Ольга Швецова - Стоящий у двери

Денис осторожно поднялся по лесенке на боку самолета и потянул на себя приоткрытую дверцу. Внутри было темно; при свете фонаря какой-то мелкий зверек метнулся в угол, блеснула старая паутина. Лавки вдоль стен застелены брезентом, им же завешены и окна. Иллюминаторы… Новое слово показалось странным, окна – они и есть окна. Потому что круглые? Кабина скрывалась где-то в темноте за смятыми стенами.

– Будем ждать здесь. – Тимофей бросил мешок под лавку. Оттуда послышался возмущенный писк, и крыса с пушистым хвостом прыжками унеслась в другую половину самолета, где стенка, отгородившая кабину пилотов, разломилась от удара. Там уже немного посветлело, и можно было выключить фонари. Только бы свет не оказался слишком ярким для чувствительных глаз. Пришлось подтянуть туда брезент, пока солнце не взошло, и заткнуть все щели.

От кого скрывались те, кто побывал в самолете раньше них? Денис решил, что люди отгораживались не от света, а наоборот, чтобы никто не мог заглянуть снаружи. Оставалось только отчаянно завидовать тем, кто выходит на поверхность при свете дня. «Выходит наружу, – поправил он себя, – так говорила Елена».

Быть так близко к ней, думать о встрече, и не знать, что скажет ей! Денис забыл о том, где находится, забыл о напарнике, который, обшарив салон, спокойно уселся неподалеку. Все мысли и чувства были сейчас не здесь.

Почему он не мог влюбиться в девушку из Бауманского Альянса или хотя бы Ганзы? И нужно было выбрать ту, с которой невозможно часто видеться… Не зря сталкеры в отряде посмеивались над ним и одновременно сочувствовали. Разве Денис не пытался забыть ее? И не мог.

– Алексей Аркадьевич, подойдите, пожалуйста, к ВШ-3, там у них заглохло что-то.

«Алексей Аркадьевич» почему-то душу не грело, звучало хоть и солидно, но непривычно. А вот заглохшая ВШ-3 заставила судорожно вдохнуть, участившийся пульс застучал в ушах, горячая волна прошла по всему телу. Наверное, и лицо покраснело, но Алексей не знал, как скрыть волнение.

– Сейчас, шнурок завяжу. Потерпит немного ваша поломка.

Вот и оправдание покрасневшим щекам! Наклонившись, Алексей пытался отдышаться. Неужели? Последний, решающий этап его плана скоро завершится… Победой или поражением? Это ведь уже не пистолет испортить втихаря, где самым сложным было получить его в руки. Тут предстоит кое-что потруднее. Игра всерьез, зато скучно не будет. Если он прав и сердце замирало не напрасно, тогда в вентиляции должен находиться определенный предмет. Очень простой. Обычная вещь. Но такую ветром не принесет, и соседи вряд ли бросят в вентилятор. Эти скорее дохлой крысой порадуют, шутники. Если там то, что он думает, тогда каждый его шаг сегодня и завтра должен быть продуман. Как на лезвии ножа, нельзя допустить ошибки. Обидно будет проиграть, пусть и не оценит никто. Только сам себе судья, и судья беспристрастный.

– Посмотрите, Алексей Аркадьевич, что там в трубе шуршало! Не иначе, опять соседи балуются.

Старый валенок с намотанной на него «бородой» сажи и пыли был уже извлечен из шахты.

– Да… Сам он сюда вряд ли прибежал. Зато грязи на нем сколько вытащили. Когда у нас плановая проверка фильтров?

– Через неделю, – ответил ремонтник. – Может, не ждать, раз уж остановили аппарат?.. Все равно не работает.

– Хорошо. Только надо внести изменения в график. Валенки – это прикольно, но в полку́ должен быть порядок.

Техническая служба состояла из немолодых людей, и они тут же вспомнили старый анекдот об Америке и валенке на пульте. Только улыбались не очень весело, потому что Америки, наверное, уже давно не было, как и всего остального.

Изменения требовалось внести не только в график проверки вентиляции. Пусть Привратники думают, что новый руководитель просто выпендривается, затевая бурную деятельность, где надо и где не надо, это выглядит совершенно естественно. Такой же трудовой энтузиазм проявлял и новый стажер-электрик Дима, который таскался за Алексеем по всему бункеру, пытаясь быть полезным и одновременно чему-то научиться. Подобное обучение требовало больше практики, но шестнадцатилетний юнец, едва получивший условно-школьное образование, пока ни на что не годился. При слове «фаза» глаза его упирались бессмысленным взглядом в потолок, никакими специальными знаниями он не обладал, но почему-то мечтал о работе в службах жизнеобеспечения.

«Угробит такой служащий всю жизнь в бункере на хрен», – думал Алексей, пока только вручая помощнику лишние предметы, чтобы не носить их самому. Пенсионеров становилось всё больше, старики годились лишь в консультанты, если не впадали в маразм. Со старым мастером Петром Борисовичем Дима долго усидеть не мог. Алексей понимал, что мальчишке нужен более живой пример перед глазами, да и проще общаться с тем, кто старше всего вдвое, а не почти в пять раз. Нет уж, сознавая, что привлекает людей, Алексей предпочитал хвост поклонниц, а не этого стажера, будь он неладен. Диму же можно грамотно использовать и вовремя вывести из игры. Не убить бы только… Это может привести к непредсказуемым последствиям, а всё и без того зыбко, поэтому никакие случайности не нужны.

Алексей быстрым шагом прошел к лестнице, спустился к себе в комнату, спиной чувствуя восхищенный взгляд своего «хвоста». Нет, не стать ему примером для подражания, хотя бы потому, что конкурентов не потерпит. Да и криминальный элемент плодить ни к чему. Найдя в сложенных бумагах те самые графики, он исправил цифры, сверяясь с самодельным календарем. Стажер притих на табуретке. Парень только начал учиться письму, и это было предметом тайной гордости. Впрочем, не такой уж тайной. График осмотра электрощитов словно сам собой выпал из стопки.

– Дим, тебе заняться нечем?

Тот помотал головой, надеясь, что сегодня удастся поработать по-настоящему, а не только смотреть на других. При обычной скуке в бункере интерес был понятным: не так уж много дел требовалось выполнять, и почти все они наводили тоску. Пожалуй, техники и сталкеры были единственными, чья деятельность отличалась хоть каким-то разнообразием. Но мутантов Дима боялся до дрожи, даже на кухне не показывался, если там разделывали тушу свинопода.

– Ну, раз заняться нечем, пойдем, заодно и распределительный щит посмотрим. На верхнем уровне.

Открыв железную коробку, Алексей оценил картину: пылища несусветная! То, что нужно. Петр Борисович плохо видел, давно уже не различал единицу и ноль на тумблерах устройств защитного отключения, ориентировался по положению. А уж повреждений проводов старик не разглядел бы и в лупу. Ровно две недели назад Алексей, выбрав удобный момент, осторожно надрезал бритвой старую изоляцию. Малейшее прикосновение к ней – и огонь расплавит резину, скрыв следы. А пыль в старом щитке тоже горючий материал, сейчас важно вывести из строя всё, что тут есть. Нужно время, нужно иметь повод не включать свет как можно дольше. Нужен выход наружу. Очень нужен. Чтобы кое-кто мог войти и сделать грязную работу.