Владимир Стрельников - Резервист

– И что, мне теперь сюда, в Московский протекторат, вход заказан? – хмуро поинтересовался я, а Олеся прижалась к моему плечу. Жаль, если так, Москва мне понравилась, неплохой городок.

– Да нет. Просто поскорее становитесь на воинский учет в Демидовске. Граждан Протектората РА здесь не трогают из-за таких мелочей. Как и нас там. Вообще живем мирно и почти по-добрососедски. Ладно, честь имею, мне пора. Служба! – Лейтенант козырнул и уехал в сторону Одессы.

Тракторист, бубня под нос матюки, залез в кабину, подвесил ППШ под потолок, завел трактор и тоже двинулся в сторону Одессы. В кузове тележки горой лежали мешки, похоже, с картошкой. А может, и со свеклой, попробуй разбери сквозь мешковину, какие корнеплоды он везет.

Мы тоже расселись по машинам и тронулись в путь. Если честно, то за эту неделю дорога, несмотря на новизну ощущений, нам осточертела. Я потому в шоферы и не пошел, что домосед, разве что совершал короткие выезды на рыбалку или охоту. Ну и командировки бывали в соседние города.

Дорога шла по сельской местности, вокруг лежали уже убранные поля. За ними в лугах паслись стада коров и верблюдов, охраняемые вооруженными всадниками и джипами с пулеметами на пригорках. Пару раз попались апельсиновые сады с нарисованным на плакате здоровенным фермером, показывающим внушительный кулачище, с надписью на русском: «Путник, не ломай деревья, просто сорви плод!»

Километров через сорок выехали к пограничной заставе, если так можно выразиться.

Сбоку от дороги стояли два полосатых столба, рядышком виднелись две будки для часовых, которые сидели на табуретках между будками и гоняли в нарды на доске, поставленной на ящик. Два офицера облокотились на шлагбаум и переговаривались между собой.

На столбах висели доски с надписями «Протекторат Русской Армии» и «Московский протекторат».

Увидев наши машины, солдаты убрали нарды и подошли к офицерам. Я обратил внимание, что одни были одеты частично в милицейский камуфляж, в каком часто показывают по телевизору российский ОМОН, и частично в простую «флору», а другие в форму уже знакомых мне камуфляжных расцветок, как раз под здешнюю растительность. Такую форму носили солдаты из БРДМ-2, который сопровождал поселенцев в Демидовск.

Поодаль от дороги стоял одноэтажный длинный дом с двумя выходами, с одной стороны застыли танк ПТ-76 и БРДМ-2 с надписями на борту «РА» и «RA», а с другой – «хамви» и М-113 с надписями «ОМОН». В курилке с торца казармы сидело с десяток солдат в камуфляжах разных расцветок.

Оба офицера (причем оба старшие лейтенанты) подошли к нашей колонне, остановившейся перед первым шлагбаумом.

– Здравия желаем, товарищи переселенцы. Предъявите ваши АйДи! – козырнув, офицеры достали сканеры.

И начали по очереди считывать наши карточки, московский офицер принимал их у переселенцев, потом отдавал армейцу, а тот возвращал нам. Быстро и без проволочек всем оформили документы, если так можно сказать.

Потом подошедший сержант РА раздал каждому памятки и карты протектората и пожелал счастливого пути.

А я спросил у офицеров:

– Товарищи старшие лейтенанты, а для чего в середине русских земель такая мощная застава? Только единиц бронетехники – четыре штуки?

– А это опорный пункт, здесь находится дежурная смена бригад быстрого реагирования. Правда, уже пару лет дежурство здесь считается отдыхом, а вначале, чтобы навести порядок, пришлось потрудиться с обеих сторон границы. Счастливо вам! – И армеец скомандовал поднять шлагбаум.

Прямо скажем, разницы между двумя протекторатами я не увидел, те же дорожные знаки на русском, английском и вроде бы испанском языках. Хотя нет, бразильцы вроде бы на португальском говорят? А эти знаки для бразильцев сделаны, которые наши соседи, как сказал Олег. Надо же, офигеть, никак не привыкну к этому смещению. Но мне нравится. Олеся гоняла настройку приемника, перебирая FM-станции. Их здесь оказалось не очень много, но выбор был. Из Новой Одессы даже «Владимирский централ» поймала, «по заявкам слушателей».

– … больше чем в прошлом году. Совместное использование Амазонки приносит большую прибыль русским и бразильцам. А теперь новости сельского хозяйства, но сначала песня…

– Олесь, оставь. Надоела за эту неделю музыка, новости послушаем, – попросил под веселую, причем незнакомую песенку. Что-то про любовь, горы и Амазонку, похоже, уже здешняя группа.

– Внимание, Ориноко вроде бы! И мост видать. – Колян, ехавший немного впереди на своей «Ниве», остановился на гребне следующего холма, дожидаясь нас.

Когда мой «Егерь» поднялся на вершину, открылся великолепный вид.

Широкая голубая полоска реки, первооткрывателями которой, впрочем, как и Амазонки, в которую она впадала, оказались бразильцы. Река была хоть и широкая, но мелководная, с многочисленными зелеными островами, перечеркнутая строчкой наплавного моста. В путеводителе писали, что Ориноко по большей части несудоходна. Увидели небольшой поселок с небольшим рыбацким портом на том берегу. Что интересно, справа появилась еще одна дорога, по которой пылила колонна из десятка КамАЗов, доверху груженных углем. То-то погранцы удивились, заметив нас, мы ехали по какому-то проселку, а здесь широкая и добротная дорога, причем с покрытием из щебенки.

Спустившись вниз, в первый раз за время пребывания в этом мире увидели регулировщика дорожного движения. Молодой парень в форме сержанта РА с повязкой «ВАИ» на правой руке стоял перед мостом. Дождавшись подхода нашей колонны, он поднял полосатый жезл.

Подошел к машине Николая и козырнул, что-то объяснил и подошел к УАЗу Малика. Потом к нам.

– Здравия желаю. Вы начнете двигаться через мост с моего разрешения, чтобы не создать затор посредине. Не торопитесь, я к вам подойду и скажу, когда станет возможно движение, – и пошел дальше, к следующим машинам.

Тем временем с той стороны ехали еще КамАЗы. Мост слегка покачивался под тяжелыми грузовиками, по крайней мере, со стороны смотрелось страшновато.

Обойдя наши машины, сержант пошел к мосту, что-то бубня в рацию через систему хендс фри. Помахал палочкой первому КамАЗу, съезжающему с моста, мол, пошустрее, начал встречать машины. Когда последний из этой партии КамАЗ уехал и освободил дорогу, сержант поправил кобуру, встал по стойке «смирно», сначала поднял жезл вверх, потом развел руки в разные стороны.

– Колян, чего встал? Правила не учил, что ли? Езжай давай! – Я подогнал растерявшегося брата-братка.

Когда Колян въехал на мост, сержант запретил ехать Малику, и только когда «Нива» отъехала на сотню метров, тот получил разрешение на проезд.

Я, уже не торопясь, подрулил к мосту и, получив разрешение, въехал на стальную решетку. Под колесами, на высоте около метра, была вода. Мост под машиной слегка покачивался, но я держал скорость все указанные на знаке пять километров.