Александр Тихонов - Кремль 2222. Легенды выживших (сборник)

Во входную дверь кто-то постучал и, не дожидаясь разрешения войти, приоткрыл ее. В комнату просунулась знакомая голова с вечно взъерошенными волосами. Это был Шот, как всегда с глуповатой ухмылкой на лице. Что ж, хоть кому-то здесь было весело.

– Вика, Макс!

В голосе Шота слышалось радостное возбуждение. И чего радуется? Фактически, на смерть же идет.

– Давайте пошустрее, пожалуйста, только вас ждем. Ворота уже открыли, и два отряда выдвинулись.

– Идем, – ответила Вика и, вогнав оба пистолета в тактические кобуры на бедрах, вышла из комнаты. Я тоже поднялся с кровати и, подхватив рюкзак с автоматом, вышел вслед за сестрой.

Поднявшись по крутой лестнице наверх, я вышел на улицу и огляделся. Большую часть времени я проводил внутри убежища, поэтому каждый раз, когда выходил наружу, прищуривался, давая глазам привыкнуть к тусклому свету.

Лучи утреннего солнца едва пробивались через неплотную завесу тумана. На поверхности было довольно прохладно и сыро. За отворот походной формы проникал холодный, пронизывающий ветер. Вообще, наверху погода менялась редко и, в основном, всегда была не особо благоприятной. Редко выдавались дни, когда туман полностью исчезал, отдавая окружающий мир во власть теплых солнечных лучей. Но сегодня было «как всегда». К тому же в воздухе витало что-то такое, что проникало прямо в душу, заставляя нервы напрягаться до предела. Чувство тревоги тяжелым грузом ложилось на плечи. Каждая молекула воздуха обжигала легкие леденящим страхом. Мне не стыдно признаться – я боялся. Но отец всегда говорил, что настоящий воин всегда боится, но при этом перебарывает себя и все равно идет в бой. Я буду как он. Я уверен в этом…

Подняв воротник, чтобы хоть как-то защититься от порывов ледяного ветра, я прошел мимо часовых по направлению к воротам.

К слову, наше убежище представляло собой четырехэтажный дом, построенный таким образом, что три его этажа находились под землей, а один находился на поверхности. Первый и второй этажи, если считать снизу, были отведены под жилье. Там же находились столовая, бар и тренажерный зал. Третий был разделен на продовольственный склад, комнаты военного совета и школу. Тот же этаж, что находился на поверхности, был полностью отведен под арсенал и охранялся особенно тщательно. Оружие и продукты – самое важное, что у нас имелось. Квадратные проемы окон верхнего этажа были плотно закрыты толстыми листами нержавеющей стали, выпиленными из бронированных дверей, которыми люди до Последней Войны оборудовали свои жилища. В бронелистах были пробиты небольшие бойницы шириной около десяти сантиметров на тот случай, если враг пробьется через ворота.

Кем и для чего было построено это здание, уже никто не узнает. Теперь его окружала стена, выстроенная ровным замкнутым кругом. Она была построена довольно давно из всего, что попадалось под руки, но при этом все равно оставалась прочной. Опорой для стены служили в основном проржавевшие остовы машин, бетонные блоки, оставленные здесь строителями, арматура и листы металла. В толщину стена тоже была довольно внушительной – примерно два метра, что без труда позволяло размещать на ней стрелометы, катапульты и посты охраны.

Подойдя к уже открытым воротам, я оглядел своих спутников.

Помимо меня, Шота, плечо которого вместо гитары сегодня оттягивал АК-47, и Вики, здесь было еще семь человек. Из них я узнал только двоих – Садалова и Лешу Змея. Алексея я знал очень плохо, по большому счету – никак, но зато был весьма наслышан о его характере. Сейчас Змей стоял немного в стороне от остальных, курил самокрутку, выпуская едкий дым вверх и внимательно оглядывая серое небо. Привычка человека, не понаслышке знающего, что такое атака стаи рукокрылов.

Остальных я видел не в первый раз, но знаком не был. Пятеро, крепкого телосложения, парней, с рюкзаками, такими же как у меня, и автоматами. Они, как и мы, ждали указаний и тихо переговаривались между собой. По обрывкам их фраз, которые я мог расслышать, и по количеству нецензурных выражений, в них присутствующих, можно было понять – парни были недовольны присутствием трех молодых людей в столь серьезном рейде.

– Максим, Вика! – окликнул нас майор. Сегодня он был одет в длинный черный кожаный плащ, подол которого едва не касался земли. В руках он держал видавшую виды винтовку – боюсь даже предположить, сколько ей лет. Но если он взял именно ее, то в ее работоспособности можно было не сомневаться, как и в умении владельца мастерски владеть этим оружием. – Чего так долго? Карта уже у меня, выдвигаемся. Замыкающий!

Вперед вышел один из пятерых бойцов.

– Здесь.

Голос у него был грубым и уверенным. Его лицо не отражало никаких эмоций. Такое же было у моего отца перед рейдами – без тени тревоги, сосредоточенное.

– Николай, прикрывай тыл и следи, чтобы за нами никакая тварь не ползла, ясно?

– Принято.

Парень прошел мимо нас с Викой и встал позади меня. Черт, не люблю, когда за моей спиной кто-то стоит…

– Мы с Алексеем пойдем впереди, – продолжил Садалов. – Вика, Максим, Шот, – держитесь в середине и смотрите в оба. Многие мутанты большие любители бить не только с тыла, но и с флангов. Ну все, идем.

Последний раз оглядев своих подчиненных, майор уверенным шагом вышел за ворота. Змей бросил окурок, носком ботинка втер его в землю, снял с плеча автомат, опустил вниз флажок переводчика огня и пристроился рядом с Сергеем. Следом за ними выдвинулись и остальные члены отряда, в том числе и мы с Викой и Шотом. Интересно, чего он сейчас-то улыбается? Счастливый человек. Говорят, такие и помирают с улыбкой на лице, тьфу-тьфу, не накаркать.

Ну вот, началось.

– Идти нам чуть больше суток. Это немного. Но двигаться все равно будем максимально быстро.

Сергей Садалов, идущий впереди, продолжал инструктаж на ходу:

– При нападении мутов очередями не поливать, стрелять одиночными и максимально прицельно. Экономить патроны, они нам еще пригодятся.

На этом его речь закончилась, и следующие полдня пути мы шли в полной тишине. Лишь иногда вполголоса перебрасывались короткими фразами с Викой и Николаем, которого Садалов поставил замыкающим. Несмотря на свой грозный вид, парень оказался вполне дружелюбным. Правда, на марше особо за жизнь не потреплешься, разговорчивые да беспечные – наипервейшая пища для мутантов.

Сейчас мы шли по заросшей зеленью узкой улице, вдоль которой застыли кирпичные пятиэтажные дома. Окна полуразвалившихся зданий уныло смотрели на нас, скрипя прогнившими ставнями и поблескивая кусками стекол, которые каким-то образом все же сохранились. Земля, покрытая тонким слоем изморози, тихонько потрескивала под подошвами ботинок. Тишина вокруг напрягала не меньше пустоты – уж слишком сильно она давила на уши, отчего слух напрягался до максимума. Каждый шорох, вызванный упавшим куском кирпича или пробежавшей где то неподалеку крысой, заставлял меня хвататься за автомат. Так, без паники, нужно немедленно успокоиться…