Владимир Поселягин - Я - истребитель-3

Четвертый день продолжались поиски тела Вячеслава Суворова. Найти место, где он упал в болото, труда не составило. Сломанный мостик, и еще не заросшая ряской поверхность топи показывали, где он свалился в топь. Его отец, Александр Суворов чуть не прыгнул следом прибежав по вызову от одного из поисковиков. Михаил, поисковик, как и деревенские дети, был свидетелем падения и первым прибежал на место, организовав из деревенских мужиков спасательную команду, пока из лагеря не прибежал отец с помощью. За первый день ничего не нашли, кроме старого карабина времен гражданской войны. Срочно прибывший на место трагедии крестный погибшего парня Егор Раневский, смог достать редкое оборудование для работ в болотах, однако это все не помогло, тела нигде не было. Степан Раневский, друг Вячеслава смог прилететь только через сутки после трагедии, известие застало его во Франции, как и все, он активно включился в работу.

На данный момент, на месте трагедии образовалось озеро с чистой водой, с помощью оборудования водолазы вычистили участок, однако тела так и не обнаружили. Это вводило их в недоумение, они обследовали даже дно, течений на глубине так же не было. Возможно, ошиблись с местом падения, но свидетелями было десяток человек, да и следы подтверждали их слова. Несмотря на четвертый день работ, поиски продолжались. К этому моменту остались только свои. Мать Вячеслава на грани нервного срыва отлеживалась в одном из домов в деревне, отказываясь уезжать. Прибыл даже прадед Вячеслава, Герой Советского Союза генерал-майор в отставке Алексей Суворов. Он стоял в сторонке и молча с ненавистью смотрел на черный омут, поглотивший его первого и любимого правнука.

Поиски продолжались в течение двух недель, пока не были прекращены отцом пропавшего. Все понимали, что шансов найти тело уже не было. За два года с момента трагедии, приезжать на место гибели, стало своего рода уже традицией.

Степан, стоял на краю понтона и, поставив локти на перила, бездумно смотрел на воду. Два года прошло с момента трагедии, но он все равно отчетливо помнил лицо друга. На берегу горел костер, вокруг которого собрались родственники и друзья Вячеслава.

Вдруг в середине рукотворного омута, вспух и лопнул большой воздушный пузырь. Степану показалось, что в воде мелькнула кисть руки. Не осознавая, что он делает, Степан бросился в воду.

Трое, включая Александра, и его брата близнеца Евгения по мосткам побежали на понтон, услышав плеск.

— Я что-то нашел, — пропыхтел Степан, одной рукой подгребая к понтону.

Сперва они не поняли, кого подняли на понтон, слишком тело было облеплено тиной, однако судя по странному комбинезону, в который Вячеслав на момент падения точно одет не был, это был кто-то другой. Отсутствие кислорода в болоте и торф, очень хорошо мумифицируют тела, они знали это не понаслышке. Доставали тела из кабин сбитых самолетов. Все помнили, что юноша был в камуфляже. Значит, кроме Вячеслава тут мог утонуть еще кто-то.

— У него кровь течет, — глухо сказал Евгений, переворачивая тело.

Водой из ведра окатили труп, смывая с него грязь, как вдруг «труп» дернулся и застонал. Одновременно раздались несколько вскриков:

— Севка!

— Живой!

— Мистика!

Не узнать в этом лице с грязными потеками Вячеслава, они просто не могли.

— Вера! — окликнули жену крестного, Веронику Раневскую, врача с немалым стажем.

Немедленно вокруг Вячеслава закружилось пятеро человек, остальные стояли вокруг, молча и с надеждой наблюдая.

— Пулевой в плечо, — сказала врач, осматривая обнаженное тело.

— Откуда у него столько шрамов? А, Саш? — поинтересовался Евгений.

— Не знаю, сам же знаешь, у него кроме пореза на руке ничего не было, — ответил отец юноши. Порезы волновали его меньше всего, вопрос вертелся у всех, кто сейчас тут находился. ГДЕ ПРОПАДАЛ ВЯЧЕСЛАВ ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ?

— Тут дарственная надпись на пистолете… Странная, — окликнул их сзади звонкий голос Степана, которого оттеснили от тела Вячеслава. Этим он воспользовался для осмотра вещей, что сняли с друга.

— Дай сюда, — велел отец Степана: — Действительно, странно. Написано, что за храбрость в бою, командующий Керченским фронтом генерал-лейтенант Власов наградил майора Суворова именным оружием. Инициалы совпадают у обоих. О, посмотрите на его гимнастерку, да тут целый иконостас…

Подошедший Алексей Суворов, молча, всмотрелся в лицо правнука, и тихо спросил:

— Где ж ты был внук?

Внезапно захрипев, тот открыл глаза и стал кашлять.

— Живой, — счастливо улыбнулся отец, и обернувшись к подбегающей жене, крикнув остальным: — Готовьте одеяло, используем ее как носилки!

***

Очнулся я в больнице. Привычка приходить в себя в этих заведениях уже начинала приедаться, но я рад, что остался в живых.

Потолок был белый, в глазах бала какая-то мыльная пелена, и я не смог со всей четкостью осмотреться, все было в цветовой гамме. Но то, что в больнице это точно, запах ни с чем не спутаешь. Немного повертев головой, и слегка поморщившись от стрельнувшей боли в плече, я аккуратно сел, и стал протирать глаза.

Судя по ощущениям, огнестрел в плечо, там была плотная повязка, да и стреляло при движении. Больше ничего не чувствовалось, ну кроме сильной жажды и слабости, но это было обычным делом для раненых. Волновало другое, сбили меня глубоко в тылу немцев и, судя по всему, находился я у них в плену.

Чертова пелена не давала оглядеться, но то, что рядом стоит стул и тумбочка рассмотреть смог.

«Валить надо, валить! Лучше пусть пристрелят при попытке, чем радовать их моим пленением», — подумал я, переждав головокружение, целой рукой оперся о тумбочку, и случайно сдвинул стакан с графином.

«Живем!»

Жадно попив, я осторожно встал и, переждав приступ головокружения, осторожно направился к двери.

— Дома, — сплюнул я на асфальт, разглядывая стоявшую у входа «ауди». Зрение, которое так не вовремя подвело меня, неожиданно пришло в норму. Видимо были какие-то проблемы с сосудами.

То, что вернулся — это конечно хорошо, лучше чем в плену у немцев, но там у меня осталась жена и сын, а это не добавляло хорошего настроения.

— Я только отошла на минутку, — растерянно лепетала молоденькая медсестра

Евгений Суворов, шагавший по коридору дорогой частной больницы, с некоторым раздражением посмотрел на семенившую рядом медсестру. Так не вовремя позвонивший сослуживец, с которым нужно было срочно поговорить, вынудило выйти его во двор, попросив присмотреть за племянником дежурную медсестру. Вячеслав уже три дня находился в больнице. Машу, жену брата, силой отправили домой, выспаться. Пока Александр увозил ее, присматривать за Вячеславом остался Евгений, и вот не уследили. Так не вовремя отлучившаяся в соседнюю палату медсестра, обнаружила, что кровать пуста. Мальчик пропал.