Джеймс Сваллоу - Кровавые ангелы

— Проклятье Вандира! — Ругательство вошедшего в часовню Рафена привлекло к нему взгляды. — Ты носишь золото?

Сахиил шагнул, чтобы преградить ему путь.

— Он его носит, Рафен.

— Но…

— Безо всяких «но», — проворчал жрец. — Ты видел, как он явился. Ты был там. Сомневаешься в собственном зрении?

Рафен попытался найти слова, но они бежали прочь. Он почувствовал, как его сверлит глазами Стил, и колени ослабли.

— Рафен, момент настал! Ты сам навлек это на себя, — сказал Сахиил.

В одной руке он держал болт-пистолет, в другой — Алый Грааль.

— Только из-за вашего кровного родства я терпел твои сомнения, касавшиеся божественной природы Благословенного, но теперь тебе придется выбирать.

Жрец поднес пистолет к лицу Рафена.

— Выбирай, брат: ты или поклянешься в верности, или выступишь против него. На колени!

Рафен помедлил, и крик Сахиила прозвучал словно выстрел:

— На колени!

Еще не осознав этого, Рафен опустился на одно колено и увидел чашу Грааля возле своих губ. Темная жидкость закручивалась в ней воронкой.

— Этой клятвой ты отдаешь свою жизнь и кровь Аркио Благословенному, Сангвинию Возрожденному, властелину Копья, — нараспев произнес жрец. — Свою веру и честь, до самой смерти.

Рафен осмотрелся и встретил пристальный взгляд родного брата. В этом взгляде не осталось ничего, кроме надменного высокомерия, утонченной угрозы и затаенной жестокости.

«Если я умру здесь, умолкнет последний несогласный, — подумал Рафен. — Однако дать такую клятву…»

Лицо Сахиила скривилось в жестокой ухмылке, палец напрягся на спусковом крючке.

Рафен сделал глоток из чаши.

— Этой клятвой, — начал он, — я обещаю свою жизнь Аркио Благословенному…

Кровь во рту оказалась холодной и кислой, будто пепел сказанных слов. Рафен отрицал это слишком долго, но теперь увидел перед собой истинный путь.

Брат воплотил в себе что-то ужасное. Он больше не дитя Ваала и не верен Кодексу. С ясностью, вызванной бурлившим в крови горячим гневом, Рафен осознал, что скоро наступит момент, когда он и Аркио сойдутся в бою и выживет лишь один.

Аркио снова улыбнулся, и это зрелище вызывало трепет.

— Добро пожаловать, брат, — сказал он. — Добро пожаловать в Новую Кровь.