Олег Рыбаченко - На дне преисподней!

— Не стоит пачкаться. Это наши рабы, а мы боги.

— Так точно всемогущий! Показать им мою силу.

— Только никого из приматов не убей.

— Это он говорит. — Обратился генерал. — Не плохо для кварцевого.

— Он еще и не такое может. Продемонстрируй рабам умение.

Робот, словно осьминог, присел несколько раз на лапах, сначала медленно, а затем наращивая темп. Шарниры трещали, связки поскрипывали. Похоже, машина была не совсем удовлетворена. Встав перед главным джукатом, он произнес, растягивая слова, громким голосом с перевесом скрипения и шорохов над звонкими звуками.

— Надо добивать элитного масла, сборка средней паршивости, чувствуется, что приматы приложили к этому лапы.

— Ты прав если бы все сделали мы одни, то был бы полный порядок. Но все равно не покалечь их.

Конфедераты недовольно зашумели, кому может понравиться, когда их обливают грязью. А генерал отметил.

— А он умен, при его строительстве использовали лучшие материалы.

Робот услышал слова и прогрохотал.

— У землян не может быть ничего лучшего. И прыгнул к генералу, прогрохотав и подняв облако пыли.

Сразу дюжина лезвий вылетела из его конечностей. Одно из них толи по расчету, толи по ошибке разрезало генералу щеку.

— Скорость выхода нормальная, теперь я подправлю тебе усы. Устройство напоминающее бензиновую пилу заревело и разом сбрило пышные усы.

— Не так уж и плохо сделано, ладно я тебя не убью.

— Да это все грани переходит. — Генерал покраснел от гнева. Его глаза остекленели.

— Это старший раб извинись перед ним. — Скомандовал пурпурный Скунс.

— Я всего лишь проверял оружие, простите. — Голос робота стал намного тоньше.

Затем он словно кузнечик скакнул вверх и дал в крытый гравиотитаном потолок очередь из всех двух десятков орудий. На несчастных рабочих посыпались гильзы, куски разбитого металла.

— Ты что осатанел Цасса! — Прокричал генерал.

— Вы все были бы убиты, если бы мне приказал мой командир. Знайте, свое место рабы, не высовывайтесь!

Приземлившись, он поднял две конечности, и присосок вылетело пламя, пролетев полсотни метров, оно лизнуло стену. Было что факел постепенно меняет цвет, от фиолетового колера до ярко-красного. Температура также подымалась.

— Вот наш огнемет подоспел, с таким оружием побьем ничтожных русских. — Цасса оскалился, подымая руку с пультом повыше. — Я назову тебя «Жерло вулкана». Я пока приглуши огонь побереги для русских. Я слышал, что стратегический мост захвачен, вот по нему мы первыми и нанесем. Он способен обстрелять россиян с дальней дистанции, а затем внезапно приблизиться к ним.

— Тогда это классная машина, применим его немедленно. — Посоветовал генерал, не смотря на внешнее хладнокровие, его губы пересохли, а срезанные усы кололись. — Дай направляй его к линии фронта.

— Сейчас, у него, кстати, есть еще и бомба из туроболона, она бьет сильно, не уступая атомной, только метнет он ее наверняка. — Цасса отвратительно захихикал, указывая на страшный клюв кибернетической машины.

— Возможно она не сработает в этих условиях. — заявил командир.

Пока испытывали нового «терминатора», и куражились скунсы, Янешь не терял времени даром. В первую очередь он из найденной проволоки сплел лассо. Теперь остальное было делом техники, лично для него не особенно сложной. В своем раннем детстве, путешествуя по громадным столичным паркам, он научился бросать арканы, что сбить тот или иной фрукт или если ствол дерева был слишком гладким. Вот и сейчас он тщательно рассчитывал бросок.

— Ну, человеческий генерал, тут ему мало простора, мы его отправим мосту, а твои рабочие продолжат сборку пусть не столь совершенных, но все равно смертоносных моделей. — Цасса хотел, было отдать приказ «Жерлу вулкана» как послышался тонкий звон и лассо из сплава магния и титана, обвило пульт. Потом последовал резкий рывок, и миниатюрный передатчик вылетел из руки джуката.

— Измена, это ваши штучки генерал. — Пропищал скунс.

Янешь крепко подхватил пульт и, щелкнув им, обратился к роботу.

— Система твоего управления у меня, ты признаешь меня господином, вот я нажимаю на большую зеленую кнопку в случае твоего неподчинения.

— Убей его. — Завизжал Цасса.

— Я запрограммирован слушаться того, у кого в руках передатчик вне зависимости от того, кто он джуката или примат, поэтому я сделаю, как прикажет он.

Янешь продолжал оставаться в темноте, джукаты и конфедераты начали вскидывать автоматы, будучи полуголым, мальчишка понимал, что с него может хватить и одной гранаты, или слишком удачного выстрела и поэтому прокричал.

— Я повелеваю убить их всех, применяя все средства поражение.

— Слушаю господин!

Робот ударил из всех гашеток, улучшенные пули насквозь прошивали тела, полыхнули огнеметы. Даже стоящий на приличном расстоянии Янешь почувствовал жар.

Мальчик отскочил в сторону, если это дракон, то надо действовать не сломя голову. Рев повторился, пламя стало тускнеть. Руслан заметил, что огонь извергается из одной точки, правда густым снопом. Упав на пол и прижавшись к стене, он пополз, тут полыхнуло пламенем с другой стороны, а неизвестный зверь так громыхал, что мог обратить в бегство целый пол.

Тут юный боец заметил едва прикрытый лаз, через который даже он, будучи мальчишечьего роста смог пролезть с большим трудом. Прорывая и царапаясь об камни, он изорвал остатки и без того содранной одежды, оцарапал голые плечи и грудь. Наконец туннель стал шире и он с большими усилиями выбрался из него.

Тут ему в глаза кинулось странное зрелище, двое толстяков бегало вокруг горна, один дул в него и в этот момент испускался страшный рев, а другой дергал рычажки и в этот момент сразу в помещении, становилось ярче и жарче.

— Так они жулики. Хотели развести меня столь простым приемом. Ну, я им выпущу кишки.

Мальчишка выпрыгнул как тигр, и атаковал здоровяков. Первый их них успел выхватить меч, но получил рукоятью по лбу. Второй, увидев страшного окровавленного мальчишку, сам попросил пощады.

— Не убивай меня, о благородный пират.

— С каких это пор пираты стали благородными. — Произнес Руслан и зарядил кулаком в челюсть. Голова толстопуза, откинулась назад, потекла кровь.

— Будешь ты учить меня благородству.

Затем, достав из-за пояса связку ключей, юноша принялся отпирать двери. За первой дверью оказалась камера, где сидели закованные в колодки два узника. Один из них, несмотря на язвы и следы от ожогов и побоев имел весьма представительный вид. Его густая с проседью борода и широкие плечи с горящим взглядом монгольских глаз говорили. — Я рожден повелевать! Второй был еще совсем молод, довольно высок, но борода не росла, лишь под носом виднелся легкий пушок. Они уставились на Руслана.