Александр Быченин - Черный археолог

«Самурай», раскланявшись, убрался восвояси, и некоторое время я скучал, любуясь озером. В самом его центре на сваях торчала какая-то постройка в виде уменьшенной копии давешнего дворца, из которой вскоре выбрался целый выводок уток с ярким оперением. Особенно выделялся селезень, солидно следивший за своим многочисленным семейством. Непоседливые птенцы, уже прекрасно держащиеся на плаву, пытались смыться из-под присмотра строгого родителя, но тот умудрялся вовремя перекрывать все возможные пути бегства, и молодняк вынужден был кучковаться неподалеку от домика. Наблюдать за всем этим было весьма забавно, так что появление Евгении Сергеевны я самым позорным образом прошляпил.

– Красивые, – с непонятным выражением в голосе произнесла девушка, облокотившись на перила веранды рядом со мной. – И несчастные…

Как и я, после посещения покоев она заметно преобразилась: русые волосы уложены в сложную традиционную прическу, вместо джинсовки и давешнего платья белоснежное кимоно с длинными рукавами и богато изукрашенным поясом-оби, на изящных ногах непременные гэта, в правой руке веер, который она, такое ощущение, не знала, куда деть. Чем-то Женя сейчас напоминала цаплю, или скорее грустного лебедя, но стала, на мой взгляд, еще привлекательнее. Наверное, контраст так подействовал.

– Почему это? – хмыкнул я, перехватив ее задумчивый взгляд. – Разве вот это все, – широким жестом обвел я окрестности, – не свобода?..

– Нет, конечно. Озеро, дом – это все хорошо, но больше им податься все равно некуда. Весь материк – огромная резервация, искусственно удерживаемая на плаву. Вам так не кажется, босс?..

– Чего это тебя на философию потянуло с утра пораньше? – удивился я.

– Не знаю, – дернула она плечиком. – Накатило вдруг что-то. Пойдемте гулять, босс. Мне неуютно в доме. Такое, знаете, навязчивое ощущение неестественности всего вокруг. Может, в парке легче станет.

– Пошли.

Я с готовностью подставил локоть и ободряюще улыбнулся.

Что характерно, вредничать Женя не стала, и мы под ручку не спеша спустились с веранды. Возникшего из ниоткуда слугу я отослал коротким жестом – почему-то и самому захотелось просто побродить по окрестностям, без какой-либо конкретной цели. Насладиться если не единением с природой, так хотя бы прогулкой с красивой девушкой.

Впрочем, далеко уйти мы не успели – нас отыскала очередная псевдогейша и пригласила на завтрак. Несколько запоздавший, на мой взгляд, да и не особо питательный – не люблю японскую кухню. Но чайную церемонию молоденькая майко – «ученица» гейши – провела по всем правилам, не то что Нобору-сан позавчера. Потом мы все же вырвались из-под опеки персонала и долго, до самого обеда, бродили по сосновому парку. Говорить особо не хотелось, да и обстановка к этому делу не располагала, но пришлось: Евгения Сергеевна, при всех ее неоспоримых достоинствах, в восточной культуре разбиралась слабо, и я по мере своих скромных сил старался ее просветить на этот счет. Благо поводы подворачивались частенько – начиная с сада камней и заканчивая воротами-тории, одиноко торчавшими неподалеку от чайного домика. Да и сама церемония вызвала множество вопросов, которыми Женя меня и засыпала, едва мы выбрались на свежий воздух. Настроение у меня сегодня было вполне себе благодушное, так что прогулка, можно сказать, удалась.

Обед оставил более приятное впечатление, мне даже захотелось вздремнуть чуток на полный желудок, но Евгения не позволила. Подавальщица, обслуживавшая нас за столом, проговорилась, что при отеле имеется конюшня, и моя спутница немедленно загорелась посмотреть лошадок. Я начал было выспрашивать дорогу, но один из местных «самураев» вызвался нас проводить. На том и порешили, и вскоре после завершения обеда мы оказались в царстве силы и грации – по мнению Евгении Сергеевны, или навоза и конского пота – по моему. Впрочем, одно не отменяло другого, и в результате короткого бурного спора мы сошлись на том, что она катается, а я за этим наблюдаю с безопасного расстояния. Ничего не могу с собой поделать – с детства не доверяю лошадям. Мне больше скутеры по душе, хоть я и чистой воды гуманитарий.

