Вадим Денисов - Закрытые воды

Короткие тёмные волосы упрямо стояли дыбом. А мы их пригладим водичкой холодной из графина — в магистрали уже не текло. Тюнинг нужен? Светлые брови оставляем, усы сбриваем, не тот климат.

Всё вроде? Нет!

На этот раз я расчехлил два футляра и положил на кровать болтовую винтовку SAUER 202 калибра 9,3x62 в люксовом исполнении и бенеллевский гладкоствольный полуавтомат Vinci-760, самую свежую покупку. Специально для России штучка сделана, по запросам трудящихся масс. Достав патроны, чуть суетно зарядил оба ствола, на гладкий поставив самый большой, девятиместный магазин, а в «винт» — пятиместный. С собой взял гладкий, на этот раз тщательно закрыв дверь.

— Не зря я надеялся! — обрадовался дед, глядя на новенькую «винчу». — Так и понял, что на охоту собирались! Может, и ещё что-то имеется?

— Имеется, болтовой «Зауэр».

— Живём! Пойду-ка тогда, заодно и свою красавицу принесу, — шкипер решительно шлёпнул по коленкам и встал. — В общем, так, Герман. Делать ничего не надо, просто смотри в три глаза. Вот кнопка громкой связи, рации… ну, тут пока мёртво.

— Посмотрю, посмотрю.

Оставшись в рубке один, я поставил ружьё в угол, недолго попялился на приборы и вышел на правый мостик. Жаркий и душный ветерок обмывал тело. Солнце — зверское, пока нужно находиться в тени, мази от ожогов я что-то не прихватил. А вот очки солнцезащитные есть! Почему не надел? Потому что суеты лишней много. Соберись, соберись!

Ещё одна проблема: скоро у всех начнётся тяжелейшая акклиматизация. Да и аллергии вполне возможны, причём самые неожиданные, нужно будет предупредить врача. Впрочем, не мне советовать доктору.

Дыхание пора перестраивать. С подъёмом температуры над рекой постоянно стоит то ли туман, то ли дымка какая-то, кажется, что это облака так низко плывут. Объективно — красиво. Вокруг просто сказочный The Emerald Forest — Изумрудный лес. Только оказаться в нём не хочется.

По трапу торопливо застучали чьи-то мелкие шаги, в левую дверь влетел какой-то вихрастый пацанёнок из числа знатоков-краеведов и с ходу заорал благим матом, бешено выпучив глаза:

— Дяденьки!!! Дяденька миллионер! Там Ленка чудовищу страшную увидела!

— Чего-о?! Где!

— В тех кустах!

Я опрометью кинулся в рубку и выскочил на крыло уже с ружьём, торопливо досылая первый пулевой патрон. Стена густого кустарника стояла неподвижно, всё так же надёжно скрывая свои джунглические тайны. Сердце нервно застучало.

— Ты сам заметил что-нибудь?

— Ага! Уже когда оно пряталось. Кусты зашевелились и затрещали, как после прохода носорога! — деловито сообщил пацан.

— Вот как? А носорога-то видел когда-нибудь живого? — я попытался педагогически улыбнуться, да не получилось.

— А как же! — фыркнул юный следопыт. — С батей в прошлом году по турпутёвке в Кению ездили.

Ну и времена настали, все ездят, всё знают, подрастают свои Давиды Ливингстоны.

— Не померещилось со страха?

— Дяденька… Я что, маленький? Всё чётко, отвечаю!

Отвечает он… Морду бы умыл, вся в каких-то пыльных потёках.

Тут в кустах действительно хрустнуло, затопало, тяжело вздохнуло, и я сквозь зелень вдруг отчётливо увидел серую бочину огромного зверя, размером никак не меньше носорога. Зверюга постоял так, а потом начал разворачиваться. Ловим!

