Гордон Диксон - Солдат, не спрашивай

— Обещаю, — сказал Клетус. — Причем достаточно скоро.

Клетус только к одиннадцати часам закончил пространные и подробные инструкции на случай возможных случайностей в последующие два дня. Он взял пакет приказов, которые надо было передать Ичан Хану, выйдя на улицу, сел в машину и направился к зданию штаба.

Перед входом в штаб стояли в ожидании еще две машины. Единственное окно в кабинете Ичана, выходящее на эту сторону, светилось. Остальная часть здания — временного строения из местных пород дерева, выкрашенного в бледно-зеленый цвет, который казался почти белым в тусклом свете молодого месяца, — была погружена в темноту, как и все соседние дома. У Клетуса возникло странное чувство, словно он находится в призрачном городе, где живет один-единственный человек.

Он вышел из машины и стал подниматься по ступенькам в центральный холл здания. Миновав приемную, он прошел по коридору, находящемуся сразу за ней, к кабинету Ичан Хана, который он нашел благодаря тонкой полоске желтого света, пробивающегося из-за приоткрытой двери. Клетус тихо ступил на это светлое пятно и вдруг остановился, услышав голоса. Они принадлежали Мелиссе и Ичан Хану, их беседа явно не предназначалась для посторонних ушей.

Клетус хотел было кашлянуть, чтобы разговаривавшие догадались о его присутствии. Но в этот момент он услышал свое имя — и мгновенно догадался, по крайней мере наполовину, о чем шла речь до этого. Он не ушел и не издал ни звука, а стоял и слушал.

— …Я думал, тебе нравится Грэйем, — закончил фразу Ичан.

— Конечно нравится! — В голосе Мелиссы звучала мука, — Но при чем здесь это? Ты что, не можешь понять, папа?

— Нет, — холодно отозвался Ичан.

Клетус чуть шагнул вперед, и в приоткрытую дверь ему стала видна часть кабинета. Свет исходил от лампы, висящей над столом. Отец и дочь сидели за столом лицом друг к другу.

— Ну да, конечно не можешь! — продолжила Мелисса. — Потому что даже не пытаешься. Но скажи мне, что тебе больше по душе: эта жалкая служба в качестве наемного офицера или наш дом в Джелалабаде? С помощью Дау мы сможем вернуться. Ты снова будешь генералом… Ведь это дом, папа! Дом на Земле, для нас обоих!

— Уже нет! — глухо ответил Ичан. — Я солдат, Мелисса. Неужели ты не понимаешь? Солдат! Не просто человек в форме — а именно этим я и буду, если вернусь в Джелалабад. Как дорсаец, я, по крайней мере, все еще солдат!

Неожиданно его голос задрожал и стал резким, — Я знаю, это несправедливо по отношению к тебе…

— Я делаю это не для себя, — выдохнула Мелисса. — Ты думаешь, мне не все равно? Я была еще девчонкой, когда мы покинули Землю, и, если мы вернемся назад, для меня это будет уже совсем другое место. Но мама велела мне заботиться о тебе, и я это делаю, раз ты не хочешь позаботиться о себе сам.

— Мелли! — Резкость исчезла, и в голосе Ичана послышалась боль. — Ты так уверена в себе…

— Да, кто-то из нас должен быть уверен в себе! Папа, я звонила ему. Вчера.

— Звонила де Кастрису?

— Да, — ответила Мелисса, — Я звонила ему в столицу Ньюлэнда. И сказала, что мы отправимся в любое время, как только он пришлет за нами транспорт с Земли. Но предупреждаю: если ты решишь остаться, я полечу одна.

В комнате на мгновение воцарилась тишина.

— Там для тебя ничего нет, девочка, — произнес он хриплым голосом, — Это твои слова.

— Но я полечу! — упрямо повторила она. — Потому что это единственный способ заставить тебя вернуться: сказать, что я отправлюсь одна, а если придется — сделать это. Я обещаю тебе, папа…

Клетус не стал ждать окончания этой фразы. Он повернулся и тихо пошел назад к центральному входу. Он закрыл за собой дверь, шумно хлопнув по ней ладонью. Затем вошел, ногой распахнул дверь приемной и, топая, двинулся по коридору к светящейся линии на полу у двери.

Когда он появился в кабинете, там уже горели верхние лампы. В их ярком свете, разделенные столом, стояли Мелисса и Ичан.

— Привет, Мелисса! — сказал Клетус. — Рад тебя видеть. Я принес кое-какие инструкции и приказы для полковника. Ты не подождешь пару минут, потом мы все могли бы выпить по чашечке кофе или чего-нибудь еще?

— Нет, я… — Голос Мелиссы звучал неуверенно, при ярком свете лицо казалось бледным и измученным. — У меня болит голова. Думаю, мне надо отправиться домой и лечь спать.

Она повернулась к отцу:

— Увидимся позже, папа?

— Я скоро вернусь, — заметил Ичан.

Она вышла. Ичан и Клетус смотрели ей вслед. Когда эхо шагов заглушил звук захлопнувшейся парадной двери, Клетус повернулся и положил пакет с бумагами на стол дорсайца.

— Что сообщают наблюдатели, следящие за ньюлэндской стороной гор? — поинтересовался Клетус, опускаясь на стул.

Ичан также занял свое место.

— Ньюлэндцы перестали перебрасывать людей в этот район, — начал он, — Но, по оценкам разведчиков, там и так уже сосредоточено три тысячи шестьсот человек — почти вдвое больше, чем наших дорсайцев. И это регулярная ньюлэндская армия, а не партизаны. У них есть легкие танки и передвижная артиллерия.

— Хорошо, — сказал Клетус. — Отправьте всех своих, кроме пары рот, назад, в Бахаллу.

Ичан с изумлением посмотрел на Клетуса.

— Отправить назад? — ошеломленно переспросил он, — Каков же был тогда смысл переброски?

— Смысл переброски, — спокойно произнес Клетус, — заключался в том, чтобы заставить Ньюлэнд собрать войска со своей стороны границы. Теперь мы оттянем назад большинство наших людей, чтобы все выглядело так, будто мы испугались — либо никогда и не собирались им угрожать.

— А мы собирались? — Ичан, прищурившись, посмотрел на Клетуса. Клетус весело рассмеялся.

— В наши намерения, как я уже говорил, входило заставить их сконцентрировать большие силы на своей стороне ущелья, рассекающего горы. Теперь мы можем складывать вещи и отправляться домой. Вы спросите: а что же они? Не сомневаюсь, вы уже слышали армейские сплетни — а теперь они, несомненно, дошли и до ньюлэндцев, — что генерала Трейнора и меня подслушали, когда мы обсуждали план вторжения в Ньюлэнд.

— Вы имеете в виду, де Кастрис и ньюлэндцы будут уверены, что мы действительно намеревались захватить их?

— Я имею в виду как раз противоположное, — сказал Клетус. — В утверждении о том, что лжец всегда будет подозревать тебя в обмане, а вор — сомневаться в твоей честности, есть большая доля истины. Де Кастрис — хитрый человек, а такие люди любые действия рассматривают как ширму для какого-то трюка. Он наверняка сделает вывод, что слухи распустили специально для того, чтобы заставить Ньюлэнд перебросить большое количество войск в зону возможного вторжения. Вторжения не будет, а они окажутся в дураках. Вот он и решил сыграть с нами в ту же игру и одержать над нами верх как раз в тот момент, когда мы начнем хихикать над его смущением.