Анна Калинкина - Кошки-мышки

Человек в ужасе дернулся. Его связали, заткнули рот и положили в угол, а Капитан Вероятность из-за нехватки места уселся на него сверху.

Некоторое время все молчали, а потом Меткий Глаз замысловато выругался и, сокрушенно покачав головой, припечатал:

— Уходить тебе надо, Катя!

Кошка молча кивнула, изо всех сил стараясь сдержать упрямо наворачивающиеся на глаза слезы. Сталкер, видимо, заметил это и, смутившись, зачастил:

— Ты не подумай только, мы тебя не выгоняем. Но только крепко за тебя кто-то взялся, никак не хочет оставить в покое. Что если в следующий раз не успеем? Потом до конца жизни себя корить будем.

— Сто процентов! — буркнул Капитан со своего места, и даже насупившийся Кондрат коротко мотнул головой. — Ты сама-то как? Есть какие-нибудь мысли на тему того, кому тут могла дорогу перейти?

Кошка пожала плечами. Она действительно не знала. Тех, кому она перешла дорогу, было слишком много, и кто из них на этот раз устраивал покушения, она понятия не имела.

— Жалко, — снова вздохнул Меткий Глаз. — Не бойся, мы тебя проводим…

Сталкеры помогли ей собраться и повели на Ленинский проспект. Что интересно, на блокпосту при входе в туннель возникли какие-то трения с часовыми, вникать в которые у Кошки просто не было сил. В конце концов их все же пропустили, но она поняла: если бы не авторитет вооруженных сталкеров во главе с суровым Кондратом, которого здесь, видно, боялись больше, чем начальника станции, она могла бы отсюда и не выбраться.

Сначала Кошка еле переставляла ноги и думала, что через несколько минут упадет от слабости и больше не встанет, но, как ни странно, с каждым шагом ей становилось все лучше. Скоро она уже вполне бодро вышагивала, слушая рассуждения Меткого Глаза:

— Я этого гада последнего узнал — шестерка начстанции. Без команды Черепа он бы не посмел на тебя руку поднять. Не знаешь, чем ты ему так не угодила?

Кошка пожала плечами и, в свою очередь, спросила:

— А у вас неприятностей не будет из-за меня? Из-за того, что вы меня защищали?

Меткий Глаз и Капитан только расхохотались в ответ. Даже человек-гора издал какое-то утробное фырканье, отдаленно похожее на смех — так позабавила его мысль, что кто-то может попробовать доставить ему неприятности.

Сталкеры проводили ее до самой Шаболовской.

— Смотри, будь осторожна, — сказал ей напоследок Меткий Глаз. — Не знаю, кто и за что на тебя ополчился, да и знать не хочу. Но если что — зови нас на помощь.

— Спасибо! — с чувством сказала Кошка, но очереди пожимая руки своим новым друзьям. Она понимала, конечно, что в случае чего вряд ли успеет передать им весточку, не говоря уж о том, чтобы дождаться спасителей. Но доброе отношение к ней хоть у кого-то уже само по себя рождало в душе необычное тепло. Просто так, ничего не ожидая взамен…

— Может, и для меня еще не все потеряно? — тихо пробормотала она, взбираясь на платформу.

Кошка сразу отправилась в конец станции, в закуток Роджера. Еще стоя у двери, она поняла, что начстанции не в форме. До нее доносилось его невнятное бормотание — видно, Роджер беседовал сам с собой:

— А я вам говорю, что все это фигня на постном масле! Не может подводная лодка плавать в Балтийском море! Глубина у него не та — и точка! Да! И нечего мне лапшу на уши вешать!

Роджер добавил еще пару выражений покрепче, потом вдруг заорал что-то про пятнадцать человек, сундук мертвеца и бутылку рома. Но Кошка все же решилась заглянуть.

Увидав ее, Роджер побелел и замахал руками, словно отгоняя что-то, видимое только ему.

«Допился», — подумала Кошка, а вслух произнесла:

— Здравствуй, Роджер. Я за платой пришла, как уговаривались.

Роджер прикрыл один глаз и уставился на нее. Затем одной рукой ущипнул себя за запястье другой и безаппеляционным тоном велел:

— Сгинь!

— Вот еще! — нахмурилась Кошка. — Я твою гильзу с запиской Черепу отнесла, самое время рассчитаться. И еще, ты обещал, что меня проводят до Октябрьской.

— Вернулась… — медленно, словно не веря, произнес Роджер.

