Михаил Михайлов - Мутаген

Капитан только скривился, пренебрежительно относясь к моей речи. Ну и пусть. Майор-то явно поумнее, да и критически мыслить способен. Это так, цепной пес, обученный хватать и не пущ-щать. Переубеждать его не только сложно, но и неинтересно. Увы, лекарством от скуки для меня этот капитан не станет.

Причины… Естественно, помимо сказанного, лично у меня была и еще одна, куда как более весомая. Вот только говорить о ней я никоим образом не собирался. Также не сообщу, зачем у меня в действительности висят все эти фото со стадионом, запечатленным со всех сторон и в мельчайших подробностях. Мне очень сложно было доставать такие специфические снимки, но все же нет ничего нереального. Вот они. На стеночке висят, символизируют. Теперь только по одной памяти могу пройти до стадиона и по всей его площади с закрытыми глазами. Это если забыть про мутантов, хранителей и прочие пакости Мутагена.

Насчет рейда мое мнение было неоднозначно. То место, куда надо идти, очень опасно, а в последнее время там творятся и вовсе странные дела. Твориться они стали одновременно с возникшей шумихой вокруг центра биотехнологий, и, сдается мне, что это все связанно между собою. Плюс слова майора о том, что даже внедренным в среду искателям знать об этом рейде не стоит, наводят на определенные мысли. Похоже, ведомство Воронцова с кем-то конкурирует. Хотя почему с «кем-то»? Помимо УМК есть и военные, и обычные спецслужбы, и контрразведка… Все они пасутся на одном поле, частенько перехватывая друг у друга от одного и того же пирога вкусные кусочки, только с разных концов. Как бы не попасть между молотом и наковальней. Впрочем, я уже попал. Теперь надо выбираться с наименьшими потерями.

Думы о предстоящих проблемах полезны, но стоит и о себе поразмыслить. Если уж иду к Мутагену с группой, из незнамо кого состоящей, то придется действовать иным манером. Раньше я знал, на кого могу рассчитывать. Тут же… Решено, буду работать в паре со Штырем, а остальных просто прикрывать по мере возможности. Все остальные варианты быстро приведут к гибели самой группы и моей за компанию.

Сообщив капитану, что собираюсь вздремнуть и чтобы тот вел себя потише, я ушел в спальню и упал на кровать. Сон пришел быстро и дал мне долгожданный отдых, в котором я сильно нуждался. Уже вечером я проснулся, наскоро перекусил нехитрым ужином и вновь завалился спать. Выспаться следовало с запасом, так как посреди опаленных Мутагеном территорий это не всегда получается.

Вот так, чередуя перекусы и дрему – крепкий сон кончился уже к обеду следующего дня, – я просидел дома до указанного майором срока. Все поменялось после звонка, поступившего на сотовый капитана. Перекинувшись несколькими короткими фразами, он сообщил мне:

– Пора.

С группой меня познакомили следующим утром, когда она собралась в полном составе. Кроме меня и Штыря, тут было шесть человек. Двое ученых, одна из которых была молодая женщина, три человека непосредственной охраны и один типус, по всем повадкам похожий на Воронцова. Безопасники не сумели удержаться от того, чтобы не включить в группу своего сотрудника. Блин, такое разномастие только повредит делу, случись какая неприятность.

– Послушай, майор, – обратился я к Воронцову, отведя его в сторону, – за кем из них больше всего нужно наблюдать? Это я спрашиваю на предмет того, кого надо вытаскивать из переделки в первую очередь.

Тот посмотрел на меня и потом тихо ответил:

– Женщину. Она самая важная часть всего мероприятия. Без нее придется подготавливать новую группу.

– А второй научник?

– Ее помощник, но он посвящен постольку-поскольку. Что-то и сам сможет сделать, но без нужной информации фактически бесполезен.

– Серьезно. И кто же такая эта вот относительно юная мадемуазель?

– Из института по изучению Мутагена и его порождений, – через силу выдавил майор, не желая делиться инфой, но вынужденно это делающий. – Очень способная, почти гений, хотя и мало кто в этом готов признаться. Про Мутаген и его тварей знает побольше некоторых профессоров, что сидят в Остроге и штаны протирают.

– Это зря, – покачал я головою. – Про Мутаген знать много только из письменных источников невозможно. А те ученые из Острога хоть иногда, но все же сами выходят за пределы охраняемой территории. Вот и получается, что по опыту они ее заткнут за пояс. Я предпочел бы общаться с любым из них, но не с этой институтской красоткой.

Майор пожал плечами и промолчал, сворачивая разговор, из которого я получил жалкие крупицы информации. Что ж, и на том спасибо, ведь мог и просто промолчать, непонятно какими доводами мотивируя повышенную секретность.

– Привет, Умник, – поприветствовал меня Штырь, когда я приблизился к группе своих подопечных.

– Привет, бродяга, как ты затесался-то в такое общество?

– Так же, как и ты. Думается мне, что пути и события, приведшие нас в совместную команду, практически одинаковы.

– И не говори. Проблем от наших нежданных работодателей много, а вот проку…

– Здравствуйте, – встряла в наш разговор женщина.

Хотя какая она женщина – девушка, которой на вид едва двадцать два года исполнилось. Странно, что такой соплячке доверили столь серьезное дело, неужели на самом деле такая вся из себя гениальная и вундеркиндистая?

– Здравствуйте, – немного недовольный от того, что был бесцеремонно перебит, отозвался я. – Перебивать старших нехорошо, особенно старшего отряда.

Один из охранников издал пренебрежительный смешок, ставя под сомнение мои последние слова. Ах ты ж зараза!

– Да, именно старший группы, – жестко повторил я. – И искренне советую кое-кому из вас запомнить это, если никто не хочет прервать свой путь в самом начале. Уж очень много Мутаген создал пакостных и вечно голодных тварей, которые не против прихватить зазевавшегося путника, не имеющего определенного опыта. А у проводника в этот момент может и не хватить времени вовремя указать на опасность. Или смотреть будет в другое место, как и его помощник. Всякое бывает.

По-моему, окружающие если и не прониклись серьезностью и намеком в моих словах, то сделали для себя кое-какие выводы. По крайней мере, рожа у этого типа сильно сдулась, желание поставить себя над искателями сгинуло всерьез и надолго.

– А как нам к вам обращаться?

– Вопрос со стороны красивой девушки просто необходимо уважить… Умник, это мое имя.

– Умник? Я знаю, что искатели получают свои имена не просто так. А как ваше было заслужено?

Любопытная. Для науки и по жизни это во многих случаях хорошо, но не сейчас. На носу серьезный рейд. А в такой ситуации посторонние вопросы способны порой… нервировать. Искренне надеюсь, что там, посреди Мутагена, она не станет их задавать, а то наш поход надо заканчивать прямо сейчас. Имея у себя над ухом такую словоохотливую и любопытствующую собеседницу, можно пропустить опасность и вляпаться в нее по самое не балуйся.