Дмитрий Старицкий - Наперегонки со смертью

Так что быть вскоре Береговому городом. Думаю, недолго ждать осталось. Весь полуостров застроят. К бабке не ходи. Населения, не считая военных, уже за четыре тысячи перевалило.

Тут и штаб военно-морского флота ПРА находится вместе с базой флота и морским ремзаводом, постепенно превращающимся в судостроительный.

И батальон морской пехоты расположен.

И грузовой порт.

И штаб-квартира государственной нефтегазовой компании. С геологами поисковиками — разведчиками недр, бурильщиками — эксплуатационниками скважин и обслуживанием нефтепровода.

И нефтеперерабатывающий завод в купе со второй очередью строящейся завода нефтехимического, у которых свой топливный терминал в порту. Их факел далеко видать, как маяк.

И рыбоконсервный завод, с коптильным цехом и отдельным рыбным портом на другой стороне полуострова.

И морской угольный терминал у окончания железной дороги. Уголь баржами по амазонке из Бразилии сплавляют. На последнем отрезке — морем через Дикие острова с военно-морским конвоем. Далее уголь по железке в Демидовск идет, на заводы и электростанцию.

И железнодорожная контора начальника дистанции, что однопутку к Демидовску достроила, тоже тут расположена. А то, что эта «чугунка» мимо ППД прошла мне только в плюс. Лучше за полцены пассажира половину маршрута везти, чем просто пустое место за так. Так что военные в моем салоне частые гости.

Кроме моряков, в Береговом еще оперативная база егерей, которые по ротации из ППД в дельте Амазонки чичей гоняют.

И к комендантскому взводу правопорядок охранять на днях прибавился выборный гражданским населением поселка шериф из бывших егерей, что тут считается круто. Он и помощников себе таких же ветеранов подбирает. Пятеро всего их на весь поселок. Но пока хватает. Пока преступность низкая, но все-таки тут порт — место по определению криминальное. Раньше вообще тут один участковый на всех был.

А в крайний мой приезд местные активно судачили, что и судью городского скоро отдельно пришлют.

Так что обрастает поселок городской инфраструктурой.

Последний поворот, вот и стихийная биржа перевозчиков около домика администратора конвоев. Мне сюда. Пассажиров обилечивать. Билеты я сам на ксероксе печатаю, а продает диспетчер за долю малую. Мне только время отбытия заранее заявить.

Кофе в дороге для пассажиров без ограничений, как и биотуалет. Кожаные мягкие кресла — люкс! Кондиционер, опять же, что в жарком климате очень ценится. Только стюардессы не хватает.

Ее в армию забрали.

Ничего себе демонстрация. Весь Береговой плотно забит разнообразным автотранспортом, а со стороны Одессы пыль стоит над дорогой до горизонта. Еще колонны прут. В поселке уже ни пройти, ни проехать. Пришлось к домику диспетчера конвоев, где у меня конечная остановка, какими-то огородами добираться.

Великое переселения народов, как оказалось. Партизанская армия Свободной Кубы имени Хосе Марти вышла из лесов Латинского союза и перебралась в ПРА на ПМЖ, растянувшись длиннющей колонной через весь Техас и Конфедерацию.

Ага… Вот куда делись все русские конвои за последний месяц, — пришла догадка.

— Тысяч пять, говорят, приедет гастарбайтеров, с женами и детьми. Об этом уже весь поселок знает.

Глянул в зеркало: у кого там такой знакомый голос прорезался. А это с апломбом заявил мичман Касько, снабженец с объединенной ЧМО [84] ЧМО — часть материального обеспечения (бюрократическое сокращение). флота. Он у меня регулярный пассажир: до ППД и обратно. Местные сплетничают, что кубинцам за какие-то заслуги часть морского побережья ПРА под автономию отдали. А этого побережья и так с гулькин нос. У Москвы его больше.

Пипец бахчам, думаю, где я теперь арбузы по дешевке покупать буду?

— Вот так всегда у нас: кубанцев погнали, а кубинцев завезли, — раздался в салоне недовольный голос.

Я сначала запарковал автобус, и лишь потом обернулся с вопросом.

— Каких кубанцев?

Гражданский мелкий мужичок, которого я подобрал в ППД в бигмачной у Равиля, шмыгнул носом.

— Каких, каких… Самых обыкновенных. Казаков. Донских там, терских, кубанских. Можа еще каких.

Пассажиры торопливо покидали салон автобуса, желая мне на прощание удачи. А этот лишь пересел на место радиста, видя мой интерес к теме. Но у него, как оказалось, и свой интерес был.

— У тебя грамулечки не найдется, а то трубы горят, — спросил он с надеждой, когда пассажиры вышли. — Контракт с вояками за обедом обмыли. У тебя в автобусе закемарил, а теперь вот…

И протянул руки, демонстрируя мне трясущееся пальцы.

— Понятно, — протянул я. — Абстинентный синдром, усугубленный тремором, гиподинамией и вялотекущей циклотимией.

— Ты эта… Бросай так выражаться. А то научусь у тебя, так пасаны на районе здороваться перестанут.

Я улыбнулся и понятливо залез в ящик под сидением. Вынул оттуда дежурную чекушку «Новомосковской» водки. Так, на всякий случай, вожу с собой мелкую емкость в четверть литра. Самая свободно-конвертируемая валюта в русском мире.

— Сам будешь? — спросил он меня, получив на руки желаемое.

— Не-а, — отказался я от предложения пить мою же водку. — Тут в одно рыло и то мало.

— Ты прав, аркашка, твоя срака шире.

Мужичонка пытался так шутить с похмелья детсадовской прибауткой.

Ахнул он винтом в один глоток полчекушки, выдохнул и сказал.

— Злобный.

— Я злобный? — не понял я такого наезда от этого организма после того как его же и опохмелил.

— Нет. Я — Злобный. Фамилие такое.

— А… Волынский я буду. Так что там с казаками?

— Вот я и говорю чего — чичи рядом. Шалят постоянно. У них же как: если в набег на Русню не сходил, то ты и не джигит вовсе, а телок подшконочный, — читал мне политинформацию этот местный всезнатец. — И замуж никто за такого не выйдет. И так никто не даст. Даже распоследняя прошмандовка. Вот они и прут на наш берег каждый год — экзамен сдают на чеченскую половую зрелость. Ну, на нашем берегу с ними егеря справляются, кого к Аллаху, а кого обратно на тот берег выгоняют. А вот казачками-то совсем хорошо было бы нам тот берег Амазонки заселить вплоть до Западного океана, северней Имамата. Закрыть территорию. А то вроде она как наша, а нас там и нет.

Мужик прервался, чтобы скушать оставшуюся водку «под мануфактурку».

— И атаманы ихние с этим вполне согласные были, только три условия выставили: церкву поставить, помощь оказать техникой и патронами, и в их войсковую автономию за рекой со своими порядками не лезть. Как до Петра Первого было. Они бы и чичей на себя оттянули. И в обратку бы сами за зипунами к ним хаживали. Край бы освоили. Пустой ведь стоит. У протектората его освоить — сил недостает. Людей не хватает. Но нет… Генералам нашим вожжа под хвост — как это не командовать, а договариваться? Зря они, что ли, полосатые штаны носят? Никакой автономии. Наотрез. Ну, казачки и на север подались за китайщину. К сербам. Там, сказали, свой Присуд сами найдут, без лишних командиров на шее.