Оптика мешает! Посмотрел в открытый. Ко второму моему выдоху кусты расступились, на стоящее на якорях судно уставилась отвратительная морда неизвестного зверя! Нет, товарищи люди, это не Амазонка и даже не Африка! Я даже представить не мог, где подобные барбосы могут обитать.

Примерно двадцать метров.

— Стреляйте же, дяденька… — прошипел малолетний провокатор. — Уйдёт!

Более всего эта морда напоминала дебильный лик бультерьера-переростка. Очень и очень переростка! Ни на башке, ни на носу рогов не было, хотя комплекцией зверюга действительно напоминал африканского рогача! Чудовище вдруг ощерилось, чёрными буравчиками впившись мне в глаза, и чуть подалось вперёд, словно собираясь совершить немыслимый прыжок на борт. Приоткрыло пасть… Ох, мля!

Всё, можно не думать!

Думц! Приклад толкнул в плечо, тяжёлая пуля «бреннеке» влипла в лоб твари чуть выше глаз.

— Убили!!! — истошно заорал следопыт. — Убили!!! Ур-ря-а-а!!!

Зверь рывком отскочил назад, зашатался, кусты сомкнулись, после чего я явственно услышал тяжкий звук падения грузного тела на грунт. Вот так вот…

Я почувствовал — этот дикий зверь был главной опорой и надеждой мрачного древнего леса, его непобедимой силой и гордостью, на нём всё и держалось. И он пал от моей всесокрушающей пули. Они убиваются! Ничего, ничего… Это нормально! Дальнейшее житиё в этом мире представилось вполне возможным, а в эти секунды торжества победителя даже роскошным! Потому что никто и ничто не может противостоять человеку с ружьём! Моё сердце, чувствуя полное освобождение от минутного страха, вновь открылось окружающему миру — ровному шуму текущей воды, шелесту листвы и затихающим крикам отлетающих в панике птиц.

Топ! Хлоп!

— Что случилось! Кого убили?! — заревел появившийся в рубке капитан, в руках которого дрожало ружьё.

Я медленно покачал пальцем у него перед носом, показывая, что мне надо бы успокоиться, подышал несколько раз, а уж потом, как мог, описал ситуацию, зверя и первые выводы.

— Точно, хищник! — убеждённо крикнул с крыла мостика Самарин, через прицел разглядывая заросли. — Говорите, ни на кого не похож?

Покачав головой, я сел на стул. Адреналин бурлил. Вот это охота!

Тут комфлота обратил внимание на постороннего в рубке.

— Так, а что здесь эта мелочь пузатая делает? Па-ачему не в камерах? Где боцман?! Щас… А ну-ка брысь в каюту!

— Подождите… Жарко же в каютах. И страшно им, — решительно возразил я. — Бесполезно ребят загонять, сломают что-нибудь или подожгут. Лучше определить порядок, пусть выходят, например, только на безопасный борт. Ну, относительно безопасный…

— Детворе на виду опасно, — упёрся капитан.

— Да не обойтись без них, Илья Александрович. Вахты придется стоять, может, и не по двое, а по трое. Людей мало.

— Мало… — вздохнул он, всё ещё уклоняясь от прямого ответа.

— Поставим наблюдателями, пусть у коридорных дверей сидят, что ли, внутри. Стулья, воду, бинокль, если надо.

И шеф сдался.

— Так, шкет, как тебя зовут?

— Лёха! — бодро тявкнул пацан.

— Дуй, Леха, к своим. Настоятельница ваша всё ещё в санчасти, так что бери двух пацанов и идите на верхнюю палубу. Вас же трое орлов? Стулья возьмёте в музкомнате, воду у боцмана. Бинокль держи, старенький, но добрый. Двое смотрят по берегам, третий — посыльным, если что! Потом меняетесь. Всякую мелочь засекайте, ничего не пропускать! Столб, провод, дом, шалаш! Лодка, плот… Я уже не говорю о людях и зверях! Всё писать в свои блокноты, понял меня!