— Ну да, а как же? — подтвердила Кошка, не понимая, почему он так странно с ней разговаривает, и решила списать все на алкоголь.

— Вернулась, стало быть? — повторил начстанции. — Ну, ладно. Да только кто ты такая, чтоб тебе провожатых давать? И за что я должен с тобой рассчитаться?

Кошка опешила:

— Как, за что? За мутанта, которого мы с Нютой убили.

Роджер выпучил на нее здоровый глаз, вполне натурально изображая изумление:

— С Нютой? Погоди-погоди! Девчонка светловолосая? Беременная?

Кошка кивнула, не совсем понимая, куда он клонит.

— Никакой Нюты здесь нет! — припечатал начстанции.

— Нет?

— Нет. А про мутанта я вообще первый раз слышу.

— Ну как же, с нами еще Дятел был… — растерянно пробормотала Кошка. И вдруг сообразила — по пути сюда она не увидела на привычном месте портрет Дятла в траурной рамке. Словно бы его и не было.

— Ты глянь, еще и дятла еще какого-то приплела! — наглея на глазах, хлопнул ладонью по столу Роджер. — Хорошо еще не страуса! Слушай, а может, тебя глючит? Скажи честно, где ты берешь такие грибы? Я тоже такие хочу.

«Вот, значит, что! — подумала Кошка. — Пока меня не было, он отправил Нюту с глаз подальше — и хорошо еще, если не убил. Теперь делает вид, что ничего не произошло».

А Роджер продолжал хамить:

— Нюта твоя, по-моему, немножко того, — сказал он, покрутив пальцем у виска. — Кто же станет слушать, что померещится бабе в ее положении? Ей, небось, за каждым углом мутанты чудятся…

«Так, значит. Нюта все же жива — и на том спасибо», — сообразила Кошка.

— Тебе это так просто с рук не сойдет! Я разберусь! — пригрозила она, зная, что, в сущности, припугнуть Роджера ей нечем.

— Чего ты ко мне с глупостями лезешь?! — окончательно осмелел тот. — Ты что, не знаешь, как это бывает? Один придурок другому сказал «мутант» — и понеслось. Не было никакого мутанта, запомни это! Идиоты, одни идиоты кругом! У меня дела поважнее есть, людей кормить надо. Все только филонить горазды, глаз да глаз нужен. Сталкеров наверх отправил за жратвой — а эти лохи вместо того какие-то пуховики приперли. Да еще руками разводят — мол, все остальное украдено до нас. Дебилы! Как с такими дело иметь?!.. Ну, че зыркаешь? Свободна!

И в свирепо уставившемся на нее глазе Кошка ясно прочла, что не доживет до следующего утра.

Кошка бесшумно пробиралась между палатками, и вдруг до ее ушей донеслись обрывки разговора. Она не видела людей — их скрывала от нее колонна. Разговаривали двое мужчин. Один негромко говорил другому:

— Веселый Роджер теперь не знает, что с девчонкой делать. Вдруг догадается? Монстра-то никакого не было, а на самом деле жили там люди, только, видно, чудные очень. Ну, телевизионщики бывшие, что с них взять? Они там уже были за пределами добра и зла, не отличали, где явь, а где вымыслы. Один умелец из тамошних эту установку и сконструировал. За каким фигом — непонятно. То ли мутантов отгонять, то ли конкурентов. Ведь поначалу в этих краях несколько общин было. Например, когда Катастрофа приключилась, часть народу сумела укрыться в подвалах крупного торгового комплекса — ну, того, где «Ашан» был, а другие засели в дисконтном центре на Орджоникидзе — тоже в подвале. У тех, что на Орджоникидзе, еды практически не было, а у ашановских в первое время еще была. И вот началась у них война, в итоге которой первые истребили вторых, но и сами скоро вымерли, потому что те подвалы плохо были приспособлены для жизни. Потом сталкеры с Ленинского, заходя туда за жратвой, долго еще на трупы натыкались. А эти вот, на Шаболовке, сумели уцелеть — может, и за счет установки своей. Только вот людям она неслабо на мозги действовала, а договориться с деятелями этими никак было нельзя: пробейся-ка к ним попробуй с этой установкой… Так что были они у Роджера, как бревно в глазу: сами могли на поверхность выходить и по магазинам шарить, а нашим из-за них путь наверх был закрыт. Роджер уже несколько раз наемников приглашал, ну, чтоб чужими руками с этими гадами разделаться, да только никто из них не вернулся. А девки, вишь-ка, справились…