Сергей Зверев - Восстание потерянных

Их автоматы застучали, заполняя запертое помещение тугой и тяжелой вонью отработанных пороховых газов. Гильзы не стучали по полу, а падали в лужи и шипели. Окна дружно затрещали и стали осыпаться стеклом. Сквозняк захватил смог и потащил за собой в осиротевшие рамы…

Сраженные пулями, на пол опустились, почти обнявшись, люди Вакуленко и потерянные…

– Здесь есть второй выход! Мы оказались в ловушке точно так же! – вскричал Саша. – Те, кто на полу, – это те, кто не успел уйти из дома другой дорогой!

Набивая помповое ружье последними патронами, прапорщик Жулин угрюмо смотрел в пол:

– Саня, я хочу, чтобы ты знал…

– Да? – на ходу бросил майор. Дожидаясь, пока группа покинет второй этаж, подошел к Жулину:

– Что ты хотел сказать?

– Если получится так, что я буду тормозить вас, уходите. Патронов у меня много. Потом вернетесь. Но только ни в коем случае не останавливайтесь.

– Хватит дурить!..

– Я буду стараться, Саша… Но когда-то мне придется сесть, чтобы отдохнуть. На транквилизаторах я долго не протяну, сердце откажет… Так вот – если остановитесь ради меня – застрелюсь. Это ясно?

Стольников заглянул в его глаза с изумлением:

– Олег, не время сейчас порожняки гонять, да?

Какая-то глупая фраза вышла, бессмысленная. Стольников понял, что его растерянность прапорщику видна. Как видно и непонимание, что делать, если Жулин на самом деле сляжет.

– Просто хочу, чтобы ты знал. Чтобы не подумал потом, что это истерика. – Вставив последний патрон, Олег передернул затвор. – Тормознешь группу из-за меня – застрелюсь. Все! Пошли эту… – он выругался определением, – объединенную группировку воевать!

«Нужно приставить к нему Ермолу», – подумал Саша, и это было последнее, о чем он мог подумать, находясь еще в нормальном состоянии…

На мгновение ему показалось, что потерял сознание. Ударом выбило из него дух, и он решил, что в него попал заряд из гранатомета. Но ужаснуться этому уже не успел.

Когда пришел в себя, все еще летел по воздуху, собирая в комнате стулья. А потом долго скользил по залитому кровью полу…

Попытался прокричать что-то, выясняя, кто из мужиков рядом, но не услышал себя. Грохот взрыва по-прежнему стоял у него в ушах то ли эхом, то ли звучал до сих пор.

Несколько трупов потерянных вымело взрывной волной в окна. Бойцов разметало по комнате, «грузины», скудная мебель, оружие – все смешалось в одну кучу…

Саша увидел, как ножка от стола, просвистев мимо него, вонзилась в грудь одному из людей Вакуленко, да там и осталась, усадив мертвого на пол… Или он увидел это в то мгновение, когда еще не летел по воздуху?..

– Ермола, помоги! – раздался крик Мамаева.

Осколками кирпичей, вылетевших из стены, бойцу рассекло лицо. Кровь заливала ему глаза, он дышал тяжело и часто. Саша бросился к нему, на бегу вырывая из кармана перевязочный пакет:

– Не шевелись! Что это было?!

– Взрыв!

– Я понял, что не выстрел! Ты что-нибудь видел?!

– Я и сейчас не вижу!..

– Что это было?! – прокричал Стольников, обращаясь ко всем. Он выяснил бы сам, но Мамаев истекал кровью, а Ермолович был занят Баскаковым, которому оторвало мизинец на левой руке.

– Херня, Ермола… – хрипел он, стараясь не смотреть, как санинструктор перетягивает ему рану и бинтует. – Это же не указательный на правой…

Закончив, Саша осмотрелся.

Потерянных не было. Шагнув к двери и выглянув, он понял почему. Лестница была разрушена взрывом. А лазать по стенам и прилипать к потолку по примеру Человека-паука твари не умели. Та часть из них, что не пострадала от взрыва, сгрудилась под проемом в потолке и глядела наверх, задыхаясь от азарта и рыча…

– Смотреть на них не могу, – процедил сквозь зубы майор. Тряхнув головой, он вернулся в комнату. Из «грузин» в живых не осталось ни одного человека.

Генерал тоже сходил к лестнице. Точнее, к тому месту, где она только что была.

– Ты видел, сколько там оторванных конечностей, Стольников?

– Видел.

– Я думаю, что могло так рвануть? И ничего не могу придумать. Если бы фугас, дом превратился бы в щепки и камни.

– Это газ.

– Газ?

– Пропан, думаю. Не всегда же здесь было электричество, товарищ генерал?

– Электричество появилось два года назад. А до этого тут действительно был газ.

– Тогда чему вы удивляетесь?

– Тому, что баллоны уничтожены.

– Это вам Вакуленко доложил.

– Нет, Бегашвили.

– А ему – Вакуленко. Понятно. Вот что значит, не проверять выполнение приказа. Не вы ли за это меня драли одиннадцать лет назад? Но самое странное – я всегда проверял, но вы драли. Видимо, здесь хранились баллоны. В подвале. Одна шальная пуля сбила вентиль с одного баллона, вторая высекла искру из второго. Бах – и мы между небом и землей. – Майор посмотрел в окно. – Под нами твари. Вакуленко – черт знает где. Лучше и не придумаешь. Связь со Жданом появилась?

– Ее нет и здесь…

– Генерал, я хочу сказать вам одну вещь… Только не обижайтесь. И, самое главное, не считайте меня психом. Договорились?

Расставив бойцов к окнам и убедившись, что Мамаеву и Баскакову ничего не угрожает, он отошел в угол, где на корточках сидел и курил генерал.

Опустился и вынул свою пачку. Последняя сигарета. Закурил, откинулся к стене, прислушался к тому, что происходит не этажом ниже, а в поселке. Частые выстрелы, где-то ухнула граната. Стрельба шла вокруг, словно сидел Стольников в зале и смотрел фильм со стереоэффектами. «Аватар», да и только…

– Вы ищете «крота» в своем ведомстве, генерал. А он сидит в кабинете напротив. – Зубов повернул к нему голову. Стольников пустил струю в воздух, положил автомат и вытер лицо рукавом:

– Баскаков, Ермолович, Мамаев! Чистить оружие!

Те, кого майор назвал, тут же принялись разбирать автоматы.

– У вас больше не получится связи со Жданом. Все, что полковник хотел у вас выяснить, он выяснил. У него есть связь с Вакуленко. Теперь он полностью контролирует ситуацию. Бегашвили со своими людьми в плену. Отправив туда батальон, вы снабдили боевиков оружием и боеприпасами. Те, кто был в курсе, пришли от «Миража» с Вакуленко. Остальные – верные вам люди. Только теперь, если кто из них и остался в живых, то они скорее завидуют мертвым. Батальона больше нет. Бегашвили захвачен боевиками, которыми управляет Ждан. А Вакуленко здесь расправляется с нами, действуя по указанию Ждана.

– Ты бредишь, Саня, – пробормотал Зубов. – Ты на самом деле сдвинулся…

– Вы еще скажите, что свой след оставили во мне дни, когда я недосыпал и в кошмарных снах продолжал уходить от ФСБ за границей…

– Ты сам-то понимаешь что говоришь?

– Хорошо понимаю. О Другой Чечне от начала до конца знаете только вы, Ждан и я с моими мужиками. Теперь я понимаю, почему трус Ждан был так активен в последней фазе операции, когда мы добивали банду Хараева.