Олег Шовкуненко - Приговор судьи

– Согласен, – я последовал примеру друга, и всего через минуту мы оба сидели на башне.

– Эх, закурить бы! – я тяжело вздохнул и окинул взглядом мертвый, чуждый человеческому глазу пейзаж красной пустыни.

– Нету больше курева, – Загребельный продемонстрировал пустую сигаретную пачку.

– Жаль.

– Чего тебе жаль? – воскликнул чекист. – О здоровье пора позаботиться. Самое время уже.

В словах Андрюхи было столько уверенности и мастерски наигранного возмущения, что я тут же зашелся диким смехом. Меня буквально изогнуло пополам, из глаз брызнули слезы. В этот момент полковник Ветров впервые в жизни мог спикировать с танка носом в землю. Но видать не судилось. Его поддержала сильная дружеская рука.

– Ты чего? – Леший вернул меня в сидячее положение.

– Тоже нервы, – я пытался отдышаться и одновременно протирал глаза.

Я был так занят этим делом, что не заметил первых изменений, произошедших с энергоконвертором.

– Кажется, ханхи решили продемонстрировать нам, что держат слово, – Андрюха толкнул меня в плечо. – Гляди!

– Как уже? Здесь, на Земле? – я повернул голову и стал внимательно наблюдать за изменениями, происходящими с голубой сферой.

Пока сама установка оставалась на месте. Все что изменилось, так это источник белого свечения. Теперь он находился не снизу, а сверху огромного шара. Складывалось впечатление, что над энергоконвертором вспыхнула миниатюрная быстро вращающаяся галактика, такая, какой мы ее привыкли видеть во всяких там ученых телепередачах. Скорость этого вращения быстро возрастала. В моей голове вдруг возникла ассоциация с гигантской пращой, которая вот-вот должна выстрелить. Только я об этом подумал, как с края спирали один за другим сорвались несколько сияющих как маленькие солнца бело-голубых шаров. Они тут же взмыли высоко в небо и закружились там в каком-то невероятном диком танце.

– Один, два, три, четыре, – негромко сосчитал Загребельный.

– Думаешь это наши? – прошептал я, ощущая, как сбивается мое дыхание и бешено колотится сердце.

– Может они подадут знак… – начал было Леший, и тут же, будто расслышав его слова, один из шаров устремился к нам.

Этот рывок занял всего долю секунды, по истечению которой шар повис прямо перед нами, так, что до него можно было дотянуться. Не задумываясь ни на миг, я протянул руку и коснулся лучистой светящейся поверхности. Она мигом отреагировала на прикосновение и обволокла мою ладонь нежным, живительным теплом.

Кто был этим существом, кто пришел проститься со мной, я не знал. Может мой беспутный сын решил отдать своему родителю последний сыновний долг, может Лиза благодарила за все то хорошее, что между нами было, а может руку мне пожимал старик ученый, в котором чувство долга все-таки взяло верх над безудержным водоворотом эмоций. В любом случае я был благодарен моему неизвестному, но от этого не менее близкому другу. Ведь теперь я точно знал, что это действительно они.

– Лети и удачи вам всем, – таким было мое последнее напутствие.

Шар умчался ввысь и присоединился к своим товарищам, играющим и резвящимся среди ажурных конструкций «Облака». Спустя мгновение все они помчались вдоль ее гигантского светящегося тела и скрылись за линией облаков где-то на северо-востоке. Мне казалось, что именно там находится северо-восток, а значит Серпухов, Чехов, Климовск, Подольск и Домодедово – последние из уцелевших поселений Подмосковья. Подумалось, быть может дети великого Судьи ушли исполнять его волю, спасать тех, кого еще можно спасти? Или Главный был прав, их просто захватило чувство свободы, силы и всемогущества, которым они хотят сполна насладиться. В любом случае, я был рад за них.

Доказательством того, что все виденное нами это не сон и не галлюцинация оставалась сфера энергоконвертора. Правда, не надолго. Вскоре, окутавшись в кокон из белых молний, она беззвучно всплыла в небо и скрылась в чреве космической станции.

– Вот и все, – глядя в пустоту перед собой, прошептал я.

– Эт-т-о точно, – голосом всеми любимого героя из «Белого солнца пустыни» подтвердил Леший. – Уходят.

– Уходят, – мне даже не надо было поднимать глаза и глядеть вверх. Я и так знал, что цитадель Создателей исчезает в низких свинцово-серых облаках.

– А что дальше?

– Будем выбираться. Чем черт не шутит, может отыщем других любителей экстрима. Вместе все-таки куда как веселей. – Подполковник покрутил головой по сторонам и добавил: – Давай-ка, друг Максим, забираться внутрь. Проклятые земли, все-таки. Лафа закончилась. Боги вычеркнули нас из списка своего личного состава. Теперь мы сами по себе.

Загребельный как всегда оказался прав. Я понял это, так как разглядел небольшую группу кентавров, пришедшую отлежаться на теплом, скорее всего слегка радиоактивном песочке, очень похожем на пляжи их родного мира.

– О, легки на помине! – Андрюха тоже заметил.

– Поехали! – из груди полковника Ветрова вырвался ох, какой недобрый рык. – А то эти суки, по-моему, всерьез решили, что они тут хозяева.

Перед тем, как тронуться с места, я прогорланил: «Выстрел!», и Леший отправил конкурентам горячий осколочно-фугасный привет. Взрыв разметал с полдюжины проклятых ящеров, а остальных заставил броситься наутек. Вот только, как выяснилось, в барханах кентавры буксовали куда больше, чем мой танк. Что ж, приятная неожиданность!

Когда «шестьдесят четверка» нагнала в панике отступающего противника и подмяла под себя первую шестилапую тварь, на моих губах мелькнула улыбка. Цирк-зоопарк, мы дома и, кажется, тоже по-своему счастливы. Эх, с каким удовольствием я бы сейчас пожал Лешему руку! Но только на этот раз руки у нас оказались заняты. Они делали то, что умели лучше всего – они несли смерть врагу, защищали мир, который мы не предали, который навсегда останется нашим.

Сарагоса, 2013