Эми Тинтера - Ребут

— Ты в порядке? — спросила я, тяжело дыша.

— Да. Я могу продолжать идти.

Я глянула на небо, когда другой шаттл пролетел над головой, и решительно шагнула из-за дерева. Где-то недалеко чьи-то сапоги хрустели листьями, и я прищурилась, разглядывая темноту. Они не использовали фонарики, что было умно. Легче было подкрасться к нам таким образом.

Я кивнула Каллуму, прикладывая палец к губам и делая осторожный шаг на запад. Он последовал моему примеру, и мне захотелось обнять его за тихие шаги. Я осторожно прошла мимо упавшей ветки и бросила взгляд через плечо.

Мы крались сквозь деревья, пока я не смогла больше слышать наших преследователей. Было тихо; лишь звуки ветерка, шелестевшего листвой, и отдаленный гул двигателя шаттла.

— Бежим? — прошептала я Каллуму, поворачиваясь лицом на юг.

Он кивнул в знак согласия, его серьезные глаза встретились с моими, но на его губах начал образовываться намек на улыбку.

Я позволила себе улыбнуться лишь на мгновение. Потом мы побежали.

 Тишина обволакивала меня. Я никогда не испытывала такой тишины раньше. Я знала звуки города, или звуки шаттлов, или звуки дыхания Эвер, когда она пыталась заснуть, но этот вид тишины был совершенно незнаком. Я чувствовала себя незваным гостем в этом мире. Мы были вне Розы, но я находилась словно на новой планете, где не было ничего, кроме Каллума и ветра, мягко играющего на моей коже.

Деревья обеспечивали надежное укрытие, но почва была неровной, усеянной листьями, ямами и упавшими ветками. Я прыгала, уворачивалась и спотыкалась, но мое дыхание выровнялось, когда я исцелялась, и я стала подгонять Каллума.

Исцеление доставляло только кратковременное облегчение, и я замедлилась, когда мой желудок перевернулся в знак протеста. Мы пробежали всего лишь около четырех миль, но мое лицо горело, а ноги стали неустойчивыми. Каллум оглянулся на меня и его брови свелись вместе. Он сбавил скорость, дернув мою руку, чтобы остановить меня.

— Ты в порядке? — спросил он.

Я кивнула.

— Да. Я просто голодна.

Я не ела нормальной еды уже больше двадцати четырех часов, и мое тело не принимало долгого бега на таком маленьком количестве топлива. Оно привыкло к хорошей и регулярной пище на протяжении пяти лет.

Я чувствовала себя хуже, все еще стоя на месте, и вздрогнула, потянувшись к левому плечу. Я почувствовала жесткий комок от пули, застрявшей там. Моя кожа заросла над ней.

Я попыталась оттолкнуть боль, но это было тяжелее, когда я была слабой. Она пульсировала, отказываясь быть проигнорированной, и я нахмурилась. Как раздражает.

— Что? — спросил Каллум, потянувшись к моему плечу.

Я сбросила его руку, отворачивая лицо. Мне не нравилось, когда кто-то был способен прочитать эмоции на моем лице. Я не думала, что кто-то когда-нибудь сможет это сделать, даже когда я была человеком.

— Ничего, — буркнула я. — Там пуля.

Он снова потянулся ко мне, и я позволила его руке прижаться к моей куртке, а пальцам найти то место.

— Хочешь, я достану ее?

Я колебалась, оглядываясь вокруг. Было темно, безлюдно. Мы были все еще далеко от Остина, но достаточно далеко за пределами Розы, чтобы оторваться от шаттлов и офицеров. Ветер выбил несколько прядей из моего конского хвоста и я отбросила их прочь.

— Может быть, нам стоит просто продолжать идти.

Каллум ухмыльнулся, протягивая руку.

— Просто дай мне нож.

Я вытащила его из моих штанов и положила ему в руку. Я почувствовала небольшой прилив облегчения от того, что он не согласился продолжать бежать. Это было последним, чего я хотела.

— Пожалуй, будет проще, если ты сядешь, — сказал он, в то время как я сбрасывала куртку.

Я огляделась в последний раз, прежде чем медленно сползти на землю и скрестить ноги. Я резко закрыла глаза, когда все во мне рухнуло в груду истощения. Пальцы Каллума коснулись моей руки, когда он сел позади меня, и я вздрогнула от его прикосновения. Его пальцы нащупали отверстие пули, сделанного в моей рубашке и, когда он заговорил, я почувствовала его дыхание на своей шее.

— Тебе нужно опустить один рукав, — сказал он.

Я просунула руки через рукава рубашки и позволила им повиснуть на моей шее над майкой.

— Эм, мне просто поковырять там ножом? — спросил он, крепко держа меня за плечо одной рукой.

— Да. Тебе не обязательно быть осторожным. Было бы лучше сделать это быстро.

— Хорошо.

Он медленно выдохнул, и я почувствовала, как кончик ножа ткнулся мне в кожу. Я закрыла глаза, когда он надавил сильнее. Было легче блокировать боль, чувствуя его дыхание на шее и тепло его тела за мной.

Пуля упала на землю с глухим стуком, и Каллум отвел нож в сторону, скользнув руками вниз по моим рукам. Он наклонился вперед, пока его щека не коснулась моего лица, и короткие пряди слегка защекотали мою кожу. Он переплел свои пальцы с моими, повернув голову так, чтобы его губы коснулись моего виска.

— Это самая противная вещь, которую я когда-либо делал, — прошептал он с ноткой веселья в голосе.

Я засмеялась, и он сжал мою руку, его губы изогнулись в улыбке. Я обернулась, и наши глаза встретились, а затем и наши губы на очень короткое мгновение. Он был тем, кто отстранился, обеспокоенный взгляд вернулся на его лицо.

— Ты хочешь попытаться найти еду? — спросил он. — Ты выглядишь изнуренной.

Я отпрянула от него, вставляя руки обратно в рубашку.

— Я в порядке. Давай просто продолжим идти.

Он выглядел так, будто хотел возразить, но когда я надела куртку и начала идти, он последовал за мной без слов. Я кратко осматривалась, пытаясь поймать взглядом животное, но никого не видела, и мы все равно не могли развести костер, чтобы приготовить его. КРРЧ могли увидеть дым.

Было странно идти, обходясь без езды, будучи ребутом. Человеку было бы некомфортно, мучительно и изнуряюще. Голод брал вверх, я не могла думать ни о чем другом.

Мой разум был чист, будучи ребутом. Я смогла сосредоточиться на других вещах, но грызущее ощущение у меня в животе стало хуже. Как будто монстр ел меня изнутри.

Мысль о еде не приходила мне в голову, когда я планировала наш побег. Я не размышляла о таком количестве вещей, вроде того, где нам спать или найти воду или чистую одежду. В панике, чтобы вытащить Каллума, я не переставала думать, что, может быть, снаружи будет только хуже. Может быть, КРРЧ были правы, и они проявляли доброту по отношению к нам, укрывая нас и давая еду. Да, технически, мы были их рабами, но, возможно, это было лучше, чем то, с чем мы могли столкнуться здесь.

« Мне жаль ». Голос Эвер раздался в моих ушах так ясно, как в день ее смерти. Ей не было бы плохо здесь. В самом деле, если бы я обратила больше внимания, если бы я проработала план побега тщательней, когда впервые обнаружила что это возможно, она все еще могла бы быть жива.