырвать горло своему отражению в зеркале раньше, чем оно успевало поднять руку.)

– Когда закончишь, - произнес Аратак, обращаясь к Дэйну, - я бы попросил тебя оказать мне любезность и продемонстрировать несколько боевых приемов самообороны без оружия. Насколько я могу судить, ты в этом деле эксперт.

– Если бы, - вздохнул Марш. - У меня и черного-то пояса по каратэ нет. Но даже человек, поднявшийся на эту ступень мастерства, вовсе не может считаться экспертом. Кое-что я тебе, конечно, могу показать… Времени у нас не много, но я готов начать хоть сейчас.

«А ведь и правда, если научить нашего толстокожего друга нескольким приемам каратэ, - подумал Дэйн, - то страшнее противника в бою не найдешь!»