Василий Маханенко - Барлиона

Сонными красными глазами я смотрел на надсмотрщика, который готовился к утренней раздаче еды. Я смог продержаться. Правда, несколько раз я засыпал и просыпался от дикой боли, раздирающей меня изнутри. С трудом запихивая в себя очередной кусок Жареной Крысы и глотая его, даже не пережевывая, я понимал, что спать нельзя. Теперь же мне оставалось только получить утренний баф еды и забыть об этом инциденте как о страшном сне. Если бы не Ремесло, позволившее мне по тридцать минут игнорировать штрафы, то…

Проснувшись около полудня, я решил не ходить на рудник — руды было предостаточно, Силу вчера поднял, вероятность того, что найду еще одну Большую жилу, была маленькая, да и, если честно, меня она пугала — вдруг я опять заработаюсь. Увеличивать устойчивость на Крысах после вчерашнего… Меня даже передернуло. Нет уж, спасибо, не сейчас. Вытащив сумку, я принялся рассматривать, сколько же вчера добыл руды. Так, это у меня было, это тоже было, а вот это новое. Ого, двадцать два куска; неслабо с одной жилы. А это что? Что-то я такого у себя не припомню. Небольшой камень, размером с три-четыре кулака, находился в моей сумке. Что там с его свойствами?

Кусок необработанного Малахита

Коротко и ясно. Кусок необработанного Малахита. Такая лаконичная фраза, которая заставила меня мгновенно забыть ночные проблемы с едой — на нашем руднике есть Драгоценные камни!

Погасив первый порыв сразу же побежать к орку и выложить ему камень на стол, я стал прикидывать варианты, что можно из этого куска сделать. Принципиальной разницы между гранитом, из которого я вырезал Розу, и Малахитом я не видел, значит, моя задача заключается в том, чтобы придумать что-то интересное, вырезать из этого куска, а затем уже показать результат начальнику.

Просидев пару часов, я не смог придумать ничего дельного. Не могу я представить, что можно вырезать из Малахита. Воображение подбрасывало мне идеи сделать то жабу, то лист дерева, то нашего начальника. А что, он тоже зеленый и из Малахита получился бы очень замечательным. Но такие мысли я сразу отметал: начальника мне хватало в живом виде, нечего было наслаждаться его видом еще и из Малахита. Когда я начал по третьему кругу думать, что зеленый орк из Малахита будет выглядеть очень интересно, — пошел спать. Все, мозг перегружен и дальше думать нельзя, нужно отдохнуть.

Со вздохом облегчения я лег на свою кровать и закрыл глаза. Перед ними опять появился зеленый орк, и в сердцах я мысленно сплюнул. Что же такое, орки уже мерещатся. Одно радовало — тот орк, который сейчас стоял перед глазами, на нашего начальника не походил никак. Виртуальный орк стоял, держа в обеих руках огромные ятаганы, а его лицо было таким страшным и искаженным злобой, что на него невозможно смотреть без содрогания. Никогда не видел столько ярости во взгляде. Казалось, что каждая черточка лица говорит о неимоверной жажде крови, делая орка самим воплощением злобы. Кровавой злобы. Необычная боевая одежда, практически целиком покрытая шипами и огромными заклепками, ножны для ятаганов, закрепленные на спине, собранные в пучок волосы и тяжелые сапоги, на носках которых были нанесены изображения оскалившихся волков, делали фигуру орка очень колоритной и привлекающей взгляд. Фигура была настолько детальной и четкой, а сам орк обладал таким воинственным духом, что непроизвольно внушал уважение к такому воину. Его можно было бояться, можно ненавидеть, но обязательно — уважать. Это был истинный Воин своего племени. Может, действительно, сделать его из Малахита? Должна получиться отличная фигура.

