Сергей Подгорных - Бог Галактики

У меня еще был шанс. Только бы успеть к моей автоаптечке, до того как Майя умрет.

Только бы успеть…

Все встречные шарахались с нашего пути, словно увидели горящую лаву. Наверное, выражения наших с Володей лиц говорили сами за себя. Любому взглянувшему на нас было ясно: решается вопрос жизни и смерти.

Я быстро нес на руках Майю, которая к тому моменту от потерянной крови и болевого шока была уже без сознания. Володя двигался впереди, распихивая всех своей мощной фигурой. Всю дорогу до вокзала он ничего не спрашивал, лишь, словно автомат, бормотал одно и то же: "Господи, помоги. Не дай ей умереть. Господи, не дай ей умереть…"

Когда въехали на привокзальную площадь, я коротко пояснил писателю:

– В камере хранения аптечка. Если успеем, Майя будет спасена.

В помещении автоматических камер хранения никого не было. Лишь продавец жетонов испуганно взглянул на нас, но ничего не сказал. Я быстро отыскал нужную мне ячейку и осторожно положил Майю на холодный каменный пол.

Пульс у нее замирал, едва прощупывался. Дыхание неровное. Но она была жива, и следовало не упустить этот шанс. Попросив Володю гнать посторонних зевак, я вынул из ячейки сумку-броню. Володя встал в проходе, загораживая собой нас. Я расстегнул испачканную в крови куртку девушки. Потом задрал повыше изрезанное белье, обнажив живот Майи, представляющий одну сплошную кровавую рану. Сердце защемило от боли, от того, что видишь близкого, самого близкого тебе человека на пороге смерти. На секунду мне показалось: ничего не сделаешь, слишком велики повреждения внутренних органов. Подавив приступ отчаяния, достал автоматическую аптечку и, включив ее на полный ресурс, положил рядом с девушкой.

Щупальца киберхирурга тотчас присосались к телу девушки. К ней потянулись сервососуды, по которым тут же потекла искусственная кровь. Пневмошприцы вошли в тело, впрыскивая лекарства. ААСП ровно загудела, воскрешая Майю.

Состояние Майи можно было оценить как катастрофическое. Еще немного, и мы бы ее потеряли. А я себе этого не простил бы никогда. Я, таская ее с Володей повсюду с собой, поступал опрометчиво. Они подвергались смертельной опасности. Из-за того, что я не подумал об этом раньше, из-за моей чрезмерной самонадеянности Майя была сейчас на волосок от смерти. Ей могло помочь только чудо.

В то время, пока ААСП реанимировала девушку, я не переставал горячо молить бога о том, чтобы все обошлось. Надеясь на чудо. Веря в чудо.

И чудо произошло! Судя по показаниям приборов аптечки, состояние девушки стабилизировалось. Она уже начала ровнее дышать. Смертельную бледность на щеках постепенно сменил розовый румянец. Ресурс аптечки подходил к концу, и я беспокоился: хватит ли его на завершение лечения?

Володя по-прежнему стоял в проходе, загораживая нас. Он изредка оглядывался. В его взгляде читался немой вопрос: как она там? Я, успокаивая бородача, сделал жест рукой, означающий, что все хорошо.

Киберхирург аптечки провел уникальную операцию. Поврежденные ткани и органы были восстановлены. Организм Майи получил потерянную кровь. Жизнь возвратилась к девушке. Майя открыла глаза, приподнялась на локте, удивленно глядя на тянущиеся от ее живота щупальца кибер-хирурга и сервососуды.

– Леон, что это? – спросила она, глядя на то, как киберхирург заканчивает операцию: накладывает биопластыри и снимает остатки крови на ее животе.

– Это очень умелый кибернетический доктор. Он буквально вернул тебя с того света. Излечение полное. Наверное, после того как через несколько дней биопластыри растворятся, не останется даже шрамов. А если останутся, то малозаметные, – ответил я, облегченно улыбнувшись, видя Майю здоровой.

– А с тобой все в порядке? Этот человек не ранил тебя? – встревоженно спросила она.

– Это был не человек, а крак – киборг, милая Майечка, – ответил я, любуясь ее голубыми глазами.

Володя, услышав голос Майи, облегченно вздохнул. Его лицо расцвело в широкой улыбке.

– Как ты себя чувствуешь, Майя? – спросил он девушку.

– Великолепно! Полна сил и энергии, – мягко ответила Майя. – Словно после продолжительного ровного сна.

Я взглянул на надпись, высветившуюся на дисплее: "Ресурс аптечки почти исчерпан", – и облегченно подумал: "Уложились. Опять повезло".

Наше возвращение из подвала камеры хранения произошло менее драматично, чем путь туда. У Майи было отличное настроение. Она, не переставая, смеялась. По всей видимости, на нее еще оказывали действие обезболивающие препараты. Те, кто видел, как я только что бегом нес ее на руках без признаков жизни, удивленно посматривали в нашу сторону. Но никто ни о чем не спросил, ничего не сказал. Ни продавец жетонов в камере хранения, ни продавщица-лоточница, стол которой мы едва не сбили, когда спешили к камерам хранения. В общем, никому до нас не было никакого дела. Кроме, пожалуй, наряда милиции. Двое милиционеров, пересекая зал ожидания, направлялись в нашу сторону.

Я кивнул Володе, и мы поспешили к выходу. Мы, двигаясь все быстрее и быстрее, покинули вокзал. По улице мы почти бежали. Быстро прыгнули в машину. Я бросил сумку-броню на переднее сиденье рядом с водительским, а сам поместился с Майей на заднем. Когда мы выезжали с привокзальной автостоянки, милиционеры нас чуть не догнали. Они лишь немного не успели перехватить наш автомобиль. Один из них, глядя на нашу удаляющуюся "копейку", что-то говорил по рации.

"Это нехорошо, – подумал я, – совсем нехорошо. Не хватает только конфликта с властями".

– Куда летим? – спросил, не оборачиваясь, Володя. – Ко мне домой?

– Да, Майя переоденется, заберете тулуп деда Никифора и езжайте прямиком в Николаевку. Отсидитесь там, пока я не улажу все дела. Ты сам оттуда родом, должен все знать.

– Как? Ехать без тебя, Леон? – встревожилась Майя. – А как же ты?

– Без вас мне будет намного легче справиться со своими врагами! – твердо и громче, чем следовало, ответил я. – Находясь рядом со мной, вы подвергаетесь смертельной опасности. Твое ранение – тому подтверждение. Такого больше нельзя допустить. Аптека пуста, и чуда больше не будет. Нам уже никто и ничто не поможет.

– Леон, я без тебя никуда не поеду, – решительно заявила девушка и, надув свои милые губки, отвернулась к окну.

– Майечка, Леон совершенно прав, – неожиданно поддержал меня писатель. – Я видел, как он расправился с теми существами, с краками. Это было страшно. Словно это вовсе не Леон, не человек, а настоящая боевая машина. Я думаю, нет, я твердо уверен, он справится со всеми врагами, которые встанут на его пути. Мы же будем ему лишь обузой. В этом я с Леоном полностью согласен. Только я не пойму, зачем нам ехать именно в Николаевку? Я знаю множество других мест поближе, где мы с Майей могли бы отличи спрятаться. На даче у Никитинских, например. Да мало ли еще где!