Виктор Гутеев - Дорога домой

— Да, — обрадовалась совпадению Ольта.

«Всё-таки контрразведка, — заключил Алексей, и на душе стало паршиво, — старый, добрый Дэйсон мать твою. Ладно, — думал он, — посмотрим, что можно вытянуть из дитя патриотизма».

— А хочешь, открою секрет? — ещё сбавив шаг, спросил он у девушки.

— Конечно.

— Проводивший инструктаж человек, полковник Иванов, — назвал Алексей первую пришедшую в голову фамилию, — мой хороший друг. Это я его попросил, чтоб к пилотам не приставали с расспросами. Но увидев, какие люди идут с нами рука об руку, готов сделать исключение. Есть вопросы, задавай.

— Конечно есть, — услышал поспешный ответ и вновь наткнулся на обожание во взгляде, — скажите, господин майор, что подвигло вас в самом конце войны так собой рисковать?

— А что по этому поводу говорил тот пилот, Лене, по-моему?

К моменту, когда подошли к небольшому, увенчанному прозрачной кабиной и от этого кажущемуся горбатым аппарату, Алексей знал многое. Знал, что неведомое что-то, населяющее планету, подчинило силу гравитации светил и может как притягивать, так и отклонять всё попавшее в поле своих интересов. Знал, что ни телепорт, ни другие ухищрения союзников не позволили приблизиться к планете до тех пор, пока вахны не достроили одно из своих последний изобретений.

Силовая установка «горбача», как Алексей с ходу окрестил отдалённо напоминающий земную субмарину аппарат, оказалась в состоянии пробить барьер, но радость была недолгой. Быстро выяснилось, что помимо слоя звёздных полей, прикрывших подходы к планете, та имеет и иные уровни защиты. Неведомые противники оказались способны влиять на работу электронных систем и угробили несколько беспилотных аппаратов.

Решение нашли, аппарат снабдили пневматической системой управления, приводимой в движение сжатым воздухом. Кораблик оборудовали двигателем, работавшим только на принципах механики. Отсутствие электроники гарантировало бесперебойную работу, но остановить двигатель не представлялось возможным до полной выработки топлива, хотя это никого не смущало. Провели испытания, посадили в кабину добровольца и послали к планете. Так погиб первый пилот, вахн по имени Ито.

С точностью установить причину крушения не удалось, но визуальное наблюдение показало, что, оказавшись в атмосфере, пилот перевёл кораблик в горизонтальный полёт, после чего аппарат резко завалился и врезался в камни. Двигатель в момент крушения исправно работал, пневматическая система была проста и надёжна, из чего сделали вывод, что причина в пилоте. Доработали рули высоты, адаптировали управление под человека, посадили в кабину нового пилота и принялись наблюдать. Второго пилота постигла та же участь, но по счастливому стечению обстоятельств перед смертью он дёрнул на себя ручку управления.

Когда двигатель остановился и кораблик подобрали спасатели, оказалось, что на нём нет ни единого повреждения, а молодой здоровый пилот просто умер по до сих пор неустановленной причине.

— Только вы всё равно никому не говорите о том, что я вам рассказала, — попросила девушка, когда они наконец добрались до ярко освещённого участка палубы.

Вокруг покатых бортов аппарата, заканчивая последние приготовления, сновали техники. Вахны и люди, ещё недавно готовившие технику для взаимного истребления сообща и помогая друг другу, работали над решением общей задачи.

— Вольнов? — услышал донёсшийся из-за спины удивлённый голос. — А он что здесь делает?

Адресованный старшему технику вопрос задал не кто иной, как Алекс Блэймер, увидеть которого в недрах вахновского крейсера Алексей никак не ожидал.

— Это наш новый пилот, господин подполковник, — пробасил техник.

— Пилот? — переспросил Алекс и пристально посмотрел на Алексея.

По всему было видно, что старший здесь Алекс. Каким чудом он возглавил работающих на чужом крейсере людей, гадать не стал.

— К своим решил податься?

— А то, — держа тяжёлый взгляд, парировал Алексей, — летим со мной, познакомлю.

— Это предатель, — кивнув в сторону Алексея, сообщил Алекс начавшим собираться вокруг техникам. — Уверен, что истинный пилот убит, а это враг, и он пытается бежать к хозяевам.

— Лети вместо меня, — попытался сгладить зреющий конфликт Алексей, — с радостью уступлю.

Миролюбивому тону Алекс не внял.

Приказав взять Алексея под стражу и стрелять в случае неподчинения, он отправился выяснять судьбу истинного пилота.

— В общем так, — спустя два часа говорил старший техник, помогая закованному в тяжёлый скафандр Алексею устроиться в тесноте кабины. — Как только окажешься над планетой, если, конечно, доживёшь до того момента, — поправился он, — подёргаешь машину из стороны в сторону и сразу уходи. Понял?

— Почему сразу?

— Потому что они не должны понять, что ты выжил.

— У меня есть шансы?

— Не знаю, — ответил техник, — нам сообщили, что вы, майор, обладаете какими-то особыми способностями к выживанию. Молись, чтоб так и оказалось.

Всё окончательно встало на места. Поняв, что смерти пилотов отнюдь не случайность, командование вспомнило о том, кому до сих пор умереть просто не позволяли. Кроме этого, Алексей оказался единственным человеком, вернувшимся с аномалии Вьятта в здравом рассудке. Он знал, с чьей подачи о нём не забывают, но сейчас, когда аптечка скафандра напичкала его успокоительными препаратами, мысль о главе контрразведки не вызвала негативных эмоций.

«А как красиво обставил, — думал Алексей, ожидая, когда аппарат втянут в шлюз, — армейский приказ, дёшево и сердито. Дэйсон знает, что я связан договором и не посмею отказаться. Зачем со мной препираться, тратить время, когда в руках и без того безотказные рычаги воздействия».

На деле оказалось так, как описывал старший техник. Спустя двадцать шесть часов полёта, когда искра рассекающего пространство аппарата, взломав силовые поля, приблизилась к планете, засбоили и отключились все электронные системы. Две педали, зажатая между ног ручка управления и прозрачный фонарь кабины остались единственно подвластными ему механизмами.

Ворвавшись в ядовитую атмосферу, по-прежнему живой Алексей перевёл кораблик в горизонтальный полёт, несколько раз кинул его из стороны в сторону и, задрав нос, поспешно покинул мрачный каменный мир.

— Пошёл ты, и президент твой пошёл вместе с тобой, — дал волю чувствам Алексей. — Повторяю ещё раз, я никуда не еду. Делайте со мной что хотите, сажайте, стреляйте, вешайте, но больше я не двинусь с места. Одолели вы меня, Дэйсон, одолели.

С момента дебюта Алексея минуло почти три недели. По возвращении новоявленного пилота ВКФ ждала не дань лётной традиции в виде нашивок за первый боевой вылет, а тесная каюта эсминца, который на трое суток, растворившись в межпространственном переходе, доставил Алексея обратно на десантный транспорт. Потянулись унылые будни, постепенно сгладившие раздражение от столь бесцеремонного с собой обращения. Однако, когда получил вызов в кают-компанию и увидев там устроившегося на диванчике главу контрразведки, раздражение вспыхнуло с новой силой.