Как только я подумал об этом, рядом с орком появился кусок Малахита, но, к моему удивлению, он был намного больше орка. Странно, в реальности кусок Малахита был не таким огромным, как тот, что возник в моем воображении, или это намек на то, что фигурка орка должна быть маленькой? Если да, то тогда понятно соотношение куска Малахита и фигурки орка. Что же в таком случае делать с остатками? Опять отдать Райну, как всегда? Да меня же жаба задушит — та зеленая, которую я не решился делать. Или сделать несколько орков? Словно читая мои мысли, количество орков увеличилось до восьми. Вначале они стояли в один ряд, а затем стали странным образом между собой перемешиваться, образуя фигуру, по форме напоминающую мой кусок Малахита. Удивительно, а зачем мне восемь орков, — мелькнула мысль, — но я уже не обращал внимания на такие глупости — меня полностью захватил процесс созидания. Когда фигурки перемешались и полностью застыли, я объединил их с проекцией Малахита. Да, они подошли идеально, словно были созданы друг для друга. Оставалось только осторожно разъединить фигурки и насладиться результатом.

Сколько у меня ушло времени на то, чтобы разъединить фигурки, я не могу сказать, но чувствовал, что много. Когда последние орки встали в ряд, я облегченно вздохнул — оставалось удалить у фигурок лишние куски Малахита, оставшиеся после разделения, и провести шлифовку. Но как только я приступил к первой фигурке, меня вывел из режима конструирования, как я его для себя давно стал называть, резкий толчок в плечо.

— Махан, с тобой все нормально? — Я открыл глаза и увидел тяжелую фигуру орка, нависающую надо мной. «Я же тебя еще не успел отшлифовать, чего ты меня толкаешь», — мелькнула у меня мысль. Увидеть орка было так неожиданно, что я даже попятился, выставив перед собой руки.

— Махан, может, начальника позвать? Ты чего от меня ползаешь? Головой не бился случайно? — удивился орк, и тут меня отпустило. Сакас, наш Резчик по дереву, моя новая правая рука как местного пахана. Блин, совсем я с ума сойду с этими орками. Почему из всех заключенных на руднике, при единственном среди них орке, как раз этот орк меня и приводит в чувство? Орочья напасть какая-то.

— Спасибо, Сакас, все нормально; просто немного задумался, — ответил я, как только перевел дух от такого неожиданного совпадения. — А ты чего меня дергаешь: случилось что?

— Просто до конца утреннего приема пищи осталось всего полчаса, а ты сидел и не собирался идти есть. Мы тебе принесли еду, но ты даже с ложки есть не стал. Вот мы и забеспокоились, решили тебя растолкать.

Когда-нибудь, когда рядом со мной не окажется человека или орка, который хорошо ко мне относится, с таким подходом к созданию вещей я умру от голода. Поблагодарив Сакаса и быстро закончив с едой, я зашел в режим конструирования и принялся убирать лишние детали из моих орков.

Очистив от лишнего Малахита ноги и туловище фигурки, я довольно много времени потратил на голову орка, а точнее — на его глаза. Мне никак не удавалось даже в виртуальности сделать их действительно яростными и свирепыми. Нужен был какой-то образец, чтобы подчеркнуть особенность взгляда орка. И тут я вспомнил момент, когда, играя Охотником, мы устроили рейд на поселение орков, чтобы похитить их тотем. Взгляд предводителя орков, когда мы его связали и на его глазах выкопали тотем, был таким, какой нужен мне сейчас. А сколько денег и вещей мы содрали, чтобы вернуть этот тотем… Даже вспомнить приятно. Так, что-то я отвлекся. Сконцентрировавшись на фигурке, я сделал несколько дополнительных надрезов. Вот теперь то, что надо. Если всматриваться в этот взгляд, то мурашки по коже начинают сами бегать табунами; хочется отложить все свои дела и быстрее убраться от такого сумасшедшего орка. Отметив в сознании получившийся образ камня, я открыл глаза. Вечер. Получается, что на создание одной фигурки уходит целый день. Ничего, результат стоит того, чтобы не спешить и делать все аккуратно.