Не знаю, как были устроены конюшни в древней Японии, но здесь таковой являлся банальнейший сарай, крытый соломой, правда, сложенный из аутентичного дикого камня. Внутри обнаружилось одно обширное помещение, разделенное на стойла, в которых фыркало, похрапывало и нетерпеливо ржало десятка два животных разных мастей. Мы с Женей прошлись по центральному, так сказать, коридору, причем я старался держаться ближе к середине. Теперь настала ее очередь поделиться знаниями – сказалось юношеское увлечение конкуром, так что в лошадях она разбиралась куда лучше меня. Я, однако же, слушал даже не вполуха, а воспринимал ее щебетание фоном, больше под ноги смотрел: пол здесь был засыпан свежими опилками, но в таких местах всегда надо соблюдать осторожность.

Ближе к выходу нас перехватил служитель, безмерно меня удививший обтягивающими штанами и кавалерийскими сапогами до колен, разве что фрак не натянул, ограничился просторной рубахой с расстегнутым воротом. Вежливо поздоровался, сверкнув белоснежной улыбкой на скуластом лице с глазами-щелочками:

– Добрый день, господин. Госпожа. Желаете осмотреть коней?

– Конечно! – переключилась Евгения на более перспективный объект. – И не только посмотреть, я и покататься хочу.

– Раньше доводилось? – поинтересовался парень с неприкрытым намеком.

– Да, в седле держаться умею, – подтвердила моя напарница. – Когда в школе училась, даже в секции занималась. Жаль, что очень недолго – слишком дорого это для нашей семьи было. На Босуорт-Нова конкур вообще экзотика, удивляюсь, как родители вообще меня к лошади подпустили.

– Ну здесь вас никто в желаниях ограничивать не будет, госпожа, – снова улыбнулся служитель. – Вы уже кого-то выбрали?

– Да, вон та лошадка. – Женя остановилась у загона, в котором скучала лошадь рыжей масти. Или как там правильно у лошадников называется. – Мне она показалась грустной. Застоялась, бедненькая.

– Хороший выбор, госпожа. Ее зовут Звездочка.

– Я так и думала, – рассмеялась Евгения. – С такой меткой на лбу на другое имя рассчитывать трудно. Можно?

– Заходите. – Служитель с готовностью распахнул стойло, пропустив клиентку вперед. – Если вы намерены выйти в манеж, нужно будет переодеться, госпожа.

– У меня с собой ездового костюма нет… – растерялась Женя. – Черт!..

– Не переживайте, отель предоставит вам необходимую экипировку, госпожа. Прошу за мной.

Парень деликатно вытеснил Евгению Сергеевну из стойла, вернул на место перегородку и увлек мою помощницу к раздевалке – ничем иным помещение с множеством стандартных шкафчиков быть не могло. Я с ними не пошел, справедливо рассудив, что делать там совершенно нечего. Подглядывать за Женькой разве что. Вместо этого я пересек конюшню и вышел через широкие ворота на обширный выгон, отгороженный от парка невысоким заборчиком. Видимо, это и был тот самый манеж, про который упоминал служитель. Здесь обнаружилось несколько удобных лавочек, и я с удовольствием расположился на одной из них. Расслабился, подставив лицо ласковому солнцу, – дело за полдень, но не жарко, вот что значит умеренный климат. По-прежнему тянуло в сон, но вздремнуть не удалось – очень скоро мимо меня процокала копытами лошадь и прошла оживленно о чем-то спорящая парочка. Евгения Сергеевна по примеру служителя облачилась в кавалерийские бриджи, высокие сапоги и просторную рубаху на шнуровке. Надо сказать, и в этом наряде она выглядела весьма неплохо. Парень-конюший взял кобылу под уздцы, и Женя одним слитным движением взлетела в седло. Рассмеялась довольно, чуть тронула лошадь каблуками за упругие бога, и та неспешным шагом потрусила вдоль изгороди. Служитель через некоторое время бросил узду, отпустив подопечных в свободное плавание, но из манежа не ушел, страховал на всякий случай. Помощница же моя, казалось, попала в родную, но несколько подзабытую стихию – покачивалась в стременах, приноравливаясь к темпу, и прямо-таки лучилась счастьем. Чуть пообвыкнув, она пустила кобылку галопом, так что меня обдало опилками, когда неугомонная всадница пронеслась мимо. Н-да, судя по всему, это надолго…