Виталий Егоренков - Геймер. Реал vs вирт

Некий юный, но очень талантливый предсказатель любовался красотами природы возле веревочного моста, соединяющего два края почти бездонной пропасти и служившего единственным средством сообщения для двух соседских деревушек, разделенных ущельем.

В этот же час молодая красивая девушка возвращалась от подружки из соседней деревни домой. Заметив путника, она остановилась с ним поболтать, и внезапно прорицатель узрел в пророческом видении, как мост ломается, а красавица падает в пропасть. Он предостерег ее и тем самым спас от неминуемой смерти.

А спустя три дня в обеих деревнях забушевала «черная смерть», забравшая десятки жизней. Умерла и девушка, подхватившая в гостях страшную болезнь и заразившая родных и близких. Прорицатель, узрев последствия своего «благого» поступка, проклял свой дар и бросился в пропасть.

Вывод: прежде чем менять линии вероятностей, следует семьдесят семь раз все перепроверить. Чтобы не стало еще хуже.

– Позитивно, – хмыкнул я. – Жизнеутверждающе.

И в этот самый момент поймал свое первое видение: мир «Дрим кингдом» в недалеком будущем. Только не прекрасный, цветущий, полный жизни, как сейчас, а серый, пустой, мертвый. Лишь горестные тени погибших среди разрушенных городов.

– Милый, с тобой все в порядке? – Аллинель осторожно коснулась меня с обеспокоенным видом.

Я вздрогнул и… поймал еще одно предсказание. Уже персонально про свою аватару. Темное, мрачное плато, наполненное костями и ржавым оружием, и Аллинель, умирающая из-за своры призраков, высасывающих ее жизненную энергию. И нет меня рядом, чтобы ей помочь, так как я убит за секунду до этого и отправлен на перерождение.

Я сильно, почти до инфаркта, испугался за Аллинель, но сумел взять себя в руки и спокойно ответить:

– Просто этот дар с непривычки вызывает легкое головокружение, – и уже мысленно добавил: – «И жесткую степень геморроя».

Я стал лихорадочно листать проклятую книженцию в поисках рецепта разрушения негативных предсказаний.

Самка единорога косилась на меня с большим сомнением, словно размышляя: взять из моих рук вкусное яблоко или лучше попробовать проткнуть меня рогом? Она нутром чуяла, что эльфийская личина на мне поддельная, а потому нашептывания Аллинель о том, какой я хороший и красивый, воспринимала с явным скепсисом.

Впрочем, яблоко все-таки взяла с видом королевы Англии, делающей одолжение пейзанину, задумчиво схрумкала и даже позволила себя погладить по спине. Один раз. Вторую мою попытку пресекла с гневным ржанием и возмущенным видом девушки, у которой на первом же свидании нахальный парень полез исследовать нижнее белье.

Я миролюбиво поднял руки и отступил на безопасное расстояние.

– Ласси просто застенчивая, – пояснила Аллинель, целуя единорожку в нос.

Та радостно закивала и ехидно показала мне язык, когда аватара не могла этого видеть.

«Тень» пошепталась с кобылицей и сказала мне немного виновато:

– Она просит немного прогуляться с ней. Хотя бы полчасика. Ты ведь не против?

Злобная скотина уставилась на меня с видом, говорящим: если помешаешь нашему рандеву, то отведаешь моих копыт.

Как же я мог быть против при таком раскладе?

– Хорошо, мне как раз пора на урок к мастеру Даэрону.

Единорожка радостно заржала, дождалась, когда Аллинель запрыгнет к ней на спину, и поскакала к лесу, по пути умудрившись пихнуть меня боком. М-да-а-а, нелегко будет объездить эту вредную скотину.

Целую минуту я всерьез обдумывал мысль найти грамотного некроманта и… потом решил отказаться от сладостной фантазии. Не хотелось проверять, во что меня может превратить инициация на зомбоединороге. Да и занятия черными магическими искусствами карались в Нарготронде больно сурово. Какой-то специальной смертной казнью.

У моей аватары дела с инициацией тоже обстояли не особенно хорошо: мэллорн хотя и прижился, щедро раскинув зеленую листву, и даже не лягался копытами по причине их отсутствия, но расти выше пояса Аллинель пока не спешил, хотя цель, напомню, была выше ушей.

В общем, хотя мы и достигли уже полноценного восьмого уровня, но таинственный ритуал взросления был для нас по-прежнему недостижим, а следовательно, и все взрослые плюшки игры тоже.

Я каждый день тратил по два серебряных, чтобы закармливать четырехкопытную скотину двумя ведрами первосортных яблок, а Аллинель удобряла мэллорн дорогущими смесями и часами медитировала над упрямым растением, уникальным тем, что оно имело абсолютный иммунитет к магии. Поэтому никакие ускорители роста на вредное дерево не действовали. Помогала лишь целенаправленная медитация.

– А если отпилить сук от взрослого мэллорна и прибить гвоздем к маленькому, то задача будет считаться решенной? – спросил я вслух. В общем-то ни к кому и не обращаясь.

Но мне неожиданно ответили:

– А если в твою голову вбить камень побольше, прибавится ли в ней мозгов? – Это был Хранитель равновесия.

– Просто ищу нестандартные способы решения задачи. – Я пожал плечами. – Надоело ждать!

– А ты не думал, юный геймер, что долгое прохождение этих ритуалов вырабатывает очень важное и совершенно необходимое для каждого взрослого существа качество? – усмехнулся дух игры. – Терпение.

Я завис. Об этом как-то не думал.

Поблагодарив Хранителя за науку, я направился к Даэрону.

Пять минут пешком до телепорта, и перед моими глазами виднеется худощавая фигура мастера-лучника. Только сегодня вместо лука и стрел в его руках были кисти, краски и листы бумаги.

– Приветствую тебя, ученик. Сегодня нас ждет довольно необычное начало урока. Ты весьма неплохо научился стрелять, твои глаза ясные, а руки крепкие, но тебе никогда не достичь подлинного мастерства, если не освоишь искусство каллиграфии в должной мере.

Я вопросительно выгнул брови.

– В каждом движении мастера видна красота, сила, изящество, гармония, точность, – пояснил Даэрон. – В твоих же пока отсутствуют все вышеперечисленные качества. Каллиграфия научит тебя красоте и изяществу и, несомненно, поможет обрести статус мастера. Напиши свое имя на квенья на листе бумаги.

Я мысленно про себя выругался. В отличие от современной нам кириллицы, профессор создал буквы высокого эльфийского языка весьма замысловатыми. С другой стороны, куда торопиться бессмертным?

Последовало пятнадцать минут мучений, внутренней брани на тролльем языке и семь напрочь испорченных листов.

– Ты слишком торопишься, потому что считаешь это глупой, бесполезной тратой времени, – мягко пожурил меня мастер. – Смотри, как надо.

Кисть двигалась медленно, зато буквы, выходившие из-под нее, были идеальны в своем совершенстве: «Витаниэль – косолапый медведь».